Оба автора десятилетиями работали в одиночестве. Оба сделали одинаково сумасбродные заявления о перевороте основ физики в частности и науки в целом. Оба чурались традиционного пути публикации научных статей в рецензируемых журналах и решили представить свои идеи публике напрямую, в научно-популярных книгах. В обеих работах сотни диаграмм и иллюстраций, призванных объяснить фундаментальное строение природы.

Но между этими авторами есть принципиальное различие: об одном писали Time, Newsweek и Wired, а рецензия на его книгу появилась в The New York Times. На другого не обратили никакого внимания, кроме упоминания в экспозиции крошечного музея искусства в Южной Калифорнии. Чтобы понять причины такого разного приема, обратимся к их биографиям.

Один из них в 20 лет защитил диссертацию по физике в Калтехе, и Ричард Фейнман отзывался о нем как о «потрясающем» ученом, он стал самым молодым лауреатом престижной премии Макартура «Гений». Он основал институт по исследованию сложных структур в одном из крупных университетов, а затем ушел оттуда, чтобы основать собственную компанию по разработке программного обеспечения, где написал чрезвычайно успешную программу, которой пользуются миллионы ученых и инженеров. Другой автор – бывший ловец жемчуга, золотоискатель, режиссер, землекоп, слесарь, изобретатель, владелец компании, проектирующей и производящей надувные понтоны для подводных работ, а также хозяин и оператор парковки трейлеров. Угадаете, кто есть кто и где чья цитата?

Первой идет цитата из книги Стивена Вольфрама, виртуоза из Калтеха и автора «Нового вида науки» (A New Kind of Science), в которой фундаментальная структура Вселенной и всего в ней сводится к вычислительным правилам и алгоритмам, воспроизводящим сложные структуры в форме клеточных автоматов. Вторая цитата принадлежит Джеймсу Картеру, ловцу жемчуга и автору «Иной теории физики» (The Other Theory of Physics), предлагающей цирклоновую теорию Вселенной, где вся материя строится из кольцевидных трубок, которые связывают все, от атомов до галактик.

Прав ли Вольфрам – еще предстоит узнать, но это выяснится, потому что его идеи тестируются на конкурентном рынке науки. Истинность идей Картера так и останется скрытой от нас, поскольку ученые не принимают их всерьез. Почему? Потому, что, нравится вам это или нет, в науке, как и практически в любых человеческих интеллектуальных начинаниях, шанс быть услышанным зависит от личности говорящего не меньше, чем от смысла сказанного. (Если Вольфрам ошибается – его теория отправится к флогистону, эфиру и цирклонам.)

Наука в этом плане консервативна и склонна к элитизму. Это неизбежно, если хочешь выжить в океане кандидатов в революционеры. Время и ресурсы ограниченны, а на каждого Стивена Вольфрама приходится сотня Джеймсов Картеров, так что приходится выбирать. Нужен фильтр, чтобы отделять истинно революционные идеи от бесплодных подделок. Здесь за дело берутся скептики. Джеймсы Картеры интересны нам потому, что они в какой-то мере дают возможность понять, как рождаются заблуждения, и таким образом приблизиться к правильному пути. Но мы изучаем и белые пятна между наукой и лженаукой, потому что именно там может произойти новый великий научный переворот. Хотя большинство лжеидей присоединяются к флогистону на свалке науки… распознать их не так-то легко, пока не присмотришься повнимательнее.

Дополнение: работа Джеймса Картера по теории цирклонов доступна на сайте http://circlon.com. Популяризатор науки Маргарет Вертхейм написала книгу о Картере и других «научных отщепенцах» под названием «Окраины физики» (Physics on the Fringe): http://physicsonthefringe.com.

С тех пор как Галилей положил начало традиции рассказывать о науке простым языком, чтобы все могли пользоваться ее плодами, существует напряжение между теми (назовем их исключателями), кто считает науку уделом избранных, а ее распространение недостойным делом, и теми (назовем их вовлекателями), кто уверен, что на любом уровне для науки необходимы ясность изложения и понимание широкой публикой процесса и результата.

На протяжении большей части ХХ в. бал правили исключатели, и тот, кто осмеливался писать для не вхожих в избранный круг, становился изгоем. Сериал «Космос» на телеканале PBS посмотрели более полумиллиарда человек, но его автору Карлу Сагану (астроному из Корнелльского университета) отказали в членстве в Национальной академии наук по той простой причине (биографы Сагана в подтверждение этого приводят интервью со знающими ситуацию людьми), что он уделял слишком много времени популяризации науки.

Однако в последние два десятилетия возник новый литературный жанр – профессиональные ученые стали представлять новые исследования и теории в книгах, адресованных и коллегам, и широкой публике. Большинство работ Стивена Джея Гулда написано в этом жанре, как и книги Эдварда Уилсона, Эрнста Майра, Джареда Даймонда, Ричарда Докинза, Стивена Пинкера и многих других. Чтобы считаться культурным человеком в современном обществе, недостаточно разбираться в литературе, живописи и музыке. Нужно знать что-то и о науке.

Увы, большинство людей получают научную информацию не из книг и документальных сериалов PBS. Фанаты науки, конечно, утоляют свою жажду знаний блестящими сериалами вроде Nova и Scientific American Frontiers, но абсолютное большинство получает крохи информации из коротких заметок в газетах или сообщений в новостях, где чередуются пугающие медицинские открытия и поразительные фотографии с космического телескопа Hubble, а нюансы того, как на самом деле делается наука и почему противоречивые результаты не означают ее провала, остаются за кадром. Еще хуже то, что большинство медиа гонится за рейтингами и транслирует лженаучную мешанину об НЛО, экстрасенсах и фальсификации высадки на Луну.

Как и большинство ученых, я часто жалуюсь на бедственное положение дел. Мы пишем письма директорам телеканалов, но, увы, безрезультатно. Может быть, решение – создать наш собственный телеканал. Появление Научной кабельной телесети, или НКС, не за горами. Роджер Бингэм из Центра исследования мозга и сознания Калифорнийского университета в Сан-Диего возглавляет движение (участником которого являюсь я, а также вдова Сагана Энн Друян и Терри Сейновски, нейробиолог из Института Солка) по созданию некоммерческой организации по образцу Общественно-политической кабельной телесети, доступной более чем в 8 млн домов. НКС будет вещать о науке круглосуточно семь дней в неделю, освобождая нас, по словам Бингэма, от «тирании новостных заголовков».

Разве не прекрасно иметь доступ к трансляции слушаний в Конгрессе о клонировании, биотерроризме, глобальном потеплении и старении? Разве не чудесно слушать через кабельную сеть лекции ведущих ученых на ежегодных научных конференциях? Каждый год десятки тысяч, например, нейробиологов собираются, чтобы обменяться информацией о том, как работает мозг. Разве вам не хотелось бы послушать их доклады вместо 30-секундной выжимки в теленовостях? Я организую ежемесячные лекции по проблемам науки в Калтехе, на которых присутствуют более трех сотен человек, там выступали такие светила, как вышеупомянутые Пинкер, Докинз и Гулд. Разве не сказочно было бы сделать эти лекции доступными трем сотням тысяч человек?