– Не хочет. Только вот я бы не сказала, что онимпотент. Он опять сел за свой компьютер. Стал уже более-менее читать и писать.Но дело не в этом, – я залилась алой краской и отвела глаза в сторону.

– В чем?

– В том, что он постоянно сидит в порносайтах.

– Зачем?

– А я откуда знаю зачем?! Он мне неотчитывается. Говорит, чтобы я спать шла и ему не мешала. Я уснуть не могу, кнему в комнату заглядываю, а он в порносайтах сидит.

– Так он, наоборот, должен возбуждаться и ктебе в кровать приходить.

– О чем ты говоришь? Мы спим в разныхкомнатах.

– Может быть, он мастурбирует?

– Не знаю, – растерянно пожала я плечами. –Раньше он никогда порнухой не интересовался. Когда я на работе, он тоже сидит вэтих проклятых порносайтах. Еще ему газеты и журналы нравятся, в которых естькартинки с голыми девушками. Он их часами рассматривать может. Сама знаешь,сейчас в любой газете есть девки с голыми сиськами. Так что вводить семейнуюцензуру бесполезно.

– Вот тебе и инопланетяне, – присвистнулаВлада. – Мало того, что вернули мужика без памяти, так еще и онанистом сделали.Кому теперь такое чудо нужно? Как будто посмеялись. Лучше бы они его в такомвиде вообще не возвращали. Ничего не помнящий рукоблуд!

– Понимаешь, я не знаю, как мне дальше жить.Мать Никитку пока жить к себе забрала. Представь, каково ребенку, если он видитродного отца, тянется к нему, а тот от него шарахается. Чтобы ребенка нетравмировать, я отдала его пока бабушке.

– Вот это ты правильно сделала. Твоего Андреяне то что сыну, его даже посторонним людям показывать нельзя. Закрыть его надов комнате вместе с журналом с голыми девицами – и никакого общения с внешниммиром.

Как только мы с Владкой вышли из ресторана, япосмотрела на нее грустным взглядом и с болью в голосе произнесла:

– Если бы ты только знала, как я домой нехочу. Не хочу эту инопланетянскую рожу видеть.

– А поехали на видовую площадку? – предложиламне Влада. – Я когда нервничаю, всегда еду на видовую и смотрю на ночную Москвус высоты птичьего полета. Стоишь, любуешься, и все беды сами собой отходят назадний план.

– Конечно, я сомневаюсь в том, что все бедыотойдут на второй план, но на видовой я бы с тобой постояла.

Не прошло и часа, как мы с Владой уже стоялина видовой и любовались вечерней Москвой.

– Красиво, – восторженно произнесла Влада ивновь заговорила на больную для меня тему. – Послушай, Юлька, никогда бы неповерила, что с тобой может произойти подобное. Вы с Андрюхой вроде неплохожили. Можно даже сказать, что вы особенно и не ругались. Помнишь, пару летназад мы с тобой так же стояли на видовой. Я тебя еще тогда спросила, за что тысвоего Андрюху любишь, и ты сказала мне о том, что любишь его за стабильность инадежность. Ты говорила мне, что счастлива в браке.

– Тогда я действительно была счастлива вбраке. Ты мне не верила.

– Не скажу, что я именно тебе не верила. Япросто вообще не верила, что можно быть счастливой в браке. Мне казалось, что влюбом браке намного больше минусов, чем плюсов. Я знала, что счастливых семейне бывает. Ради мужчины нужно вечно чем-то жертвовать. Уж если и приходитсячем-то жертвовать, то хотя бы для богатого мужика. Он хоть деньгами благодаритьбудет. А небогатый чем? Любовью? Глядя на тебя и Андрюшку, я всегда поражалась,как же у вас все так хорошо получается. Живете мирно, тихо, звезд с неба нехватаете. Родители в складчину купили вам собственную отдельную квартиру,оформили ее на вас в равных долях. Андрей всегда старался заработать. Впринципе, тебе хватало. Ты сначала с ребенком сидела, а потом, когда Никиткаокреп, вернулась в свой детский сад, в котором работала музыкальнымруководителем. Дома сидеть ты не хотела, да и Никитка под присмотром. Есличестно, я по-доброму всегда завидовала твоему тихому семейному счастью. Я всюжизнь ищу богатого, именно поэтому я и одна. А вы с Андрюхой сошлись по любви ипросто светились оба от счастья. А я вечно недовольная, раздраженная, одинокая,а иногда даже и несчастная. И вдруг – как гром среди ясного неба. Раз – иАндрюха пропал. Полгода тишины, поисков и твоих слез. Вот он появился, арадости что-то ни у кого нет. Он целыми днями дома сидит, постоянно о чем-тодумает. До сих пор забыть не могу, как я к вам в гости зашла. Он на меня такпосмотрел, что мне реально страшно стало. Как на врага народа, честное слово.Словно я ему что-то плохое сделала. Такой безумный взгляд исподлобья. Ужас! Низдрасте, ни до свидания. Мне так тебя жалко тогда стало. Думаю: как тыобщаешься с этим чудовищем? Ведь от того Андрюхи, которого я знала раньше,ничего не осталось.

Влада как-то задумчиво посмотрела вдаль и тутже добавила:

– Знаешь, если не хочется отдавать мужчинетепло своей души, то лучше его оставить.

– Ты о чем?

– О том, что на черта он тебе нужен такой,больной на голову?

– Ты же сейчас сама сказала, что он больной.Получается, что нам наши мужики нужны только здоровыми, а больные нас неинтересуют?

– Ну а как с ним дальше жить, еслиинопланетяне ему всю память стерли? Он же все равно тебя никогда не вспомнит.

– А вдруг вспомнит? Я его уговорю еще разспециалистам показаться.

– Все специалисты бешеных денег стоят. Ты итак уже всем чем можно пожертвовала. Ради него даже из своего любимого детскогосада ушла. Ведь он сейчас не работает, а ты на свою зарплату его по врачам ненаводишься. Где ты сейчас работаешь?

– В клубе для трансвеститов.

– Официанткой, если я не ошибаюсь.

– Ты действительно не ошибаешься. Я работаюофицианткой в клубе для трансвеститов.

– Ты считаешь, что это нормально?

– Ты о чем?

– Музыкальный руководитель детского садаустроилась на работу в клуб для трансвеститов. Ты же прекрасно знаешь, что этотклуб имеет сомнительную репутацию.

– А при чем тут репутация? Мне же семьюкормить надо. Разве я на свою зарплату в садике могла ее прокормить? Муж неработает. Его по больницам возить нужно. Это очень дорогое удовольствие.Ребенок… Мне еще никогда не были нужны деньги так, как сейчас.

– Как тебе в этом клубе?