Обретать силу – всегда хорошо. А быть сильной ведьмой – еще лучше.

Творение иллюзий превратилось для Тани в самую любимую часть магической науки. Вначале «разбить» мыслью объект, а после воссоздать его заново. Собирать иллюзорные чары – это как рисовать красками на чистом листе ватмана или складывать узор из тысячи пестрых пазлов. Вначале, повинуясь хитрому заклятию, сгущается пространство – бесформенная масса пока еще несуществующей части призрачного, нереального мира. А после волшебник начинает творить наваждение, пользуясь лишь мыслью и силой. Девушка с легкостью освоила «иллюзии неодушевленных вещей» – например, заставляла хрустальную вазу изображать собачью будку. А вот с живыми существами оказалось непросто: попробуй сотворить из скачущего зайца плетеную корзинку, когда он, заяц, постоянно скачет!

Таня вспомнила свой первый опыт – корзинку, бегущую на серых мохнатых лапках, – и захихикала. Собственный смех рассыпался неприятным, дребезжащим эхом, словно был неуместным в торжественной тишине глубокой ночи.

Ведьма глянула в окно и ахнула: ведь сегодня же полнолуние! Значит, опять выспаться не удастся…

Легкие тени скользили между деревьями, змеились по серой земле тонкие полосы тумана – сумерки сгущались над тихим, дремлющим лесом. Ни шороха, ни хруста сухой ветки, ни крика глумливой птицы – лишь только замершая в ожидании бед и тревог, свернувшаяся калачиком на дне темных оврагов густая тишина.

Пылала в небе ухмыляющаяся луна, пытаясь пробраться сквозь лабиринт извилистых древесных крон и разгадать секрет таинственного лесного безмолвия, но даже она, повелительница ночи, терпела неудачу.

Красивая светловолосая девушка брела по узкой тропинке. Тонкий силуэт в простом длинном платье освещался ярким светом от горящих во тьме золотистых зубцов короны на ее голове. Особенно выделялось лицо, нежное и грустное, – казалось, это призрак одной из королев прошлого поднялся из небытийного мрака, чтобы тревожить и страшить души заблудившихся путников.

Да, это началось в первое же полнолуние. Золотой Венец древних карпатских князей, сверкающий изумрудами, вдруг появился на голове у Татьяны. И был призрачный Венец очень, очень тяжелый – словно мстил Татьяне за то, что когда-то она водрузила его на мраморную статую с огромной пальмовой ветвью на крыше оперного театра самого красивого карпатского городка. Обод короны сдавливал голову, будто стремился указать на ту крепкую, неразрывную связь, установившуюся с его новой хранительницей. Снять Венец оказалось невозможно – ни силой, ни волшебством. Поэтому, как сообщила госпожа Кара, теперь это ее, Танино проклятие – носить чертову корону, пока не передаст ее дальше, по праву хранения, кому-то другому. А пока что молодой ведьме придется помучиться – каждое полнолуние Венец будет появляться на ее голове и исчезать лишь с первыми проблесками утра.

Но были и хорошие новости: вместе с проклятием Татьяна получила в награду новое имя – Каве. Ведьма, прошедшая магическое испытание, имеет право носить полноправное волшебное имя. Тот факт, что Татьяна-Каве смогла уберечь Карпатский Венец и стала его ведьмой-хранительницей, и был испытанием. Новое имя защищало девушку от множества неприятностей, подстерегающих молодых ведьм и колдунов в чародейском мире. Например, давало защиту от бестелесных духов, охотящихся на волшебников в поисках магической силы. А Татьянина ведьминская сила, благодаря новым знаниям и, конечно, прабабкиному подарку – браслету в виде ящерки, росла с каждым днем. Да и Венец каждое полнолуние отдавал часть своего могущества. Вот почему ей следовало опасаться не только людей, стремящихся завладеть ее браслетом и Венцом. Главными врагами любого полноправного волшебника становились духи, охотящиеся на колдунов и ведьм и выпивающие их магическую силу без остатка, вместе с жизнью. После такой встречи с духом человек либо сам становился полудухом и постепенно превращался в бестелесного призрака, либо умирал.

«Чем сильнее твои враги, тем сильнее ты сама», – наставляла госпожа Кара, когда золотой обод короны вновь крепко сжимал голову Татьяны. Но эта умная и, без сомнения, высокодуховная мысль не утешала девушку, когда вместо сладкого сна ей предстояло дрожать от холода и шататься меж деревьев на радость духам и прочей нечисти.

«Чтоб они все провалились, – угрюмо думала Татьяна, бесцельно блуждая по ночному лесу. – И цивиллы, и дикие, и их президенты вместе со своими любовницами и телохранителями».

Именно Мстислав Вордак, президент цивиллов, и Лютогор Мариус, предводитель диких колдунов, были главными врагами ведьмы Татьяны. Именно от них она спрятала Карпатский Венец на голове статуи, а теперь бродила меж деревьев как самый настоящий призрак.

А все потому, что на открытом воздухе Венец будто бы легчал: давление золотого обруча на голову уменьшалось и дышать становилось свободнее. И даже браслет, при появлении Венца начинающий жечь руку не хуже раскаленного железа, неожиданно успокаивался во время одиночных ночных прогулок.

Поэтому каждое полнолуние Татьяна с Венцом на челе тайком вылетала из дома: госпожа Кара заботилась о том, чтобы ее никто не видел. Выпивая порцию особого, специально предназначенного для поездки вина, Татьяна брала свой личный черный клубок и отправлялась в безопасный темный лес, охраняемый добрыми лесными духами, находящимися в услужении у госпожи Кары.

Но сегодня прогулка затянулась. Тишина успокаивала, и Таня брела все дальше и дальше, пока не поняла, что зашла в неизвестную часть леса. А все из-за того, что не следовала за черным клубком и самовольно сворачивала то вправо, то влево, – куда-нибудь, только чтобы не ощущать ужасной короны, вдобавок ко всему оживляющей неприятные воспоминания.

Заблудилась.

Впрочем, Татьяну это обстоятельство не испугало. В конце концов, у нее есть дорожный клубок, да и до утра еще далеко. Поэтому ведьмочка все шла и шла, пытаясь отвлечься от мыслей, тревоживших ее всякий раз, когда на голове появлялся Карпатский Венец: о бывших друзьях и врагах, о странной прабабке Марьяне, подарившей далекой родственнице свой волшебный сундук и тем самым впутавшей девушку в целую сеть неприятностей… И о госпоже Каре, взявшей на себя заботу о бывшей Татьяне, правнучке знаменитой карпатской ведьмы, получившей новое волшебное имя – Каве.

Вот тогда Каве и встретила настоящего духа – повелителя планетников.

Таня словно очутилась в страшном сне. Нарушая благостную тишину ночи, черные стволы деревьев ожили: затрещали, застонали, зашептались. Между ними медленно и картинно проступали зыбкие, расплывчатые силуэты девушек. Их волосы развевались, как от порывов сильного ветра, а руки тянулись к ней, Тане, стоявшей посреди поляны и выглядевшей так нелепо в простом белом платье и дивной, отливающей золотом короне на голове.

Приглядевшись внимательнее, Таня с ужасом распознала характерные признаки диких лесных духов: девушки были без одежды, их тела просвечивали настолько, что были видны переплетения внутренних органов…

Мары!

В сознании, в мыслечувствующей ленте, услужливо раскрылась ВЭД – Великая энциклопедия духов из семейной библиотеки госпожи Кары: