– Вы имеете в виду, не устрою ли я истерику из-за неподходящего платья? – усмехнулась Александра. – Не волнуйтесь, обещаю вести себя прилично.

– Замечательно, – кивнул я и продолжил: – Собственно, сама процедура заключения брака довольно проста: «кровь Первопредка» разливается в ритуальные чаши, над которыми надсекаются запястья пар, проходящих ритуал. Зелье с моей кровью выпьете вы, с вашей – я. После этого вы в сопровождении присутствующих женщин проследуете в спальню, где к вам спустя некоторое время присоединюсь я. Обычно все это сопровождается традиционными песнями, но в нашем случае, полагаю, петь будет некому: на церемонию соберется, как я уже говорил, немногим более десяти самых доверенных лиц. Если все пойдет как положено, к моему появлению вы уже будете не в себе, да и я, полагаю, тоже.

– А зачем разводить будущих супругов по очереди? – растерянно уточнила принцесса. – Выпили бы на брудершафт, да и в спальню.

– В таком случае велик шанс не дойти до спальни, – насмешливо фыркнул я. – Прецеденты были, – бросил в ответ на ее полный недоверия взгляд. – Под воздействием зелья инстинкт остается только один, очень узконаправленный и сосредоточенный на том двуликом, чья кровь была смешана с «кровью Первопредка».

– А вы уверены, что те самые ваши подданные, которые против заключения мира, не попытаются воспользоваться ситуацией? Вас-то они вряд ли тронут, а вот меня… Я не могу назвать себя трусихой, но жить все-таки хочется, – добавила она, и невысказанное «даже здесь» можно было прочитать по ее глазам.

– На этот счет не волнуйтесь, они тоже хотят жить. – Я позволил себе мстительную ухмылку. – Видите ли, под действием зелья оба участника обряда отлично чувствуют друг друга на любом расстоянии, и если вдруг с вами что-то случится… В общем, не стоит беспокоиться, до конца обряда вас не тронут. А после я вполне сумею обеспечить вашу безопасность при условии вашего благоразумия. Но в нем я почти не сомневаюсь.

– Польщена, – с преувеличенно серьезным видом кивнула она. – А что от меня потребуется после обряда?

– После обряда и обсудим, – отмахнулся я.

На этом разговор прервался: мы прибыли на место, и я первым выбрался из экипажа. Эскорт как по команде рассыпался в охранное построение. Претензий к страже в связи с этим быть не могло, только поощрение; но созерцание отбивающихся хвостами от оводов конских задниц мало кому могло доставить удовольствие.

Святилища Первопредка всегда располагались в естественных пещерах. Более того, города возникали именно рядом с ними. Почти все, кроме самых древних вроде Агары, но об этом «почти» осведомлены весьма немногие, а уж о причинах и конкретной дате такого перелома и вовсе никто не знал. Но столице повезло, она раскинулась на скалистом берегу, буквально изрезанном гротами, и на определенном этапе найти подходящий не составило труда.

Возле истертых морским ветром и тысячами ног ступеней, вырезанных в скале и ведущих вниз, к парадному входу святилища, нас уже встречали. Трое послушниц, непрестанно кланяясь и боясь поднять взгляд от серого камня под ногами, приняли мою невесту с рук на руки. Александра коротко поклонилась, по-военному щелкнув каблуками, я тоже кивнул в ответ, не удержавшись от недовольной гримасы.

Этот жест в ее исполнении раздражал. В чем-то Мурмар был прав: на женщину моя будущая жена походила только фигурой. Но, с другой стороны, она вполне могла оказаться избалованной, изнеженной и истеричной девицей, и в сравнении с подобной альтернативой солдатские привычки меркли.

Проводив взглядом принцессу, скалой возвышавшуюся над сопровождающими и со спины (если не опускать взгляд ниже талии) способную легко сойти за мужчину, я развернулся к ожидающему эскорту.

– Какие будут распоряжения, ваше величество? – уточнил командир отряда, видя, что я сам не спешу проследовать в святилище.

– Во дворец, а там видно будет, – отмахнулся я, забираясь в экипаж.

Расчет оказался верен. Встретиться с казначеем и братом я, конечно, не успел, да и не хотелось портить себе настроение перед такой выматывающей процедурой, как связующий обряд, а вот перекинуться парой слов с Инварр-аром и уточнить последние распоряжения относительно ритуала удалось.

Присутствовать должны были, не считая охраны и жречества, двенадцать доверенных лиц; четверо из них с женами, приглашенными в качестве эскорта для невесты. В общем-то в отношении последних можно было ограничиться Зарой, супругой Мунара: со всеми неожиданными неприятностями она вполне могла справиться в одиночку, выучка позволяла, но это выглядело бы как неуважение и пренебрежение. Тем более что грань приличия требовала присутствия пятерых.

В урочный час все участники и свидетели обряда заняли свои места. Я встал подле алтарного камня по правую руку от старшей жрицы, а через несколько мгновений из бокового прохода показалась Александра с сопровождавшими ее послушницами.

Святилище оказывало гнетущее действие на всех, кроме служителей. А может, и на тех тоже, просто они это умело скрывали. Первопредок не терпит посягательств на свою территорию и для своих потомков исключения не делает. Ощущение недовольства незваными гостями буквально пропитывало воздух.

Низкая гулкая темная пещера освещалась только флуоресцирующим мхом, которым поросли каменные своды; нашему ночному зрению этого вполне хватало, а вот принцессе, кажется, было не по себе. Она щурилась, пристально глядя под ноги, и недовольно морщилась, когда острые камни впивались в босые ступни, но не издавала ни звука. От нее едва уловимо пахло кровью и – весьма отчетливо – раздражением. Ей можно было только посочувствовать: ритуальные одежды состояли из одной лишь рубахи некрашеного полотна, одинаковой для обоих участников, и не предусматривали никакой обуви. А дополнительного освещения Первопредок тем более не потерпел бы.

Когда послушницы проводили будущую императрицу на положенное место, та все-таки не удержалась от облегченного вздоха, хотя раздражение и недовольство из ее эмоционального фона никуда не делись. Все это в сочетании с запахом ее кожи и массажных масел оказывало на меня странное воздействие: отвлекало, тревожило, заставляло принюхиваться и искать ее взглядом.

И я вдруг понял, что эта женщина вполне может вызвать во мне желание и без всякой «крови Первопредка».

Впрочем, на ходе обряда это открытие никак не сказалось и ничего не изменило. Точно так же, как много раз до этого, древняя дряхлая старуха повторила затверженные навеки слова. Тот же самый обряд она проводила и для императора Шидара и, похоже, присутствовала при заложении этого святилища.

Выверенным жестом жрица подняла с алтаря ритуальную чашу, в которую с нависающего над алтарем сталактита капала «кровь Первопредка». С алхимической точностью разделила тягучую, темную, почти черную жидкость, лишенную запаха, на два грубо вытесанных из камня кубка, поверхность которых была отполирована тысячами тысяч ладоней наших предшественников. Не по-старчески сильными пальцами уцепила мое запястье и точным уверенным жестом опытного вивисектора в определенном месте надрезала кожу на строго выверенную глубину – чтобы не повредить сухожилия, но добыть нужное количество крови.