видели снаружи, пока внутри вела войну. Я никогда не хотела воевать. Был ли у нас другой вариант? У меня была их тысяча. Но все они стали безнадежны, когда я решила похоронить свои эмоции.

— Ладно, — наконец, вздохнул он. — Но это в последний раз, Эвелин.

Что-то опасное прокатилось по моему телу, когда он использовал мое полное имя. Просто еще одно чувство, которое нужно похоронить.

Я повернула голову как раз достаточно, чтобы встретить его взгляд через плечо, и улыбнулась ему. Он не вернул мне улыбку, лишь просто смотрел на меня поверх своей чашки кофе. Прежде чем кто-либо из нас отвернулся, двое маленьких детей вбежали на кухню и направились прямо к своему отцу.

— Папа, Джакс не переодел свое нижнее белье, — прощебетала Руби, обвивая руками талию отца.

Я улыбнулась этой картине и затем снова повернулась к ланчам.

— Джакс, ты надел чистые трусы? — отеческий тон Девона говорил, что он уже знал ответ на свой вопрос.

— Я смотрел в своем ящике, и там не было ни одних.

— Черт, — пробормотал Девон. — Я забыл их в прачечной.

— Джакс, думаю, что положила белье в сушилку вчера днем. Почему бы тебе не проверить? — затаила дыхание, зная, что Дейвон сочтет, что я делала слишком много.

Ничего не могла поделать. Он нуждался в моей помощи. Я слушала, как Руби рассказывала отцу про тигров, о которых им рассказывали в школе. Повернулась, чтобы посмотреть, как Джакс бежал через кухню, по лестнице наверх с криком «Нашел!», при этом махая чистым бельем над головой.

Завтрак был готов, обед упакован, Руби, Джакс и я сидели за столом и смеялись над тем, что говорил Джакс. Девон прошел через кухню, останавливаясь, чтобы поцеловать обоих своих детей в головы.

— Руби, будь умницей сегодня с тетей Эви. Джакс я заберу тебя из детского сада по дороге домой.

— Пока, папа, ― сказала Руби с улыбкой.

— Можно заказать пиццу на ужин, пап? — спросил Джакс.

— Да, приятель, мы можем заказать пиццу. Люблю вас обоих, — со смехом ответил Девон.

— Люблю тебя тоже. Пока, пап, — сказал Джакс с набитым ртом.

— Еще раз спасибо, Эви. Увидимся вечером.

Его голос снова стал дружелюбным, но слова все еще были холодными. Это заставило меня почувствовать себя виноватой. Я пыталась ему помочь, но ему было неудобно принимать помощь от меня.

— Хорошего дня, — мой голос был тихим, и я не смотрела на него. Знала, что увижу человека, который потерял жену.

Глава 3

Последний день первого года обучения

— Не думаю, что когда — либо видела столько алкоголя в одном месте.

Мой взгляд пробежался по столешнице на кухне дома «Бета», которая превратилась во временный бар.

По меньшей мере пятьдесят бутылок алкоголя были выстроены в линию, и несколько новичков «Беты» расставляли оставшееся.

— «Бета» серьезно относятся к окончанию учебного года, — сказала Лив, ее речь уже была слегка нечленораздельна, алкоголь принесил желаемый эффект.

— Дамы, добро пожаловать на нашу маленькую вечеринку.

Я повернула голову на голос и улыбнулась, когда увидела, что Эллиот шел к нам.

С тех пор, как Лив и Девон начали встречаться, я провела немало времени в его доме и познакомилась с несколькими парнями из братства. Знала, что я была принята, только потому, что приходила с Лив, без нее я бы чувствовала себя не в своей тарелке в этом месте. Тем не менее, некоторые из парней действительно нравились мне, и Эллиот был одним из них.

— Привет, — сказала я, моя улыбка просияла в его знакомом лице. — Как приближение окончания семестра?

— Ну, — засмеялся он, — я, вероятно, мог бы добиться большего успеха. Статистика моих экзаменов дала мне по заднице.

— Но все остальное прошло хорошо?

— Я думаю, да.

— Эллиот, что именно ты собираешься делать со своей степенью по социологии? — слова Лив были немного колкими, но он казалось, не обратил на это внимание.

Он пожал плечами.

— Я еще не уверен. У меня есть еще год, чтобы подумать об этом, — он подмигнул ей, что заставило меня еще раз улыбнуться, но не Лив.

— Вот почему мне нравится Девон. У него уже есть план. Бизнес. Он получает степень магистра бизнеса, к чему уже проложил себе дорожку. Неопределенность не приносит успеха.

Я наблюдала за тем, как Лив влюбилась в Девона, и его амбиции и направление в жизни стало тем, чем она восхищалась, это было очевидным для меня. Его уверенная ниша в жизни тянула ее в правильное русло вместе с ним. Они дополняли друг друга таким образом. Лив была свободной птицей, делала то, что хотела, когда хотела — не говоря уже о том, кого она хотела. Теперь она была его свободной птицей и следовала за ним везде. До тех пор пока подруга следовала за ним, у нее было направление.

— Я пойму это, в конце концов, — сказал Эллиот, весьма дружелюбно.

На самом деле, он никогда не раздражался на Лив. Даже когда она выходила за грань. Это была та вещь, которая мне действительно нравилась в нем.

— Как насчет тебя, Эви? — его глаза нашли мои, а улыбка по-прежнему оставалась дружелюбной. — Как идут твои выпускные экзамены?

Я открыла рот, но голос Лив прозвучал раньше, не оставляя мне шанса ответить.

— Эви ухватила хороший кусок пирога, потому что в основном у нее были художественные курсы, где все ответы носят субъективный характер. Как вы относитесь к этой картине? Что же эта скульптура заставляет вас почувствовать? — ее голос был преувеличенно надменным, она устроила шоу из исполнения роли моих профессоров.

Лив была не далека от истины. Я считала, что мои выпускные экзамены прошли довольно легко, но они не продвинулись дальше вводных классов и не были слишком сложны даже в начале.

Я засмеялась, но все же ответила, когда она закончила.

— Я думаю, что сделала все правильно.

— Ну, тогда давай выпьем за это.

Он протянул руку мне, при этом мило улыбаясь. Я вложила свою руку в его, прежде чем подумала о последствиях. Он медленно погладил мою ладонь, и затем переплел наши пальцы вместе, когда потащил меня через толпу, собравшуюся у входа в бар. Когда мы подходили ближе к алкоголю, толпа сгущалась, и я прильнула поближе к нему, прижавшись к его руке. Мне нравилось снова быть чувствовать тело мужчины.

Он подошел прямо к барной стойке, и я увидела, что его братья кивнули ему в знак признания.

— Просто принеси мне пива, — сказал он, а затем повернулся ко мне. — Что будешь пить? — спросил он,