Джемс выдвинул понятие о психологической слепоте — неспособности понять другого человека. Мы не осознаем своей психологической слепоты (смотрим, но не видим), и это основной источник наших неприятностей. Мы начинаем решать за других, что для них хорошо, что им нужно, чему их следует учить… и впадаем в ошибку (описаны вытеснение и проекция).

Эта слепота не дает осознавать интенсивность настоящего момента. А ведь всегда «есть «изюминка», вкус, волнение реальности». Так мы часто теряем сознавание, контакт с природой. Здесь можно узнать принципы гештальттерапии — жить «здесь и теперь» и осознавание. Как подчеркивал Джемс, «нас приучают искать исключительное, избранное (жить в будущем. — М.Л.) и не обращать внимания на обычное… Мы растем глухими и нечувствительными к более элементарным и общим радостям и благам жизни». К другим проявлениям слепоты он относил неспособность выражать чувства, отсутствие чувства меры, попустительство собственным дурным привычкам.

Джемс полагал, что, когда мы воспринимаем ситуацию, возникает инстинктивная физическая реакция, а затем мы уже осознаем эмоцию. Эмоция, с его точки зрения, основана на узнавании этого физического чувства, а не исходной ситуации. Мы чувствуем печаль, потому что плачем, нам весело, потому что смеемся. Это положение подтверждается психофармакологией. Препараты создают определенное физическое состояние, и появляется соответствующая эмоция. Улыбайтесь, и вам будет весело. На основе теоретических положений Джемс разработал ряд практических рекомендаций, самая известная из которых «keep smiling» (держи улыбку). Связь эмоций с мышечными движениями и деятельностью внутренних органов лежит в основе современной аутогенной тренировки.

Известна формула Джемса: самоуважение = успех: уровень притязаний. При отказе от последних человек испытывает такое же облегчение, как и при их удовлетворении. «Как прекрасен день, когда мы отказались от стремления быть молодыми или стройными. Слава богу, говорим мы, с одной иллюзией покончено… Уменьшите свой уровень притязаний, и у ваших ног будет весь мир».

Большой вклад внес Джемс в развитие педагогики. Он говорил, что обучение будет успешным тогда, когда содержание обучения будет соответствовать потребностям и интересам учащихся или хотя бы казаться соответствующим. Ученики должны осознавать связь между тем, чему они учатся и их собственными нуждами. В преподавание необходимо постоянно вводить новое. «Предмет требует обогащения, ибо от неизменного предмета внимание неизбежно ускользает.

Вначале следует выработать и развить у себя способность, потребность и привычку учиться. На этом этапе содержание обучения не имеет значения. «Тогда мы сделаем нашу нервную систему помощником, а не противником. Все наши приобретения консолидируются в капитал, и мы легко сможем жить на проценты с этого капитала».

У.Джемс изучал и психоделические состояния. Он экспериментировал с закисью азота (веселящим газом). «У меня было чувство интенсивного метафизического озарения. Ум видит логические связи с очевидной тонкостью и внезапностью, не имеющей параллели в обычном сознании. Дальнейшие исследования этих психоделических состояний привело к разработке таких методов, как «второе рождение» (С.Грофф) и «первичный крик» (Янов).

Известны исследования У.Джемса, посвященные биологической обратной связи. Он выдвинул положение о двух видах воли: активной и пассивной. Нас учат быть настойчивыми, упорными, преодолевать те силы, которые мешают делать то, что мы хотим. Но мы не обучены быть пассивными. Пассивная воля определяется как способность не вмешиваться, дать событиям происходить так, как они происходят, «не стараться». Тогда человек научается медитации, которую можно использовать даже при лечении рака, наркомании и алкоголизма.

Гипноз Джемс рассматривал как орудие для изучения сознания, а не как метод лечения. Он изучал и экстрасенсорные явления, но исследовал лишь доступные ему случаи и не создавал теоретических моделей. Он высказал предположения, что между матерью и грудным ребенком существует телепатическая связь, что на основе телепатии возникает чувство эмпатии.

Джемса заботило, что люди делают со своей жизнью; он был сторонником активной, вовлеченной, дей-ственнной в «гуще жизни» науки. И психотерапевты до сих пор идут по его следам. Джемс также оказал чувствительное влияние на образование, философию и психологию. Его то принимали, то охаивали.

Чтение книг Джемса доставляет удовольствие. О том, как он писал, можно судить по следующему отрывку. Очень важно, чтобы учителя поняли важность привычки, и психология оказывает нам в этом большую помощь. Мы, правда, говорим о дурных и хороших привычках; но большей частью, говоря о привычках, имеем в виду дурные: привычки к курению, ругательствам, пьянству, а не привычку к воздержанности, к умеренности или привычку к мужеству. Но факт состоит в том, что наши добродетели — такие же привычки, как и наши пороки. Вся наша жизнь, в той мере, в какой она имеет определенную форму, это сумма привычек — практических, эмоциональных, интеллектуальных, систематически организованных на горе или на радость нам и несущих нас неизбежно к нашей судьбе, какой бы она ни была (Э.Берн примерно так определяет сценарий. — М.Л.).

Поскольку ученики могут понять это уже в довольно раннем возрасте и поскольку понимание этого немало добавляет к их чувству ответственности, было бы хорошо, если бы учителя могли говорить с ними о философии привычки в таком же несколько абстрактном ключе, как я собираюсь сейчас поговорить с вами.

Я полагаю, что мы подлежим закону привычки вследствие того факта, что обладаем телами. Пластичность живой материи, нашей нервной системы является причиной того, что мы делаем нечто с трудом, если делаем первый раз, но постепенно мы делаем все легче и легче, наконец, после достаточной практики почти механически, едва ли осознавая вообще. Наша нервная система «врастает» в способ, каким упражнялась, как лист бумаги или кусок ткани, будучи согнут и сложен, стремится сохранить эти складки.

Привычка, таким образом, — вторая натура, или, как говорит Веллингтон, «удесятеренная природа», — во всяком случае в отношении ее важности для жизни взрослых, поскольку обретенные к этому времени привычки воспитания подавили или исключили большую часть естественных тенденций, которые могли быть ранее на их месте. Девяносто девять сотых или, возможно, девятьсот девяносто девять тысячных нашей деятельности совершенно автоматичны и привычны, от утреннего вставания до вечернего отхода ко сну. Одевание и раздевание, еда и питье, здорование и прощание, поднимание шляпы и уступание места дамам, более того, большая Часть форм нашей обыденной речи столь стерилизованы повторением, что могут быть названы почти что рефлексами. На каждый род впечатлений мы имеем автоматическую, заранее готовую реакцию. То, как я вам сейчас говорю, может быть примером; прочтя уже не одну лекцию на эту тему, напечатав главу о привычке в книге, прочтя эту главу в печати, я обнаруживаю, что мой язык как бы сам попадает на старые фразы и повторяет почти буквально то, что я говорил ранее.

Итак, мы — связки привычек, стереотипизированные создания, имитаторы и копии самих себя в прошлом… При любых условиях забота учителя должна состоять в том, чтобы заложить в ученике набор привычек, которые будут наиболее полезны ему в жизни. Образование создает поведение, а привычки — тот материал, из которого поведение состоит…