– До настоящего момента, – вставил Джедидая.

– Да, – кивнул Беннинг, подхватив вилкой картофель. – Брик пригласил ее к себе домой после спектакля на поздний ужин. На следующее утро его нашли мертвым. Его зарезали столовым ножом.

– И кроме нее, больше никаких подозреваемых? – поинтересовался Джедидая.

– Ни одного. Ближе всего мы подобрались к экономке, Абигайль Хокинс. Я сам разговаривал с ней. Но сосед Колдуэлла подтвердил, что она ушла в семь часов вечера, как обычно. Тот же сосед видел, как мисс Калхоун выбежала из дома Колдуэлла после полуночи, и при этом вид у нее был такой, будто она вполне могла убить… И если предположить, что она подверглась домогательствам и оказала сопротивление, то все становится на свои места.

– Звучит убедительно. – Джедидая налил себе в стакан молока. – Тогда зачем отправлять ее в Денвер?

– У Колдуэлла богатые родственники. Им принадлежат шахты и рудники в тех местах. А его дядя – сенатор. Губернатор лично просил доставить мисс Калхоун в Денвер, чтобы они могли присутствовать на суде.

Губы Джедидаи презрительно искривились.

– Политика.

– Да. – Беннинг подчистил остатки соуса кусочком хлеба. – Жаль, что я ничего не могу сделать для девушки. Она говорит, что Колдуэлл пытался затащить ее в постель, и я склонен ей верить. Возможно, удастся доказать, что это была самозащита.

– Но мисс Калхоун утверждает, что она не убивала Колдуэлла, – заметил Джедидая.

Беннинг с мрачным видом кивнул:

– Если не появится другой подозреваемый, ее ждут большие неприятности. У меня такое впечатление, что семейство Колдуэлла хотело бы видеть ее на виселице.

Представив Сюзанну повешенной, Джедидая чуть не подавился.

– Возможно, вы правы, – произнес он, с трудом проглотив кусок, застрявший в горле.

– Забавная история с этой экономкой, – заметил шериф чуть погодя. – Мисс Калхоун клянется, что, когда она уходила, там была Абигайль Хокинс.

Джедидая положил куриную ножку на тарелку.

– Что?

– Мисс Калхоун говорит, что, когда она ушла в тот вечер, в доме оставалась экономка. Не представляю, как такое возможно, поскольку свидетель видел, как миссис Хокинс уходила из дома Колдуэлла в семь вечера.

– А что сказала миссис Хокинс?

– То же, что и свидетель. Что ушла в семь, как обычно. Я вычеркнул ее из списка подозреваемых.

– Уже?

– Она была очень расстроена. Ведь это она нашла тело, – сказал Беннинг. – И поскольку свидетель подтвердил ее показания, я позволил ей уехать. Она отбыла на следующее утро.

– Куда она отправилась?

– К друзьям в Плейсервилл. Сказала, что хочет несколько дней отдохнуть, а потом займется поиском другой работы. Ее можно понять.

– Вы знаете, как зовут этих друзей?

Беннинг устремил на него раздраженный взгляд:

– Разумеется, знаю. К чему все эти расспросы, маршал Беннинг? По-вашему, я не справляюсь со своей работой?

– Простите, если оскорбил вас, шериф. – Джедидая заставил себя улыбнуться. – Как всякий представитель закона, я не лишен любопытства.

Шериф несколько расслабился.

– В таком случае все в порядке. Когда вы планируете отправиться в Денвер?

– Послезавтра.

– Я позабочусь о том, чтобы мисс Калхоун была готова к отъезду.

– Буду вам очень признателен. – Разговор перешел на другие темы. Джедидая улыбался, слушая шерифа, и даже временами смеялся, но весь вечер в его голове крутилась одна мысль: почему Сюзанна не рассказала ему об экономке?

В тот день Сюзанна больше не видела Джедидаю. Не появился он и на следующее утро, и она начала думать, что он ей привиделся.

За отсутствием посетителей она коротала время, заигрывая с Джо Хорнером, помощником шерифа, который дежурил в конторе, примыкавшей к ее камере. Джо оказался скромным парнем и только краснел в ответ на ее поддразнивания. Но больше всего Сюзанну занимали мысли о том, как ей доказать свою невиновность.

Единственным человеком, кто мог снять с нее обвинения, была Абигайль Хокинс, и по какой-то причине эта женщина солгала шерифу. Либо она сама убила Брика, либо видела настоящего убийцу. Иначе почему бы она с такой поспешностью покинула город? Сюзанна намеревалась разыскать эту женщину и вытянуть из нее правду.

Но, судя по всему, ей придется делать это в одиночку.

Складывая свои вещи в небольшой саквояж, которым снабдил ее шериф для предстоящего путешествия, она старалась не думать о Джедидае. Он не поверил ей. Ну и пусть. К черту его самого. Не стоит тратить эмоции на безнадежные случаи. А Джедидая Браун – самый безнадежный тип из всех, с кем ей приходилось когда-либо сталкиваться. Он не заслуживал ни малейшего ее внимания. Много чести! Если он считает, что она способна хладнокровно убить человека, тем хуже для него.

Сюзанна и сама не понимала, почему ее так задевает, что Джедидая даже не попытался узнать ее получше.

Она захлопнула саквояж с громким щелчком. Не в первый раз мужчина проявил интерес к ее внешности и совершенно остался равнодушным к ее внутреннему миру. Воистину это история всей ее жизни. Но почему-то ей казалось, что Джедидая не такой, как другие. Что ж, видно, придется ей пережить очередное разочарование.

– Куда-то собрались, мисс Калхоун?

Сюзанна вскинула глаза при звуках незнакомого голоса. Перед камерой стоял плотный широкоплечий мужчина, за спиной которого маячили еще трое. Его костюм, сшитый из дорогой ткани, был подогнан по фигуре, на животе блестела толстая золотая цепочка от часов, на пальце красовался массивный перстень. Ботинки были отполированы до блеска.

Деньги – была ее первая мысль. У этого типа полно денег.

– Разве мы знакомы? – поинтересовалась Сюзанна. Мужчина рассмеялся, но это был неприятный смех.

Сузив маленькие глазки, он одарил ее улыбкой:

– Лично со мной вы незнакомы, но хорошо знаете мою фамилию. Я Уэйн Колдуэлл, брат Брика.

Сюзанна напряглась.

– Я сожалею о смерти вашего брата, мистер Колдуэлл.

– Еще бы тебе не сожалеть, шлюха, ведь это ты его убила!

Сюзанна поняла, что оправдываться бессмысленно, она лишь пожала плечами:

– Это решит суд.

– До меня дошли слухи, что мои родители хотят, чтобы тебя приволокли на суд в Денвер. – Он вцепился в прутья решетки с такой силой, что Сюзанна невольно попятилась, всерьез опасаясь, что Уэйн Колдуэлл их погнет. – Но я не настолько терпелив, как остальные члены нашего семейства, милочка. Мне не терпится посмотреть, как ты болтаешься в петле.