– Хватит, княжич. Видим теперь, что ты не только не гнушаешься нашей работой, но и умеешь управляться не хуже нас.

Озорник, конечно, лукавил, говоря эти слова, но Андрею были приятны его похвалы и благожелательные взгляды тружеников, и он ушел со стройки в приподнятом настроении.

Терентий определил ему горницу в своем тереме, питался Андрей вместе с его семьей. Каждый день выезжал на стройку, пару раз побывал в лесу, где валили деревья, обрубали сучья и на длинных телегах, запряженных парами коней, вывозили в город. Основание церкви было уложено, быстро росли стены. Андрей ходил веселый, хвалил Терентия и его подрядчиков.

Однажды, когда возвращался со стройки в терем, за углом его остановил один из работников, сказал, опасливо оглядываясь:

– Хочу я тебе, княжич, сказать кое-что…

– Говори, – недовольно ответил Андрей, не очень-то любивший наушников.

– Обманывает тебя посадник, вокруг носа водит, а ты и не замечаешь.

– В чем это он меня обманывает? Все на виду, церковь на глазах поднимается…

– Так-то оно так, да разворовывают Терентий и его родственники княжескую казну, на глазах расхищают. Все только в городе об этом и говорят, да, видать, до тебя эти слухи не доходят.

– Как же они могут разворовывать, когда весь строительный материал у меня на виду и ничего не пропадает? – недоумевал Андрей, все с большим и большим подозрением относясь к добровольному послуху (свидетелю). Может, кто-то из недругов Терентия подослал, чтобы поссорить его, Андрея, с посадником?

– Да не впрямую они воруют, а скрытно! Постороннему человеку не заметить, а мы-то, местные, видим!

– Ладно болтать! – резко проговорил Андрей. – Или ты говоришь мне все как есть, или прикажу тебя выпороть так, что небо с овчинку покажется!

– Хорошо, хорошо, княжич! Сейчас разложу по полочкам, сразу поймешь и разберешься.

– Давай говори, а то у меня времени на тебя больше нет.

– Значит, так. Скажу тебе, княжич, с чего начать. А начинать надо с подрядчиков, выясни непременно, кем они приходятся посаднику.

– И кем же?

– Вот это главное! Все они до одного – родственники Терентия или его жены!

– Ну и что?

– Как – что? – удивился доброхот. – Сговориться легче!

– Да насчет чего договариваться? – теряя терпение, спросил Андрей.

– Как казну грабить!

– И как же?

– А так! Один другому бревна передают, из одного склада в другой перекладывают и каждый раз цену на бревна набавляют. А набавлять не скупятся! И получается, что каждое бревно раза в два-три дороже обходится.

– Не может того быть, – обескураженно сказал Андрей.

– А вот может! Выстроил Терентий цепочку хапуг-посредников и доит себе казну. Народ-то не обманешь, народ все видит!

– Ладно, проверю. Но если что не так, берегись: из-под земли достану!

– Да что из-под земли! Во-он мой дом, заходи, княжич, в любое время, рады будем встретить тебя хлебом-солью.

В раздвоенных чувствах возвращался Андрей в терем. С одной стороны, ему нравился Терентий, нравилось общение с его семьей, доволен был хлебосольной хозяйкой, он с удовольствием следил, как быстро росла церковь. Но, с другой стороны, из головы не выходили слова доброхота. Неужели этот улыбчивый, но с достоинством ведущий себя человек может обманывать и его, Андрея, и самого князя Юрия Долгорукого?

Два дня ходил он в раздумьях, наконец вечером зашел в горницу к Терентию, поговорил о том о сем, а потом будто между прочим сказал:

– Вот ты говорил мне, что ведешь записи приобретения материалов для храма. Нельзя ли их мне посмотреть?

– А что, княжич, неладное на стройке заметил? – с тревогой в голосе спросил посадник.

– Да нет, все в порядке, – поспешил успокоить его Андрей. – Просто хочется взглянуть на твои записи. Заодно приобщи и отчеты посредников.

– Зряшное дело ты затеял, княжич, – пытался отговориться Терентий, чем вызвал еще большее подозрение Андрея. – Письмена мы выдавливаем на бересте, скопилось их преогромное число, порядка особого нет. Стоит ли возиться, время терять?

– А ты в порядок приведи, все равно от князя приедет проверяющий, надо будет предъявлять.

Берестяные грамоты, сложенные в корзину, Андрей отнес к себе в горницу и начал разбирать. То, что обнаружил, потрясло его. Доброхот был прав: цены на камни, добытые в каменоломне, и бревна, привезенные из леса, оказались завышенными в два-три раза! Он знал, что возчики просто сваливали их на стройке, а по берестам выходило, что их складывали для хранения в специальные помещения, нанимали сторожей‚ несколько раз грузили и перегружали. И за все это взималась плата из казны!

Возмущенный, Андрей отправился к Терентию с серьезными намерениями. Но разговора не получилось. Посадник прервал его на первых словах и заявил:

– Буду отчитываться только перед князем Юрием Долгоруким. А тебе, княжич, нечего соваться в наши дела!

– Я немедленно еду к отцу и рассказываю о всех твоих жульничествах! – вгорячах проговорил Андрей.

– Вот и поезжай! – напутствовал его Терентий и с показным видом отвернулся.

Андрей, даже не позавтракав, поскакал в Суздаль. В обед он уже был у княжеского дворца. Отец оказался дома. Андрей выложил ему все как есть.

Князь встал, молча походил по горнице, начал издалека:

– Понимаешь, сын, в жизни все не так просто, тем более когда речь заходит о княжестве, да еще таком огромном, как наша Суздальская земля. Сегодня правишь спокойно, а завтра может случиться такое, что надо срочно собирать войско, вооружать его, снабжать продовольствием, разными припасами. А денег нет! Они растрачены по другим нуждам!

– Надо сбережения иметь на такой случай, – перебил его Андрей.

– Знать бы где упасть, соломку постелил, – спокойно продолжал Юрий, не обращая внимания на горячность сына. – Расходы княжества на месте не стоят, каждый день то одно надо, то другое. Вот заведешь семью, узнаешь: даже в домашнем хозяйстве без трат прожить невозможно. А что говорить о государстве? Те же ежедневные расходы, да еще в больших размерах!

– Ну а при чем тут Терентий? – не выдержал Андрей.

– А при том… – Юрий подошел к открытому окну, долго стоял, вглядываясь в даль. – Налетели как-то булгары, пограбили, разорили пограничные земли. Надо было срочно против них войско бросать, а в казне – шаром покати! Пришлось обратиться к состоятельным людям, к Терентию в том числе. Вот он долг себе сейчас и возвращает.

– В который раз? Наверно, в несколько раз больше заграбастал, чем давал?

– Тут уж как придется…

Повисло тягостное молчание.

Наконец Андрей спросил: