С пятой попытки абонент наконец-то решает ответить на звонок.

— Алло, — раздается в трубке недовольное кряхтение.

— Ты живая?

— Местами.

— Это как?

— У меня все болит. Даже то, что не должно болеть в принципе.

— Давай без подробностей!

— Хорошо, — в трубке что-то шебуршит, слышу скрип. — Ушел засранец.

— Кто?

— Митя!

— Это тот, с кем ты вчера ушла, оставив меня в одиночестве? — голос мой звенит от возмущения. Я между прочим волновалась.

— О!Прикинь, записку оставил, — игнорируя мои претензии восклицает Анжелка. — "Ты лучшая!" И номер телефона. Вот наглец.

— Почему наглец?

— Он реально думает, что я ему позвоню?

— А почему бы и нет?

— Машк, аллё! Мне 32, а ему 26. Старовата я для отношений.

— Для секса не старовата, а для отношений старовата.

— Ты не понимаешь. Это другое.

— Ты мне вчера говорила про матримониальный планы.

— Это он мне на уши напел, — снова отмахивается подруга.

— А ты бы задумалась.

— Я задумаюсь, — произносит Анжелка в трубку таким тоном, что я понимаю — ни черта она меня не послушает. — Как там твой Медведь? — переводит тему.

— Он не пришел. Написал, что занят. Зря ты меня втянула в эту авантюру, — краем глаза улавливаю маленький рыжий пушистый комок, который подойдя к своей пустой миске и не обнаружив там завтрак, начинает тереться об мои ноги.

— Мне надоели твои стенания по Вадиму. Он мудак и козел. А ты умница и красавица. Подумаешь к другой ушел. Пусть катится, — в сотый раз, словно мантру, повторяет мне подруга.

— Мне обидно, — чешу малыша за ушком и насыпаю ему корм в миску. Малыш радостной припрыжкой кидается к миске.

— Мань, да ну хрен с ним. Чё ты зацикливаешься на этом мудаке? Мужиков полно, — эту песню я тоже слышала от нее не раз.

— Меня даже виртуальный прокатил, — неуверенно возражаю я.

— Ну на нем же тоже свет клином не сошёлся. Продолжай в том же духе, найдешь ещё своего принца.

— Я подумаю, — говорю таким же тоном, как и Анжелка недавно. Ни черта я не подумаю. На пьяную голову я поддалась на уговоры Анжелки, которая утверждала, что клин клином вышибают, и мне срочно необходимо найти мужчину, чтобы поднять самооценку. В ходе размышлений и переписок с Михаилом я решила а почему бы и нет. Но видимо не судьба. Куковать мне до конца моих дней в одиночестве. Хотя нет, не в одиночестве. У меня теперь кот есть. А знакомств мне больше не нужно. Я больше не готова к такого рода экспериментам.

8. Машенька

Стараясь избегать бывшего мужа я не учла одного — он знает, где я живу, ведь я так и не переехала из нашей квартиры после развода.

Выхожу из душа, надев короткий лиловый халат и замотав голову полотенцем. После контрастного душа мне немного полегчало. С неудовольствием рассматриваю себя в зеркальную дверь шкафа-купе, стоящего в коридоре. Лицо землистого цвета, под глазами синяки. М-да. Красавица. И халат еще этот дурацкий. Я его купила четыре месяца назад, чтобы порадовать Вадима, но он “обрадовал” меня своими собранными чемоданами и заявлением на развод. Ну и пошел он…

Гордо вскидываю подбородок и направляюсь в кухню, как слышу какую-то возню за дверью квартиры. Тело мгновенно холодеет, и я застываю как вкопанная. Сердце бьётся испуганной птичкой. В полицию позвонить? А если замок взломают раньше, чем они приедут? Медленно пячусь назад, схватив себя за горло. Что мне делать?

Натыкаюсь на закрытую дверь в спальню, и медленно закрадываюсь в комнату. Выхватив из шкафа домашние штаны и футболку, быстро переодеваюсь и выхожу в коридор. Возня за дверью не прекратилась.

Пульс зашкаливает, отдаваясь эхом в ушах. Медленно подхожу к двери и задаю самый глупый вопрос в моей жизни:

— Кто там? — голос охрипший, дрожащий.

— Машк, ты че замки сменила? — раздается за дверью раздраженный голос бывшего мужа.

С облегчением выдыхаю и открываю замок.

— Ты че купалась? — потеснив меня у двери, бывший муж разувается и вразвалочку проходит в кухню, оценивающе осматривая ее, как свои владения.

— Да, душ принимала. — Моя рука взлетает к волосам, стараясь пригладить мокрые пряди.

— А я звоню-звоню. Думал что-то случилось. — Вадим присаживается на стуле и похлопывает по соседнему. — Садись, че встала как не родная. Разговор есть.

Я присаживаюсь рядом и с трепетом рассматриваю его, впитывая образ некогда любимого мужчины. Взгляд скользит по каштановым волосам. Длинная челка больше не спадает на широкий лоб, а зачесана высоко назад. Густые брови нависают над ярко-голубыми глазами. Мимические морщинки убегающие от уголков глаз не портят его нисколечко. Тонкие губы приветливо растянуты в широкой улыбке. Все такой же красавец. И улыбается так же обаятельно, приветливо. А пахнет по-другому. Что-то терпкое, густое. Я всегда покупала свежий аромат, который ему так идет.

Сердце сжимается, словно по нему полоснули острым ножом.

Я не могу больше любоваться им каждый день. Готовить кофе, ждать с работы, когда он задерживается. Теперь понятно, где он постоянно задерживался в последнее время перед разводом. Эта мысль отрезвляет.

— Зачем ты пришел, Вадим? — выпрямляю спину и скрещиваю руки под грудью.

— Я что не могу зайти в гости к бывшей жене? — прищуривается Вадим.

— Нет. Ты можешь пойти к своей… — ищу синоним слова, крутящегося на кончике языка, но цензурного не нахожу.

— О! Ты кота завела? — отвлекаюсь на секунду, взглядом выхватывая пушистый рыжий комочек, который взъерошил шерсть и недовольным взглядом буравит моего бывшего. Пытаюсь подавить улыбку, кривлю губы и выравниваю дыхание. Пельмеш не любит чужих.

— Зачем ты пришел, Вадим? — повторяю свой вопрос.

— Моя девушка беременна, — сверлит меня внимательным взглядом муж.

— Поздравляю. — Спазм перехватывает горло и я встаю со стула, чтобы плеснуть себе водички в стакан, стоящий на полке.

— Мы живем в коммуналке, а это сама понимаешь неподходящие условия для ребенка, — чувствую спиной внимательный взгляд Вадима.

— А я тут при чем? — небольшой глоток воды заставляет утихнуть спазм в горле и ко мне снова возвращается голос. Ставлю стакан в мойку, разворачиваюсь и наваливаюсь поясницей на столешницу, опираясь руками по бокам.

— А при том, Машенька, что я хочу поделить наше с тобой имущество.

Внутри меня все холодеет. Не ожидала.

— Какое имущество? Квартиру купил мне отец за два года до нашего брака, — обвожу рукой комнату.

— А ремонт, как ты помнишь, оплачивал я. У меня даже чеки сохранились.

— Какой ты предприимчивый, — хмыкаю я. — Уже тогда все спланировал?

— Маш, ты взрослая женщина, и должна понимать, что люди часто расходятся, а жить где-то надо, — вкрадчивым тоном произносит Вадим. — О