Дель Map выражал общее мнение, говоря, что на землях Анд, как и в Мексике, «у перуанцев до испанского завоевания из драгоценных металлов было почти исключительно одно золото, намывавшееся в реках. Там не было найдено ни одного рудника. Только в некоторых местах велись незначительные работы на склонах холмов, где выходили на поверхность жилы золота и серебра». Это заключение также верно в отношении инков (и мексиканских ацтеков), однако вопрос о доисторических рудниках — о добыче металлов в толще горных пород — в Андах, как и в Мексике, оставался открытым.

Сказочное богатство инков вполне объяснимо, если допустить, что еще задолго до них кто-то занимался разработкой золотых жил. Фактически, как указывается в одной из лучших современных работ по этому вопросу (С. К. Лотроп, «Inca Treasure As Depicted by Spanish Historians»), «современные шахты расположены в местах добычи золота аборигенами. Не раз сообщалось о древних рудниках, где были найдены примитивные инструменты и даже захороненные тела рудокопов».

Помимо проблемы происхождения индейского золота, остается нерешенным еще один, очень существенный, вопрос: «Зачем индейцам было нужно столько золота?»

После нескольких столетий историки и исследователи пришли к выводу, что золото не имело для коренных народов Америки никакой практической ценности и служило лишь для украшения храмов богов и жилищ вождей — тех, кто правил людьми от имени богов. Ацтеки буквально осыпали испанцев золотом, думая, что их предводитель — вернувшееся божество. Инки, которые сначала тоже приняли появление испанцев за исполнение пророчества о вернувшемся из-за моря боге, потом не могли понять, почему те отправились в далекий путь и вели себя так странно из-за металла, от которого человеку не было никакой практической пользы. Все ученые сходятся во мнении, что ни ацтеки, ни майя не использовали золото в качестве денег и не обменивали его на другие товары. И все же они собирали дань с покоренных народов золотом. Почему?

Среди руин, расположенных на перуанском побережье доинкских поселений в Чиму, прославленный исследователь девятнадцатого века Александр фон Гумбольдт (по профессии горный инженер) обнаружил много золота в местах захоронений. Он был озадачен: почему индейцы, для которых золото не имело никакой практической ценности, опускали его в могилы вместе с телами усопших? Может быть, индейцы верили, что оно понадобится им в загробной жизни — в царстве мертвых они будут использовать золото точно так же, как использовали его их предки?

Кто же положил начало подобным традициям и поверьям — и когда?

Для кого золото представляло ценность? Кто добывал его в недрах земли?

В ответ испанцы слышали только одно: боги.

Инки утверждали, что золото — это застывшие слезы богов.

Они не знали, что их слова перекликаются со словами библейского Господа, переданными пророком Аггеем:

Мое серебро и Мое золото, говорит Господь Саваоф.

Именно в этих словах, на наш взгляд, кроется ключ к разгадке тайн богов, людей и древних цивилизаций Америки.

ПОТЕРЯННОЕ ЦАРСТВО КАИНА?

Столица ацтеков Теночтитлан — какой ее увидели испанцы — производила сильное впечатление. Судя по рассказам путешественников, город был едва ли не крупнее большинства европейских столиц, отличался удобной планировкой и порядком. Расположенный на острове озера Тескоко в межгорной котловине, он со всех сторон был окружен водой и разделен каналами — настоящая Венеция Нового Света. Испанцев поразили длинные и широкие дамбы, соединявшие остров с берегом озера, снующие вдоль каналов многочисленные каноэ, многолюдные улицы и рынки, до отказа заполненные торговцами и товарами со всей империи. Многочисленные комнаты императорского дворца отличались богатым убранством, а сам дворец был окружен садами и парками, среди которых располагался вольер для певчих птиц и зоопарк. На громадной площади перед дворцом устраивались праздники и военные парады.

Сердцем города и всей империи считался огромный религиозный центр — прямоугольное пространство площадью более миллиона квадратных футов, — окруженный стеной, по форме напоминавшей извивающихся змей. Внутри этого святилища располагались многочисленные постройки, самыми внушительными из которых были Главный Храм с его двумя башнями и полукруглый храм Кетцалькоатля. В современном Мехико кафедральный собор с прилегающей площадью и несколькими улицами занимает лишь часть этого древнего святилища. После частичных раскопок, проведенных в 1978 году, теперь можно увидеть и даже посетить отдельные помещения Главного Храма. За последнее десятилетие ученые достаточно хорошо изучили грандиозное святилище, и теперь мы знаем, как выглядело это место в эпоху своего расцвета. Главный Храм имел вид ступенчатой пирамиды высотой около 160 футов и основанием 150 на 150 футов. Строительство его велось в несколько этапов: как в русской матрешке, стены большего по размерам храма возводились вокруг меньшего, который, в свою очередь, охватывал еще более древнюю постройку. Всего насчитывалось семь вложенных друг в друга зданий. Археологи смогли вскрыть культурные слои вплоть до второго храма, который был построен примерно в 1400 году нашей эры и имел, как и последний, две башни на самой верхушке.

Северная башня представляла собой храм, посвященный Тлалоку, богу бурь и землетрясений (рис. За). Южная башня была святилищем главного бога ацтеков Уицилопочтли который почитался как бог войны. Обычно его изображали с волшебным оружием в руках, которое носило название Огненного Змея (рис. Зb) и при помощи которого он победил четыреста второстепенных богов.

На вершину пирамиды с западной стороны вели две величественные лестницы — к каждой из башен-храмов. Основанием лестниц служили две каменные головы свирепых змей, Огненного Змея Уицилопочтли и Водяного Змея, символа Тлалока. В основании самой пирамиды археологи обнаружили толстый каменный диск, в верхней части которого было вырезано изображение расчлененного тела богини Койоль-шаухки (рис. Зс). Согласно ацтекским мифам, она была сестрой Уицилопочтли и приняла смерть от его же руки, когда участвовала в мятеже вместе с четырьмя сотнями других богов. Вполне возможно, что ее судьба стала одной из причин кровожадных традиций ацтеков, которые верили, что умиротворить бога войны можно только при помощи сердец, вырванных из груди человеческих жертв.

Рис. 3

Лейтмотив башен-близнецов усиливается в храмовом комплексе двумя увенчанными башнями-пирамидами по обе стороны от Главного Храма, а также двумя другими, стоящими чуть поодаль, к западу от него. Две последние располагаются по обе стороны храма Кетцалькоатля. Это необычное сооружение спереди имело форму правильной ступенчатой пирамиды, а сзади — полукруглых ступеней, ведущих к круглой башенке с коническим куполом (рис. 4). Многие ученые считают, что этот храм служил астрономической обсерваторией. В 1974 году А. Ф. Эйвени («Astronomy in Ancient Mesoamerica») определил, что во время весеннего и осеннего равноденствия (21 марта и 21 сентября), когда на экваторе солнце всходит точно на востоке, с башенки храма Кетцалькоатля появление светила можно наблюдать между двумя башнями Главного Храма. Это стало возможным потому, что проектировщики храмового комплекса расположили ось всего сооружения не в точном соответствии с положением четырех сторон света, а отклонили ее на 7,5 градуса к юго-востоку. Это обеспечило корректировку, соответствующую географическому положению Теночтитлана (к северу от экватора), и позволило в главные дни года видеть восход солнца между двумя башнями.