— Пока, мамочка, — печально прошептала Джорджи.

Ее несчастный вид разбивал Кейт сердце, но она ничего не могла с этим поделать. Все девочки в классе сидели группами, весело смеясь и болтая, и только Джорджи оставалась одна, с грустью глядя на выложенные на стол тетради и книжки. Как бы Кейт хотела, чтобы ее малышка могла играть с остальными детьми, чтобы ее, наконец, приняли.

Пока Кейт ехала на работу, она вновь и вновь вспоминала слова Алекси: он предложил ей работать полный день, а за это он был готов оплатить обучение Джорджи в любой школе, которую она выберет. Кейт уже нашла одну замечательную школу со специальной программой для одаренных детей, где понимали, с какими проблемами могут столкнуться родители маленьких гениев. Но самое главное, после экскурсии по школе Кейт поняла, что это то место, где Джорджи наконец сможет почувствовать себя нормальным ребенком, перестать быть белой вороной.

Кейт включила радио и с грустью покачала головой. Настроение Алекси менялось чаще, чем направление ветра, его внезапное желание помочь и оплатить образование Джорджи могло в скором времени пройти. Кейт не могла полагаться на него в настолько важном вопросе.

— Рад вас видеть, сэр.

Обычно Алекси замедлял шаг, чтобы поздороваться с охранником, но не сегодня. Когда его водитель остановил машину перед входом в офис компании, он с внутренним содроганием вспомнил о высокой лестнице, ведущей к золотым вращающимся дверям парадного входа.

С лестницами у Алекси до сих пор были большие трудности. А еще сегодня утром он почти час потратил на то, чтобы завязать галстук. Тогда он был в отчаянии, но сейчас по его внешнему виду никто бы не догадался об этом. Он вышел из машины, красивый, безупречно одетый, и поднялся по лестнице так, словно с того момента, когда он делал это в последний раз, не прошли четыре месяца ада. Но легкость его движений была результатом колоссального внутреннего напряжения.

Кейт услышала шепот проходящих по коридору сотрудников.

— Алекси? Что, значит, он здесь? Вы уверены?

Она чувствовала нарастающую в здании панику, но притворялась, что ничего не замечает. Вместо этого она продолжала спокойно печатать, радуясь про себя, что нанесла сегодня на лицо двойной слой пудры. Возможно, он поможет скрыть от пронизывающего взгляда Нины ее смущение.

— Ты знала об этом? — возмущенно поинтересовалась Нина, наклоняясь над ее столом.

— Знала что? — невинно спросила Кейт.

— Алекси здесь! И если я узнаю, что его внезапное появление как-то связано с тобой, ты можешь попрощаться со своим местом в компании.

— Не знаю, о чем вы говорите, — покачала головой Кейт, всеми силами стараясь изобразить удивление.

Это было несложно. Одно лишь присутствие Алекси в здании вселяло в ее сердце панику. И не только в нее. В коридоре не прекращалось движение, бухгалтеры и менеджеры компании, наслаждавшиеся бездельем в отсутствие Алекси, вдруг начали судорожно звонить Кейт, назначать встречи и писать оправдательные письма на имейл.

Сама Кейт тоже сидела как на иголках. Хоть ей и удавалось сохранять внешнее спокойствие, ее сердце под новым пиджаком билось, словно пойманная птица, и, если бы не новая помада, она бы давно искусала себе все губы от волнения. Хоть ее разум и твердил, что она должна взять себя в руки, тело отказывалось его слушать.

Она почувствовала его присутствие, его запах еще до того, как он вошел.

— Алекси, что вы здесь делаете? — Кейт не нужно было изображать изумление, когда она увидела стоящего в дверях босса. Последний раз она видела его на фотографии, сделанной каким-то папарацци несколько месяцев назад и проданной за полмиллиона долларов. На ней был изможденный, бледный человек, лежащий в больничной палате где-то в Вест-Индии, и именно его, бледную тень прежнего Алекси, она ожидала увидеть сейчас. Вместо этого перед ней стоял загорелый, подтянутый и лучащийся здоровьем и красотой мужчина, словно сошедший с плаката, рекламирующего здоровый образ жизни на свежем воздухе.

— Как я рада вас видеть, Алекси, — промурлыкала Лавиния, ассистентка Алекси. — Нам вас очень не хватало.

Он кивнул в ответ и направился в свой кабинет. Уже закрывая за собой дверь, он потребовал кофе, но, когда Лавиния подскочила, чтобы приготовить его, он отрицательно покачал головой:

— Нет, Кейт.

— Бедняжка, — притворно посочувствовала ей Лавиния, наблюдая, как Кейт колдует над кофеваркой. — Если Нина узнает, что ты как-то поспособствовала его возвращению, она превратит твою жизнь в ад.

— Но я этого не делала. И в любом случае глава компании Алекси, а не Нина.

— На этой неделе, — усмехнулась Лавиния. — Неужели ты не чувствуешь, что грядут большие перемены? Дни Алекси на этом посту сочтены.

«И именно поэтому ему пришлось вернуться», — мысленно откликнулась Кейт.

Когда самый молодой мужчина семейства Коловски и глава их модного дома попал в ужасную автомобильную аварию и балансировал на грани между жизнью и смертью, все население Австралии затаив дыхание следило за его состоянием. Распространялись слухи о необходимости ампутации ноги, о страшном повреждении мозга, но они не подтвердились. Но все-таки он был тяжело ранен, и ему требовалось время на реабилитацию. Одновременно в прессе всплыла информация о том, что старший сын семьи Левандер долгое время жил в сиротском приюте в России, пока его отец купался в роскоши вместе со своей новой женой в Австралии.

Для Дома Коловски тогда наступили тяжелые времена, но все-таки он смог удержаться на плаву. Нина сыграла на сочувствии людей к Алекси, смогла добиться симпатии многих потенциальных клиентов. Окружавшие ее имя скандалы в некоторой мере уравновешивала ее благотворительная деятельность в помощь русским сиротам, кроме того, в последнее время она вела переговоры с Захаром Беленки, создавшим несколько крупных фондов помощи детям в России, оказавшимся на улице.

На последней пресс-конференции Нину вновь спросили о здоровье сына и его возможном возвращении на пост главы компании, но она предпочла воздержаться от комментариев. Сидящая в зале Кейт похолодела, когда услышала жестокие слова его матери:

— Дом Коловски возрождается, у нас много новых интересных проектов и идей, но вряд ли его будет возглавлять Алекси.

Через два часа после этой пресс-конференции Кейт позвонила боссу.

— Жаль, конечно, но сейчас нам в первую очередь нужно понравиться Нине, Алекси уже в прошлом, — рассуждала тем временем Лавиния.

— Это тебя мне жаль, Лавиния, — не выдержала Кейт. — Мы обе знаем, что ты делала, чтобы понравиться боссу, я не уверена, что у Нины такие же вкусы, как и у Алекси.

— Ты очень напряжена, — заметил Алекси, когда Кейт ставила чашку кофе на его стол.

— Это не из-за вас, я просто только что имела не слишком приятный разговор с Лавинией.

Больше всего на свете Кейт не любила конфликтов, но почему-то все время оказывалась втянутой в них.