Участие в ее голосе привело его в бешенство. Он не хотел жалости и сострадания, тем более от подруги Рота.

— Пожалуйста, Андре, расскажи мне, что с тобой случилось.

«Андре» — так его называла только она. Потом он никого не подпускал к себе так близко. После нее он многого не позволял ни себе, ни другим.

И сейчас он испытал мучительную боль, услышав свое имя. Андреас презрительно усмехнулся, обнажая клыки, чтобы напугать ее. Но остановить Клер было не так-то просто.

— Кто, Андре… скажи, кто сделал это с тобой?

Его обдало волной обжигающей ярости, и голос прозвучал глухим устрашающим рокотом:

— Ублюдок, который хладнокровно направил в мой дом отряд ликвидаторов и уничтожил всех. Вильгельм Рот.

— Этого не может быть, — услышала Клер собственный голос, сама не вполне понимая, что она имеет в виду: ужасное обвинение, выдвинутое против Вильгельма, или то, что Андреас Райхен жив, жив и стал смертельно опасным. — Андре, тебе нужна помощь. Сейчас не имеет значения, что сделало тебя таким и что… ты сделал сегодня ночью… Тебе нужна помощь.

Андреас усмехнулся горько и мрачно и, злобно сверкая глазами, зарычал. Его ярость не знала границ, и, казалось, тело больше не в состоянии сдерживать огненную силу. Клер окинула его взглядом, отмечая исходящие от него волны жара, его изменившееся до неузнаваемости лицо, практически утратившее человеческие черты.

Господи.

Эта ярость раскалила его до предела.

— Андре, — прошептала Клер, и сердце ее сжалось вопреки раздиравшим ее противоречивым эмоциям. — Я представляю, как тебе больно. И мне было больно, когда я услышала о трагедии в твоем доме.

— Их было пятнадцать, — прорычал Андреас, — и все они мертвы, даже дети.

Клер закрыла глаза, жалость душила ее.

— Я знаю, Андре. Я слышала. Мы все содрогнулись, когда из Берлина пришли эти ужасные известия. Чудовищная трагедия…

— Весь дом был залит кровью! — оборвав ее, рявкнул Андреас. — Пятнадцать невинных жизней оборвались по приказу Вильгельма Рота. По его приказу их всех застрелили, как собак.

— Нет, Андре, — ужаснувшись его словам, покачала головой Клер. — Это был взрыв. Агентство безопасности провело расследование и установило: произошла утечка газа, вызвавшая взрыв. Андреас, это был несчастный случай. Я не знаю, почему ты решил, что Вильгельм…

— Достаточно, — проворчал Андреас. — Твоя ложь не спасет его. Ничто не спасет его от справедливого возмездия. Я отомщу за всех. Отомщу сполна.

Клер тяжело сглотнула. Она не была столь наивна, чтобы считать Вильгельма Рота безупречным. Да, ее мужчина холодный и сдержанный, но не жестокий. Прагматичный и жесткий политик, не скрывающий своих амбиций. Но убийца? Совершивший то, в чем Андреас только что его обвинил? Нет, она отказывалась в это верить.

Как ни трудно ей было признать, но сейчас не Вильгельм, а Андреас был чудовищем. Это у него за спином в красных всполохах огня поднимался дым пожарища это он устроил жестокую расправу на дороге. А до этого оставил пепелище на месте Темной Гавани в Гамбурга где со своими близкими родственниками и обслуживающим персоналом жил Вильгельм.

Смерть и разрушения, которые сеял Андреас, были аналогичны тем, что произошли в его Темной Гавани в Берлине три месяца назад. Пожар в Берлине ужаснул своим масштабом. Он безжалостно уничтожил поместье и его обитателей, оставив покрытые пеплом руины.

«О боже…»

Клер смотрела на Андреаса — адский огонь генерировался внутри его тела и рвался наружу, — и нехороши мысли закрадывались в ее голову. Возможно, именно в этом кроется объяснение того, что произошло в его Темной Гавани. Возможно, непроизвольно он выпустил этот разрушительный жар. Что-то спровоцировало его, и он потерял контроль над своей ужасной силой.

— Андре, послушай меня. — Она сделала шаг к нему, в умиротворяющем жесте подняв руки. — Я не знаю, что случилось с тобой, но я хочу помочь тебе. Я постараюсь.

Андреас злобно огрызнулся. Казалось, после ее слов исходивший от него жар набрал еще большую силу, послышалось сухое электрическое потрескивание.

Но Клер продолжала, надеясь, что ей каким-то образом удастся прорваться сквозьохватившее его безумия и он услышит ее.

— Пожалуйста, расскажи мне все. Скажи мне, как тебе помочь. Мы вместе сможем все уладить.

Клер усилием воли гнала прочь страх, но она невольно отпрянула, когда раскалено-белое свечение вокруг тела Андреаса начало с потрескиванием выпускать в ее сторону светящиеся дуги. Он заворчал, обнажая клыки, в центре янтарного пламени глаз зрачки предельно сузились, превратившись в черные вертикальные черточки. Он был вампиром Рода, по природе своей хищником, но это никогда не пугало Клер. Пугало другое: нечто в нем, чего она не знала и только сегодня ночью увидела, нечто ужасное, отчего кровь стыла в жилах.

Потеряв уверенность, охваченная страхом, Клер все же сделала еще один шаг в сторону Андреаса, вернее, того существа, которым он стал.

— Пожалуйста, знай, что мне ты можешь довериться. Андре, пожалуйста, позволь мне помочь тебе.

— Черт возьми, прекрати меня так называть! — взревел Андреас, и, словно откликаясь на его рев, справа от нее вспыхнуло дерево.

Клер невольно повернула голову, — огонь быстро поднимался вверх по стволу высокой сосны, лицо опалило жаром.

«Это предупреждение или угроза?»

«Способен ли он контролировать свою силу?»

Клер не была в этом абсолютно уверена. Она отпрянула от горящего дерева и посмотрела на Андреаса, который огненными глазами следил за каждым ее движением. Клер вглядывалась, пытаясь уловить хоть проблеск здравого смысла, но видела только бессмысленную ярость. И боль. Господи, безмерную боль.

— Где он, Клер?

Она покачала головой:

— Не знаю.

— Скажи мне!

Клер снова покачала головой и попятилась от существа, которое некогда было ее другом… ее возлюбленным. Некогда Андреас Райхен был для нее всей. А сейчас… она смотрела в глаза собственной смерти, Их с Вильгельмом смерти.

— Я его давно не видела. Он не ставит меня в известность о своих делах и поездках. В Гамбурге его нет. И где он, я не знаю. Я говорю тебе правду, Андре.

Услышав свое имя, Андреас снова взревел. И деревья одно за другим стали вспыхивать вокруг римскими свечами. Огонь с нарастающим рокотом обступал кольцом, всполохами уходил высоко в небо. От ужаса Клер закричала, инстинкт самосохранения заставили ноги двигаться.

Она побежала не разбирая дороги, не выбирая направления, не надеясь на спасение, но лишь бы подальше от Андреаса Райхена. Она бежала, ожидая в любую секунду огненного шара в спину, зная, что ярость Андреаса не оставит ее в живых, — но продолжала бежать.

Достигнув опушки, Клер была уже не в силах переставлять ноги и едва могла перевести дух. Ее била дрожь. Женщина подняла голову и чуть не расплакалась от радости: впереди смутно вырисовывался силуэт ее дома. За спиной черной стеной стоял лес, в глубине которого бушевало пламя. Страх выбросил в кровь новую порцию адреналина, и она вновь пустилась бежать через лужайку к похожему на крепость дому.