– Да, по расчету, но такие браки заключаются на всю жизнь. Разводы у нас дело неслыханное, Эрика. На первом месте всегда стоит преданность семье, а любовь и привязанность супругов идут после. Кстати, в предыдущем поколении вдова крайне редко вторично выходила замуж. Согласись, это неплохое подтверждение крепости такого брака в отличие от основанных на любви и романтике.

– Это один взгляд на вещи. Но возможен и другой. Женщина, которая освободилась наконец-то от жизни под башмаком ненавистного супруга, может и не спешить повторить горький опыт. Такое тебе в голову не приходило?

Он рассмеялся, и сексуальный звук его смеха заставил ее вздрогнуть.

– Так ты боишься оказаться у меня под башмаком, так, querida?

– Ни в малейшей степени.

– Это радует. Потому что я знаю много более приятных способов удержать молодую супругу при себе.

– Что ж, надеюсь, они придутся ей по вкусу. – Эрика подхватила вазу и понесла в гостиную, предоставив гостю самому решать, следовать за ней или нет. – Но тебе придется смириться с тем, что я ею не буду. Я не собираюсь вступать в брак по расчету, каким бы хорошим этот расчет ни был.

Алехандро последовал за ней и уверенно произнес:

– Ты выйдешь за меня замуж. Единственное, что еще может вызывать сомнения, это время, которое мне понадобится, чтобы убедить тебя принять мое предложение.

Эрика поставила цветы и повернулась к настырному перуанцу.

– В твоем распоряжении не больше полутора часов. Ровно в десять я собираюсь лечь в постель, одна.

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Превосходно, если не считать небольшой тошноты временами, – легко солгала она, не желая посвящать его в свои проблемы. – Мой врач говорит, что все протекает наилучшим образом.

На самом-то деле пожилой гинеколог сообщил, что, по его мнению, особенности строения ее организма могут осложнить ход беременности. Если результаты исследований подтвердят это, то надо будет принять ряд превентивных мер, чтобы свести к минимуму риск выкидыша или преждевременных родов.

Два месяца назад, когда Эрика поняла, что забеременела, она отнеслась к этому факту весьма двойственно. Но позднее, услышав о возможном выкидыше, пришла в ужас. Она моментально осознала, насколько за последние недели привязалась к зреющей внутри нее новой жизни… Если все протекает хорошо, то почему у тебя такой обеспокоенный вид? – прервал ее невеселые мысли Алехандро. – Ты что-то скрываешь от меня, Эрика?

– Ничего. Я просто подумала, не пора ли снять с плиты рагу, вот и все.

– Едва ли пристальное изучение букета поможет найти ответ на этот вопрос, – усмехнулся он.

– Да, ты прав. – Эрика без всякой необходимости поправила цветы и подчеркнуто вежливо добавила: – Надеюсь, ты извинишь меня. Обед требует внимания.

На этот раз Миландро не последовал за ней, а остался в гостиной. Вернувшись, Эрика обнаружила, что он с интересом изучает картины на стенах.

– У тебя в доме есть несколько по-настоящему стоящих вещей, querida.

Молодая женщина легко отмахнулась от комплимента.

– О, большинство достались мне в наследство.

– А остальное?

– Купила. Профессия, знаешь ли, обязывает посещать художественные салоны, чтобы быть в курсе того, что творится в мире искусства. Мне обычно трудно бывает удержаться и не купить понравившуюся вещицу.

– У тебя исключительный вкус.

– Спасибо.

Эрике всегда казалось, что у нее просторная гостиная, но присутствие Алехандро сделало ее тесной, душной, жаркой. Он стоял так близко к ней, что его дыхание касалось пышных рыжих волос. Ее это тревожило намного сильнее, чем хотелось признаться даже себе.

– Думаю, мы можем перейти в столовую.

Когда они заняли свои места и Эрика разлила по тарелкам холодный суп из шпината с мятой, Алехандро заметил:

– Я искренне ценю твои усилия. Ресторанная кухня довольно часто бывает неплохой и, безусловно, служит своей цели во время путешествий, но даже отдаленно не сравнится с домашней.

Следующие четверть часа они вели легкую, непринужденную беседу, будто старые добрые знакомые. Эрика расслабилась и, несмотря на некоторые опасения, справилась и с супом, и с небольшой порцией овощного салата.

Когда же дело дошло до рагу, все резко изменилось. Густой аромат мяса и пряных приправ был практически невыносим для ее желудка, что Алехандро немедленно заметил.

– Ты ничего не ешь, Эрика, – сказал он, глядя, как молодая женщина лениво передвигает вилкой по тарелке кусочки мяса.

– Я уже наелась.

– Сейчас уже поздновато для утренней дурноты.

– К сожалению, это не мой каприз. Поверь, я не испытываю ни малейшего удовольствия.

– Ты обсуждала это с врачом?

– Да.

– И что?

– И ничего. – Она сделала глоток ледяной воды и помолилась, чтобы не пришлось поспешно кинуться в ванную. – Знаешь, проблемы моего пищеварения едва ли подходящая тема для застольной беседы. Не могли мы поговорить о чем-то другом?

– Как пожелаешь. Но мне хотелось бы знать имя твоего врача.

– Это еще зачем? – возмутилась Эрика, и желудок немедленно откликнулся грозным предупреждением.

– Чтобы убедиться в его компетентности.

– Но он специалист, не обычный терапевт. Беременности и роды – его профиль.

– Это ты так говоришь.

– А ты что, мне не веришь? Алехандро молча взирал на нее почти целую минуту, потом ответил:

– Мне кажется, ты чего-то не договариваешь. Я волнуюсь за тебя, Эрика.

– Вот уж совсем ни к чему. Поверь, я в надежных руках. – Желудок уже не предупреждал, а приказывал. Эрика с трудом удержалась, чтобы не вскочить с места.

– Я должен убедиться, что все именно так, как ты говоришь. И побеседую с твоим врачом, хочешь ты того или нет.

Осторожно отпив еще воды, Эрика подавила закипающий гнев и спокойно ответила:

– Нет. Тебя это не касается.

– Меня это очень даже касается. Не заблуждайся на мой счет, querida.

– Возможно, в вашей стране ничего не слышали о конфиденциальности отношений между врачом и его пациентом. У тебя нет права на получение какой-либо информации обо мне и состоянии моего здоровья.

– Нет права?! В качестве отца твоего ребенка я имею абсолютно все права и, заверяю тебя, твердо намерен воспользоваться ими.

Резкость его тона встревожила Эрику. Осторожные расспросы привели к тому, что она узнала о его богатстве и влиятельности на международном уровне. Он представлял интересы семейного бизнеса, занимался экспортными операциями. Привык вести переговоры с серьезными деловыми людьми и одерживать над ними верх.