Дирк и Лорен вошли в штаб Национального управления подводных исследований – федерального ведомства, которое отвечало за состояние морей. Будучи директором НУПИ, Дирк Питт осуществлял надзор за большой группой морских биологов и океанографов и отслеживал все, что происходило в океанах, с помощью флота научно-исследовательских кораблей, разбросанных по всему миру.

Кроме того, агентство в своей работе использовало океанские буи, подводные аппараты и даже небольшую эскадрилью самолетов, и все это связывалось воедино сложной системой спутников, позволявшей следить за погодой, состоянием морей и даже разливами нефти практически в режиме реального времени.

Двери лифта открылись в лабораторию высоких технологий, где находился мощный компьютерный центр агентства. Тихо гудящая «Ай-би-эм блу джин», суперкомпьютерная система, скрывалась за высокой изогнутой стеной, перед которой оказались Лорен и Дирк. Всю стену занимал огромный дисплей с дюжиной с лишним цветных графиков и изображений.

Двое мужчин работали за центральной управляющей панелью перед видеостеной. Тот, что был поменьше ростом, жилистый, в очках в роговой оправе, заметил Лорен и Дирка и тут же вскочил на ноги, чтобы с ними поздороваться.

– Рад, что вы сумели заехать, – с улыбкой сказал Руди Ганн. Бывший коммандер ВМФ США был первым в своем классе, когда заканчивал академию, а сейчас являлся заместителем Питта. – Удачно выступил на треке?

– Думаю, покойный У. О. Бентли сегодня гордился бы мной, – Дирк улыбнулся. – Что заставило тебя прийти в офис в воскресенье?

– Опасная экологическая обстановка в Карибском море. Хайрам может рассказать более подробно, но складывается впечатление, что на юге Кубы возник ряд мертвых зон.

Они втроем подошли к центральной панели, где стучал по клавишам Хайрам Ягер, глава информационно-вычислительного отдела НУПИ.

– Добрый день, мистер и миссис Питт, – сказал он, не поднимая головы. – Пожалуйста, садитесь.

Не подчинявшийся никаким правилам Ягер носил длинные волосы, собранные в хвост, и был одет так, словно только что вышел из бара для байкеров.

– Извините, что испортил выходные, но мы с Руди решили, что вам следует ознакомиться с новыми данными, поступившими с наших спутников.

Он указал на верхний угол видеостены с изображением Мексиканского залива и Карибского моря.

– Это обычная фотография. А теперь я вам покажу изображение, увеличенное при помощи цифровых технологий.

На мониторе появился новый снимок, который совместился с первым и засверкал яркими цветами. Вдоль восточного побережья залива вилась блестящая красная лента.

– И что означает выделенное красным? – спросила Лорен.

– Мертвая зона, если судить по яркости, правее Миссисипи, – сказал Питт.

– Так и есть, – сказал Ганн. – По изображению со спутника можно определить изменения интенсивности отражения света от поверхности океана, что позволяет нам сделать оценку органического содержания воды. Море возле дельты Миссисипи – классическая мертвая зона. Высокое содержание питательных веществ в реке от удобрений и других химических отходов приводит к стремительному росту планктона – начинается бурное цветение водорослей. А это, в свою очередь, ведет к уменьшению количества кислорода в воде и гипоксии, убивающей всю морскую флору и фауну. Район дельты реки Миссисипи является мертвой зоной, которая давно тревожит ученых.

Лорен обратила внимание на красные ленты, расчертившие прибрежные воды от Техаса до Алабамы.

– Я не знала, что все так далеко зашло.

– В дельте находится самая большая мертвая зона, – продолжал Ганн, – но здесь видно, как широко она распространилась.

– Конечно, все это так, – вмешался Дирк, – но мы уже много лет знаем о мертвой зоне в дельте Миссисипи.

– Извините, шеф, – сказал Ягер. – Но наше внимание привлекли более южные регионы.

Он показал на три бордовых пятна в водах к северо-западу от Ямайки. Пятна располагались вдоль неровной линии и шли мимо Каймановых островов к западной оконечности Кубы.

Ягер застучал по клавишам, увеличивая изображение.

– Мы обнаружили внезапное появление новых мертвых зон.

– А что означает темно-бордовый цвет? – спросила Лорен. – И почему пятна становятся более темными к северо-западу?

– Похоже, там резко увеличился рост фитопланктона, – сказал Ганн. – И его плотность даже выше, чем в дельте Миссисипи. Они быстро увеличиваются в размерах, но нельзя исключать, что это временное явление, – он кивнул Ягеру, который вывел на монитор серию фотографий, сделанных со спутника.

– Это нечто вроде замедленной съемки, – продолжил Ганн. – Все началось примерно три месяца назад.

На исходном снимке аномалии отсутствовали. Но уже на следующем появилась яркая точка, потом еще два бордовых пятна. И всякий раз возникала новая мертвая зона, а прежние теряли яркость.

– Таким образом, под влиянием каких-то факторов начинается расширение мертвой зоны, но постепенно она исчезает и возникает в другом месте. Как видите, имеется тенденция к смещению с юго-востока к северо-западу.

Питт рассматривал изображения распространившихся мертвых зон.

– Странно, что все они довольно далеко от суши. Получается, они возникли не из-за загрязнения, которое несут реки.

– Совершенно верно, – кивнул Ганн. – Бессмыслица какая-то.

– А если кто-то сбрасывает ядовитые отходы в море? – предположила Лорен.

– Такое возможно, – сказал Ганн. – Но почему именно там? Человек, нарушающий законы, не стал бы отплывать так далеко от берега.

– Наше внимание привлекла гибель рыб и очевидное приближение мертвых зон к Мексиканскому заливу. Мы нашли многочисленные статьи в средствах массовой информации на Ямайке, Каймановых островах и даже на Кубе, где говорится о больших количествах мертвой рыбы и морских млекопитающих, которых выбрасывает на берег в милях от видимых нами зон. Мы не можем утверждать наверняка, что между ними есть какая-то связь, но если это так, то негативное влияние загрязнения гораздо выше, чем кажется на фотографиях.

Лорен снова посмотрела на изображение Луизианы.

– Нельзя допустить еще одной экологической катастрофы в Мексиканском заливе после той, что случилась в результате разлива нефти.

– Именно это нас и тревожит, – признался Ганн. – Если мертвые зоны начнут распространяться в Мексиканском заливе с такой скоростью, которую мы сейчас наблюдаем, результаты могут оказаться катастрофическими.

Питт кивнул.

– Нам необходимо выяснить, что является причиной их возникновения. А какую информацию дают наши гидрологические буи?

Ягер вывел на экран изображение земного шара. Сотни крошечных мигающих огоньков были разбросаны по всей карте, они показывали положение морских буйков НУПИ по всему миру. Связанные со спутниками буи измеряли температуру воды, ее соленость и состояние моря, и данные непрерывно поступали в компьютерный центр Ягера. Хайрам укрупнил изображение и сосредоточился на Карибском море, выделив несколько дюжин буйков. Однако ни один из них не находился рядом с мертвыми зонами.