Меган внимательно прислушивалась к его шагам, когда он снова направился в жилище. Вернувшись, он поднял ей руки, согнул под неудобным углом и подсунул что-то тяжелое и жесткое. Громоздкий предмет неудобно сдавливал верхнюю часть бедер.

Она даже не пыталась понять, что происходит. Зачем? Ей казалось бессмысленным тратить время на объяснение происходящего. Сначала пятеро бандитов похищают ее из собственного дилижанса, а теперь один из них среди ночи увозит неизвестно куда. Она могла бы сопротивляться, даже будучи связанной. Единственное, что ее удерживало, – сознание того, что от одного бандита сбежать легче, чем от четверых.

Знать бы только, с которым из них она имеет дело. По хриплому шепоту она не сумела опознать своего похитителя. Эван и Томми не наводили на нее такого страха, как Фрэнк. При мысли о том, что он и есть тот человек, который закинул ее себе на плечо, у нее заныло под ложечкой. Кто поручится, что в его грязных патлах не ползают какие-нибудь мерзкие твари? И вообще неизвестно, на что он способен.

– Спокойно, – донеслось до нее. – От вас ничего не требуется. Только держитесь и не шумите. Я поведу вашу лошадь. – Мужчина похлопал ее по коленке.

Послышался скрип кожи – он садился в седло. Ее качнуло назад, когда лошади тронулись с места, медленно удаляясь от крошечной лачуги. Судя по хрусту веток, они углубились в чащу леса. Меган. – чутко прислушивалась к звукам. Хотя конские копыта производили мало шума, она чутьем угадывала, где начинается открытое пространство. Когда ее пришпоренная лошадь пустилась вскачь, она крепче ухватилась за седельный рог. Повязка на глазах и тяжелый ящик на коленях мешали сохранять равновесие.

Между тем появился первый признак, указывающий на приближение к очагу цивилизации, – женский смех. Меган хотела поинтересоваться о конечном пункте их вояжа, но вопрос застрял у нее в горле, так как мужчина, управлявший ее лошадью, рывком вывел ее вровень с собой. Теперь обе лошади скакали бок о бок, и она чувствовала, как его нога касается ее ноги.

– Тсс… Мне нужно закончить здесь одно дело, – сказал он. – Ведите себя тихо, пока я не вернусь.

«Но куда вы собрались?» – порывалась спросить Меган. По характеру звуков она предположила, что поблизости находится салун или подобное пристанище для шумного сборища. Какое приличное заведение стало бы держать двери открытыми в столь позднее время? Но неужели ее похититель считает, что она должна сидеть здесь и дожидаться его? А что, если какой-нибудь пьяница захочет, чтобы она составила ему компанию? Вообще-то она всегда умела за себя постоять. Но сейчас, с повязкой на глазах, кляпом во рту и связанными руками, ей будет трудно противостоять, ведь она не может даже сдвинуться с места.

Лукас подогнал лошадей к столбу с задней стороны салуна и спешился одним махом. Ноги его глухо стукнулись оземь. Он привязал лошадей и поднял глаза на свою спутницу. Мисс Адамс сидела выпрямившись, с высоко поднятой головой. Если судьба будет к нему хоть чуточку благосклонна, к утру можно будет уже сдать преступницу властям Левенуэрта.

– Я сейчас вернусь, – сказал Лукас и повернулся к двери. Его не беспокоило, что пленница остается здесь одна. Если и произойдет что-то непредвиденное, то у парадного крыльца, а не с черного хода. К тому же никто не видел, как они въезжали в город.

Лукас заметил Грейс, как только ступил внутрь. Тихонько подкравшись сзади, он дунул ей в ухо. Женщина закрутилась как волчок. Когда она повернулась к Лукасу, щеки ее густо покраснели. Ее лицо приняло такое выражение, будто она только что проглотила муху.

Что-то неладно, подумал Лукас. У него заныло сердце, точно его защемили клещами.

– Ну что? – спросил он.

– Мы с девушками пытались удержать его. Вливали в глотку виски, как воду. Но когда он натешился с Присциллой и Тилли, мы ничего не могли с ним сделать. Он собрался уходить, и остановить его было невозможно.

– Черт бы его побрал! – выругался Лукас и стукнул кулаком по стойке.

Грейс прочистила горло.

– Как я уже сказала, мы пытались его задержать. И хотя он ушел, вы должны нам заплатить, потому что мы делали все, что вы просили.

– Он не сказал, куда собрался? – спросил Лукас, выуживая из кармана деньги. – Вы не заметили, какой дорогой он направился?

Грейс ловко перещелкала монеты и сунула их за корсаж.

– Присцилла видела, как он уезжал. Он сказал, что отправляется на запад. Но прошло уже часа два.

– Сукин сын! – снова выругался Лукас. – Спасибо, Грейс, – добавил он и вышел.

Проклятие! Что теперь делать? Ехать в Левснуэрт сдавать Меган в полицейский участок – значит потерять след Скотга. Черт побери, совершить такую промашку! Так долго разыскивать подонка, найти его и опять упустить! Сколько можно!

– Планы слегка меняются, – сказал он, вернувшись к Меган. – Не хотел вас огорчать, – добавил он, садясь в седло, – но вы поедете со мной, моя сладкая.

Пока ее не назвали сладкой, она не знала, кто ее похитил. Но отчетливый носовой прононс она не спутала бы ни с каким другим. Определенно, протяжный голос с прононсом принадлежал человеку, которого звали Люк. Меган пребывала в растерянности, не зная, как относиться к своему открытию. Радоваться, что не оказалась в грязных руках Фрэнка? Или сокрушаться, что стала заложницей красавчика?

Прежде чем она приняла решение, как ей себя вести, силы, похоже, начали ее покидать. В мышцах разлилась ломота. Спина угрожала треснуть в любой момент. Ладони горели от напряжения. Ноги, долгое время лишенные притока крови под тяжестью сейфа, сделались бесчувственными. Она покачнулась, и у нее вырвался тихий стон. Не в силах больше удерживаться в седле, она накренилась и начала падать.

И тогда она почувствовала, как чья-то рука обхватила ее за талию и стащила с лошади. Сейф грохнулся на дорогу. Лошади отозвались ржанием и затоптались на месте. Следующее, что запечатлелось у нее в сознании, – как она перекочевывала в седло Люка. Теперь прямо ей в бедро упирался седельный рог, создавая большое неудобство.

– Господи, вы же чуть не упали! Что же вы не сказали, что засыпаете? – Люк сорвал повязку с ее глаз.

Меган поморгала несколько раз, чтобы сориентироваться, и попыталась ответить. Но вместо связных слов проблеяла какую-то невнятицу, то ли ворчание, то ли сдавленный стон.

– Я полагаю, кляп вам больше не понадобится. – Люк спихнул ей на шею повязку со рта и услышал концовку фразы:

– …трусливый сукин сын!

У него расширились глаза на какую-то долю дюйма.

– Надо было подержать кляп подольше, – сказал он, развязывая ей запястья. – Сладкая моя, у вас довольно дерзкий язычок.

– Не смейте называть меня сладкой, вы, пожиратель червей, гнида, трусливый…

– Сукин сын. По-моему, вы уже повторяетесь.

– Отпустите меня! – выпалила Меган и стиснула зубы.