— Значит, кому-то удалось обойти эту систему, — задумчиво обронил на все это Ир.

Оба спорщика повернулись к нему. Мерцающий с непроницаемым выражением лица выдержал оба взгляда.

— Тебе что-то известно? — спросил у него Камю.

— Если кто-то сумел обойти Камни Истинного Зрения. То и на башни при желании можно найти управу. Но я бы на вашем месте не особо рассчитывал, что это были пираты. Больше похоже на осознанно спланированную акцию.

— Где ваша девочка-бунтарка? — тут же спросил Камю, придирчива осматривао всех присутствующих.

— Кто? — не сразу сообразил Ир.

— Ника, — сказал я, ведь так кардинал мог назвать только нашу юную мерцающую, которая, действительно, состояла в одной из бунтарских молодежных организаций.

— Это не она, — вмешался Мих, — могу за нее поручиться. Сейчас она в Дракобое вместе с моими сыновьями. Туда же только что прибыли дочери Фаниника, я правильно понял? — он обернулся к дракону, тот кивнул.

— Откуда это стало известно? — спросил светлый эльф.

— У нас очень тесная ментальная связь с детьми, — вмешалась Изя.

— С детьми? — словно эхом протянул старший Барсим и перевел взгляд с Изольдики на Гарри. Семейное сходство если и не было очевидным, все же присутствовало, эльф не мог его не заметить.

— Поэтому, я и спешу поставить вас в известность, — строго заговорил Мих, — кто бы не совершил этот дерзкий проступок, они подвергли опасности наших детей. Поэтому я выражаю общую ноту протеста от Речного и Заоблачного краев.

— Считаете, что имеете право говорить за Заоблачный край только потому что знакомы с двумя представителями драконьего племени?

— Представителями? — ехидно переспросил Мих и с высока посмотрел на эльфа.

Камюэль недобро прищурился. Неизвестно до чего бы они тут договорились, у меня вообще мелькнула мысль, что эти двое близки чуть ли не к объявлению войны, поэтому вмешался.

— Камю, не лезь на рожон, а? — Встал из-за парты и подошел к эльфу. — И ты Мих как-то разошелся.

— Если ты думаешь, — начал рыцарь, обращаясь ко мне, — что имеешь право…

— Может, и не имеет, но в чем-то он все-таки прав, — вмешался молчавший до этого Вит.

Это вынудило Михарея замолчать и с куда большей заинтересованностью посмотреться на меня.

— У нас говорят: после драки кулаками не машут, — сказал им и посмотрел на Камю. — Финик Король Дракон, так что Мих тут не на пустом месте хорохориться.

На все это эльф сначала застыл, как истукан. Потом медленно поднял руку и прикрыл ладонью глаза.

— Как? — спросил он глухо после весьма выразительной паузы.

— Ну, — не придумав лучшего оправдания, повторил тоже, что сказал на обломках дирижабля, — так получилось.

— Познакомь нас хотя бы по нормальному, — сказал мне эльф, убрав руку от лица.

На что я изумленно на него уставился, плохо себе представляя, что он имеет в виду под нормальным знакомством. Тогда эту почетную роль отобрал у меня Ир. Знакомство прошло вроде бы гладко. Только на Вите пришлось задержаться. Камю был с ним знаком еще по родительскому дню. Но Мих настоял на том, чтобы их еще раз познакомили. Судя по презрительной усмешке, притаившейся где-то в уголках эльфийских губ, тот думал, что Дюрмейм таким образом самоутвердиться пытается, показать, что Витаус больше не Великий Магистр, что добровольно покинул Ложу и теперь не более чем обычный рыцарь. Вот только это было не так. Ир представил старшего Виттебранда по его новому титулу, который они с Михом недавно учредили. Сэр уполномоченный представитель. Причем, как пояснил мерцающий специально для серого кардинала, Вит уполномочен представлять интересы как рыцарей, так и драконов. После этого Камю издал такой горестный вздох, что мне его даже жалко на секунду стало.

— Вот скажи, — набросился он на меня, и жалеть я сразу перестал, — ты зачем туда летел? Отдыхать, насколько я помню. А в итоге что? Два непримиримых до недавнего времени народа сошлись и, судя по всему, в ближайшее время планируют строить совместное будущее. Причем, рыцари еще совсем недавно понятие не имели, что драконы умеют принимать человеческий облик. И что мы видим теперь? — на этой душещипательной ноте Камю перевел дух, и больше не смог рта открыть, так как в этот момент в повисшей тишине неожиданно высказался Фаль, демонстративно смотрящий совсем в другую сторону.

— А теперь у леди Изольдики ребенок-рыцарь будет.

— Что уже? — недоверчиво уточнил Мих у Вита.

Тот философски развел руками.

— Я ведь когда от сана отказывался, так вам все и сказал.

— Но я думал, что это чисто в ближайшей перспективе, а не так, чтобы прямо сейчас! — запротестовал новый Великий Магистр.

— Так прямо сейчас и не получиться, — заявила ему Изя и весело подмигнула.

Только Мих её энтузиазм явно не разделял.

— И ты позволил ей участвовать в сражении? — накинулся он на Витауса.

— А как бы он мог ей запретить? — ненавязчиво поинтересовался Финик, и Мих почти тут же сник. Изя смотрела на мужчину со снисходительной улыбкой, Вит обнимал свою невесту и в самом ближайшем будущем жену. Они настолько гармонично смотрелись рядом друг с другом, что даже Камю не стал больше развивать эту тему. Просто посмотрел на меня с недобрым прищуром. Я уже успел устроиться обратно за партой рядом с Иром. Поэтому чувствовал себя под его взглядом куда увереннее, зная, что в случае чего, Ирка меня в обиду не даст. В этом я уверен.

— Что тебе говорит твое чутье? — спросил серый кардинал после непродолжительной паузы. — Возможно, это вообще никак с вами не связано, а виной всему нечто иное, — он перевел взгляд на капитана Мимозеля. Тот весь подобрался. И принялся отвечать до того, как я успел рот открыть.

— Не скажу, что у меня нет недругов, но таких, чтобы могли организовать нечто подобное, точно нет.

— Контрабанда? — слово рухнуло между кардиналом и капитаном увесистым камнем, но Мимозка не упал в грязь лицом. Не стал люлить или выкручиваться, навлекая на себя еще большее подозрение. Просто отрезал, обезоружив честностью.

— Не в этот раз.

— А до него?

— Нет. Последний рейс с незаконным грузом на борту был еще в конце вьюжня.

— Почти месяц назад, — шепнул мне Ир в ответ на вопросительный взгляд. Ну да, я еще не выучил названия всех местных месяцев и их последовательность.

Камю так и не спросил, что именно перевозил бесстрашный капитан, хотя ему, судя по глазам, очень хотелось вытрясти из того всю правду. Вздохнув, кардинал снова посмотрел на меня.

— Так какие могут быть варианты?

— Не думаю, что мы такие уж большие сошки, — принялся рассуждать еще до того, как в голову пришла хоть одна дельная мысль. У меня всегда так. Думать молча не получается, а чем больше говорю, тем полезнее выходит, и нужные мысли появляются словно сами собой.