одиннадцатая армия вермахта. Также с юга, пройдя вдоль берега моря, в тыл двух советских армий ворвется бригада СС «Лейбштандарт». Мы потеряем только пленными около ста тысяч человек.

В общей сложности только за четыре месяца войны СССР потеряет семнадцать армий и тринадцать мехкорпусов, полтора миллиона только пленными!

— Дзаглишвили! И в чем же причины такого поражения?

— Командование не имея нормальной связи, в считанные дни потеряет контроль над войсками, и группировка превратится в массы неуправляемых солдат и младших офицеров, которые разрозненными подразделениями попытаются пробиться из окружения к своим. Главной причиной можно считать расслабление в армии после заключения Пакта о ненападении с немцами и пропагандой в армии о невозможности войны с немцами, немецкие летчики, зная о приказе не открывать по ним огонь, вели фотосъемку наших военных объектов. Немцы получили бесценный опыт ведения войны в Европе. Значительная часть войск Красной Армии оставалась во внутренних округах в глубине страны и содержалась в сокращенных штатах, мало того, что перед войной демобилизовали более-менее обученных солдат после польского похода, а призывники сорок первого года впервые увидели винтовку.

Немцы же готовились именно к «котлам», специально создавая для них мощные и подвижные оперативные объединения — «танковые группы». Танковые группы включают в себя танковые, моторизованные и пехотные дивизии! И задача этих предельно моторизованных групп заключается в разгроме тыла, расколе фронта, продвижении «вглубь», перерезании коммуникаций. А вот уже за «танковыми группами» пойдут остальные немецкие дивизии с хорошей артиллерией, о которые «разбьются» неповоротливые советские мехкорпуса, перегруженные танками, но с нехваткой транспорта для артиллерии и недостатком пехоты, с полным отсутствием запчастей и топлива. И да, танки с танками не воюют. Немцы фактически «перемолят» Красную Армию, которая находится в состоянии незавершенного развертывания по частям, так как сами будут наступать единым фронтом, пользуясь численным преимуществом. А грозные на бумаге советские дивизии находясь в сотнях километров от мест боев, ничем помочь товарищам не смогут.

В составе вермахта есть части специального назначения из русскоговорящего отребья, которые в форме НКВД и министерства обороны будут захватывать стратегически важные мосты, совершать убийства командиров и диверсии на складах.

Но и помимо тактики и стратегии немцев и неумения командовать наших командиров наша страна встретит врага, простите за выражение, с голой жопой!

— Поясните, товарищ Строев!

— Приведу пример — генерал Павлов создал в округе все условия для быстрейшей передачи врагу складов оружия, боеприпасов и топлива, расположив их рядом с границей, уверяя всех в контрнаступлении наших войск при попытке нападения сопредельной стороны. Доты недостроены и в них не установлены орудия и пулеметы, отсутствует пехота прикрытия. Огромной ошибкой было строить новые доты на новой границе, не закончив строительство на старой, вооружение со старых дотов сняли и отправили на новую границу, где его убрали на склады! Павлов создал вокруг Минска, по его мнению, мощный пояс ПВО, сняв с границы все подразделения воздушного прикрытия. Самолеты противника безнаказанно расстреливали как в тире ряды выстроенных как на параде без всякой маскировки самолеты на аэродромах, также чересчур приближенных к границе, наши войсковые колонны на марше и во время контратак.

На территории Белоруссии было устроено четыре УРа, и самым сильным и укрепленным считается Минский укрепрайон, все-таки здесь пролегает прямая дорога на Москву. Протяженность составляет сто сорок километров, глубина до шести километров, к тому же хорошо развита сеть дорог. В Минском укрепрайоне из шести пулемётно-артиллерийских батальонов остался всего один, всех перевели черт знает куда.

Но полоса укреплений к началу войны, не будет полностью занята войсками РККА, а с Северо-Запада Минск так и вовсе не прикрыт. Все силы РККА будут рассредоточены на широком фронте, не взирая, на данные разведки о сосредоточении Вермахта на определенных участках.

Уже двадцать третьего июня Люфтваффе будет бомбить аэродром в Лошице, уничтожая все истребители, которые предназначались для прикрытия Минска. Также бомбежке подвергнутся здания военного округа, склады, хлебокомбинат и сосредоточение войск сотой дивизии.

После нападения немцев в отчаянии командующий округом будет бросать против танковых колонн бомбардировщики без прикрытия истребителей, шедшие на верную смерть. За несколько дней до войны Павловым будут организованы снятия прицельных приборов с орудий (под предлогом поверки в лабораториях, хотя обычно её делают прямо на стрельбищах) и выводы войск на учения без штатного снаряжения и даже демонтаж оружия с истребителей за день прямо перед немецким ударом. Я не могу комментировать такие действия, зная о них лишь из исторической литературы, но убежден, что Павлов явно не вырос выше командира полка. Пользу он приносил как куратор развития танковых войск, опять же не углядев необходимость развития вспомогательной техники для эвакуации подбитой техники и ее ремонта, средств доставки вслед за танками пехоты, ему бы там и остаться — тогда он остался бы жив и его не расстреляют по итогам его неумелом управлении войсками.

Грузовики перед войной были переданы армией колхозам на уборку урожая, где ее конкретно угробят, доведя до аварийного состояния. Армия лишена была всего — противовоздушных средств, колесного транспорта и орудия тягали вручную, отсутствие инициативы командиров и радиосвязи с хорошими шифрами превращали армию в стадо испуганных людей, которые не умели воевать в обороне, не могли вести партизанские действия на территории противника и без патронов и продовольствия пробивались из окружения к своим, где их могли расстрелять или отправить в лагеря. Не хватало патронов, топлива, люди голодали — вот такую историю мы изучали еще в школе.

Более того, высшие советские военачальники — народный комиссар обороны Семен Константинович Тимошенко и начальник Генерального штаба Георгий Константинович Жуков — также поведут себя перед самой войной довольно странно: непомерно затянут передачу в войска последней — подготовленной вечером двадцать первого июня — предвоенной директивы о приведении войск в боевую готовность, да еще и сформулируют её столь двусмысленно, что как за её исполнение, так и за неисполнение можно было с равной легкостью попасть под военный трибунал. Павлов же и вовсе приказал эту директиву не выполнять.

В Прибалтике Советское командование рассчитывало, что стоит заменить в двадцать девятом стрелковом корпусе РККА литовских офицеров на советских командиров, и «классово близкая» масса литовских солдат — «рабочих и крестьян» — превратится в красноармейцев. Но этого не произошло. Литовское войско, когда начнется наступление гитлеровцев, разбежится, а часть его вообще перебьет командиров и повернет оружие против советской власти.

В Брестской крепости скучены огромные массы военных — помимо подразделений Брестского пограничного отряда туда заперли на убой несколько подразделений отдельного батальона конвойных войск НКВД, восемь стрелковых и один разведывательный батальоны, два артиллерийских дивизиона, спецподразделения стрелковых полков и подразделения корпусных частей, сборы приписного состава шестой Орловской и сорок второй стрелковой дивизии двадцать восьмого стрелкового корпуса четвертой армии, тридцать третьего отдельного инженерного полка, штабы частей, всего не менее семи тысяч человек, не считая членов трехсот семей советских военнослужащих, которые без разрешения эвакуации почти все погибли после обстрела артиллерией и под авиа-бомбежками. Определяясь не оперативной обстановкой, а наличием казарм и помещений, пригодных для размещения войск командование организовало скученное расположение половины войск четвертой армии со всеми их складами неприкосновенных запасов на самой границе — в Бресте и Брестской крепости.

У нашей группы есть несколько просьб, товарищ Сталин!

— Слушаю вас, товарищ Строев! — каким-то замогильным голосом донесся ответ из трубки.

— Уже сейчас нужно проводить скрытую мобилизацию под видом военных сборов всех тех, кто имеет опыт службы и знает с какой стороны подойти к винтовке. Готовиться к началу войны, проведя эвакуацию населения, в первую очередь детей и женщин в Ташкент, среднее и верхнее Поволжье. Не проводить политику переселения немцев из-за их национальности. Все эти так называемые немцы уже веками стали населением России. А вот среди татар Крымского полуострова провести организованное переселение в глубь страны, оставив только семьи военнослужащих и всех лояльных советской власти. Переселение необходимо провести не так как при раскулачивании — когда в вагонах без вещей и еды везли на погибель в Сибирь, вы уж извините за поучения — у многих от так называемого раскулачивания остались те, кто потерял предков, обвинение которых было лишь в зажиточной жизни многодетных семей.

Немедленно ввести приказ «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии