Она продолжила знакомство с гостиной. Здесь не было ни одной фотографии, и это не удивило Хейзл. Только женщины хранят снимки семейных торжеств — свадеб, крестин и прочего, — которые служат чем-то вроде доказательств прав собственности, а мужчины, как правило, в таких подтверждениях не нуждаются.

Хейзл взяла с кресла красивую вышитую подушку и так увлеклась, рассматривая узор, что не услышала, как Барт вошел в комнату. Только через несколько минут она увидела, что он стоит у порога и внимательно разглядывает ее.

Все еще держа в руках подушку, Хейзл растерянно застыла на месте. Она заметила, что Барт успел не только позвонить, но и сбрить синеватую щетину на подбородке. Кроме того, он провел по волосам расческой и переоделся в темно-синий кашемировый свитер, подчеркивающий богатырский размах его широких плеч. Его синие глаза лучились мягким светом.

Боже мой, в смятении подумала Хейзл, да он действительно великолепен!

Она прижала подушку к груди, словно щит, и с вызовом взглянула на него.

— Что, хотите взять её с собой? — мягко спросил Барт.

Хейзл машинально опустила глаза. На одной стороне подушки было вышито слово «Барт» в сердечке из маленьких алых роз, а на другой — фраза: «Любовь никогда не вернется».

— Красивая вышивка, — вежливо похвалила она, гадая, кто мог сделать такую вышивку. Скорее всего, какая-нибудь очередная поклонница с разбитым сердцем. — Очень красивая.

Лицо Барта неожиданно стало замкнутым и холодным.

— Да, — сдержанно произнес он.

Умение задавать вопросы было одним из основных профессиональных навыков Хейзл. Это помогало ей заводить новые знакомства и находить клиентов. И если какая-то вещь, принадлежащая предполагаемому заказчику, ей действительно нравилась, она всегда старалась выведать ее происхождение, чтобы при случае подыграть вкусам клиента.

— Можно узнать, откуда у вас эта вещица? — небрежно поинтересовалась она.

Глаза Барта сузились, и Хейзл удивилась, заметив в них боль. Теперь они казались почти черными.

— Нет, — сухо ответил он. — Я говорил вам, что вечером уезжаю, но вы, похоже, собираетесь попусту тратить время на разговор о диванных подушках.

Слегка задетая этим замечанием, Хейзл быстро положила подушку на место и выжидательно взглянула на Барта.

— Прошу меня простить, — кротко произнесла она. — Сила привычки.

Барт не обратил внимания на ее извинения.

— Перейдем к делу?

Он не предложил ей снять пальто, и сейчас, стоя перед ним, Хейзл чувствовала себя неловко. Ей было жарко, и она понимала, что выглядит немного нелепо.

— Не возражаете, если я сниму пальто?

— Пожалуйста.

Барт не сделал ни малейшего усилия, чтобы помочь ей или хотя бы взять из ее рук пальто, и она снова отметила его невежливость.

Но, в конце концов, сказала себе Хейзл, это всего лишь один из потенциальных клиентов, и предъявлять к нему особые требования не имело смысла.

Она положила пальто на кресло и выпрямилась, ощущая странную неуверенность. Итак, что дальше? Хейзл поймала себя на том, что пытается угадать, отчего глаза Барта Ардена так внезапно изменились и почему он так пристально рассматривал ее, стоя на пороге.

Ее костюм был практичным и удобным, — к этому обязывала профессия. Она не носила мини-юбок, потому что во время осмотра дома в них нельзя было наклоняться слишком низко и взбираться по лестницам. То же самое относилось и к высоким каблукам. Но хотя Хейзл слегка сутулилась и от этого казалась ниже, чем на самом деле, она все же была достаточно высокой и стройной, и стильные вещи смотрелись на ней хорошо. Сегодня она надела длинную коричневую шерстяную юбку и облегающий кремовый свитер.

Хейзл украдкой взглянула на Барта, пытаясь определить его реакцию, но его лицо оставалось загадочным, словно у Моны Лизы.

С какой стати тебя заботит, понравилась ты ему или нет? — язвительно спросила себя она. Ты оказалась здесь только для того, чтобы отомстить за разбитые сердца других женщин, а вовсе не с целью присоединять к ним свое собственное!

— Не хотите ли присесть? — нарочито вежливым тоном предложил Барт. — Что до меня, то я предпочитаю постоять, ведь в самолете мне предстоит провести в кресле несколько часов. Хотя, конечно, интервью лучше давать сидя.

— Нет, спасибо, — отказалась Хейзл. — О каком интервью вы говорите?

— О том, которое поможет мне решить, подходите ли вы для этой работы или нет. — Барт насмешливо взглянул на нее. — А вы что себе представляли? Милую беседу за чашкой чая? Я должен решить, нанимать ли вас, а вы — понять, сумеете ли справиться с поставленной задачей. Или вы думали, что заказ окажется у вас в кармане, как только я загляну в ваши огромные зеленые глаза?

Хейзл удивленно моргнула. Так, значит, несмотря на свой безразличный холодный вид, он все же заметил, какого цвета у нее глаза?

— Нет, конечно, — ответила она, подозревая, что Барт решил слегка пофлиртовать с ней. Об этом предупреждала ее Лили. — Я не собираюсь пускать в ход всякие женские трюки, чтобы набить себе цену.

— Возможно, это происходит бессознательно, — мягко заметил он. — Большинство женщин настолько привыкли пользоваться своим обаянием, что этого даже не замечают. Я сужу по собственному опыту.

— А он у вас богатый, не так ли? — в свою очередь спросила Хейзл.

— Это зависит от того, что вы понимаете под словом «богатый», — уклончиво ответил Барт. — Но я бы на вашем месте воздержался от подобных суждений о человеке, которого вы впервые видите.

Странно, я не сказала ничего особенного, а он так разозлился, удивилась Хейзл.

— Простите, — тихо произнесла она.

— Итак, могу я увидеть ваше портфолио? — спросил Барт.

— Мое?.. — Хейзл растерялась.

— Должен же я ознакомиться с вашими работами, — пояснил он.

— Да, конечно, — быстро сказала Хейзл, — но, к сожалению, мне пришлось оставить его у одного из клиентов. Так или иначе, я думаю, устные рекомендации тоже играют роль, и вы можете составить впечатление, если поговорите с людьми, которые пользовались моими услугами.

— Я это уже сделал.

Хейзл постаралась не показать своего удивления.

— И с кем, если не секрет?

— С Брустером Карпентером. Это был единственный человек, чье имя вы назвали. К счастью для вас, я ему полностью доверяю.

Хейзл вспомнила, что во время телефонного разговора Барт упоминал о своей дружбе с Брустером, и теплота, прозвучавшая в его голосе, свидетельствовала о том, что их отношения весьма близки.

Это ее удивило, потому что Брустер, очень симпатичный и сексуально привлекательный, горячо любил свою жену Айрис и был ей верен. Хейзл не могла понять, что могло связывать такого преданного семье человека с известным соблазнителем Бартом Арденом?