– Китти, пропади все пропадом! – Сэм сорвал с головы фетровую шерифскую шляпу и в сердцах швырнул ее на землю. – Мы ведем пустой разговор! Тревис никуда от тебя не уедет!

Синие глаза Китти отчаянно сверкнули, выражая непреклонность.

– Тревис поедет, Сэм. Я смогу его заставить. И он непременно вернется. А вот когда вернется, то будет любить меня еще больше за то, что я отпускаю его на свободу.

– Ты просто рехнулась, Китти. Я не хочу принимать участие в твоих сомнительных делах. Тревис снесет мне за это голову.

– Нет, в этом деле ты участвовать будешь, Сэм Бачер, потому что знаешь, что я права. А теперь делай то, о чем я тебя прошу. Но только не вздумай рассказать о нашем разговоре Тревису. Предоставь все мне. Обещаю: он отправится тогда же, когда и ты.

Китти быстро убрала остатки обеда в корзину и уверенной походкой направилась из леса прямо по испещренному бороздами полю.

Сэм на миг растерялся, а потом пошел вслед за Китти. Он по опыту знал, что она свое обещание, как всегда, выполнит и что нет на свете ничего, что бы ее могло остановить, если уж она что-то твердо решила. Такой ее создал Бог. Оставалось лишь надеяться, что на сей раз Китти хорошо понимает, что делает. И что Тревис, отпущенный ею на свободу, к ней вернется.

Так и животные, подумал Сэм, когда с них снимают ярмо и открывают дверь хлева, бродят на свободе, а потом возвращаются.

А иногда так и продолжают бродить до конца своих дней.

Последние две недели оказались для Китти особенно трудными. Не так-то легко было ей отпустить от себя Тревиса. Она его любила, но именно эта любовь не позволяла ей удерживать его на ферме, где он чувствовал себя таким несчастным.

Вернется ли к ней Тревис? Китти могла только молить Бога, чтобы Тревис понял, что она всегда будет его ждать, что он может удовлетворять свою жажду к приключениям, сколько ему угодно, и что она не собирается заковывать его в семейные кандалы. Тогда Тревис будет любить ее еще больше.

Китти взглянула на свое отражение в зеркале и горько улыбнулась. До чего же смешно вот так стоять перед зеркалом: стены этого дома не соответствовали такому красивому наряду. Может быть, когда-нибудь у них и будет хороший дом. Однако они потратили все для того, чтобы вернуть то, что украл Кори Макрей, что он отнял обманным путем. Теперь же у них не осталось ни единого пенни.

Китти взглянула на свое платье – тяжелые волны зеленого шелка спускались от плеч, подчеркивая красивое декольте. Тревису наверняка не понравится, что Китти так обнажила грудь. Но честно говоря, на предстоящем вечере ему вообще мало что понравится. Это будет последняя капля, которая переполнит чашу его терпения.

Ей было неприятно думать о предстоящем сегодня приеме. Так же неприятно, как смотреть на себя в этом платье. Пусть оно даже очень красивое, но с ним связано столько горьких воспоминаний. Его сшила Нина Ривенбарк, самая известная закройщица в Голдсборо. А вдохновлял ее сам Кори Макрей, потому что это платье предназначалось для бала, который он устраивал в честь своей свадьбы с Китти.

Китти побыстрее прогнала горькое воспоминание. Надо было бы выбросить и это платье, но она сохранила все свои прекрасные наряды, которые лежали в сундуках, в глубине сарая. У нее теплилась надежда, что когда-нибудь эти платья еще понадобятся.

Золотисто-рыжие волосы Китти были спереди уложены в пышные валики, а сзади спускались густыми роскошными локонами. Когда-то Китти вплетала в свои волосы цветки кизила. Сейчас, приглаживая высокую взбитую прическу, она подумала, что теперь такие букли, наверное, уже вышли из моды. Как и это ее платье. Что может она знать о моде, живя на своей ферме, столь далеко от светской жизни?

Китти дотронулась до оголенной шеи. Когда-то она носила ожерелье из изумрудов, сияние которых загадочно отражалось в ее синих глазах.

Эти драгоценные камни, как и другие украшения, им с Тревисом пришлось продать, чтобы уплатить долги Кори. Кори же все это приобрел для нее на деньги, добытые нечестным путем, так что Китти почувствовала облегчение, когда этих драгоценностей у нее не стало. Как и все, что осталось от Кори, эти дорогие украшения напоминали о том зле, которое причинил людям этот человек. В данный момент Китти хотелось, чтобы исчезли и наряды, купленные для нее Макреем.

Закрыв глаза, она предалась мыслям о более счастливых временах. Когда-то она носила старые муслиновые платья, а то и вообще обходилась без одежды, как это бывало в те времена, когда они с Тревисом, словно дети, резвились на сеновале в сарае, хохоча и наслаждаясь любовью. Тогда все остальное не имело для них никакого значения. У них была их любовь, страсть, и Китти наивно верила, что ни для нее, ни для Тревиса никогда в жизни не будет ничего более важного.

– Мисси Китти? Это я, Лотти.

Китти повернулась на звук мягкого голоса и улыбнулась, увидев такое дорогое для нее лицо старой негритянки.

– О Боженька! Вы все такая же красавица, как и раньше, мисси Китти. – Лотти поедала Китти глазами и от удивления даже раскрыла рот. – Ну нисколечко не меняетесь. Вы выглядите точно так же, ну совсем так же, как в то время, когда были любовницей у… – Голос Лотти осекся.

Китти пересекла комнату и обняла Лотти, благодарно шепча:

– Ну что бы я делала без тебя, Лотти? Я так рада, что ты согласилась посидеть сегодня вечером с Джоном. Мотти также собирается на этот бал и остаться с ним не сможет.

Лотти засмеялась:

– Да для меня это совсем и не трудно, моя мисси! Я этого молодчика люблю, словно он мой собственный, вы же сами знаете. К тому же я всегда рада, если могу что-нибудь для вас сделать.

– Вот только денег тебе заплатить у меня нет, – извиняющимся тоном сказала Китти. – Я могу дать тебе хорошую жирную курицу для тушения.

– Я не собираюсь у вас что-либо брать, мисси Китти! У меня дела идут просто прекрасно. Да еще если мы с моими ребятами будем летом работать у вас на уборке урожая и войдем с вами в долю, то у нас всего будет вволю до самого конца зимы.

Китти поспешно приложила палец к губам. Нельзя, чтобы это услышал Тревис.

– Не надо говорить об этом сейчас, Лотти. Тревис пока что ничего о моих планах не знает. Я хочу рассказать ему все сегодня вечером, все-все сразу. Только так.

– Мисси Китти, а вы уверены, что хотите именно этого? – нахмурилась Лотти, и в ее шоколадных глазах промелькнуло сомнение. – Этот человек вас просто боготворит, а вы пытаетесь заставить его от вас уехать. О Боже! Ведь он может так обидеться, что никогда к вам больше не вернется. Вам хочется именно этого?

– Ты же знаешь, я этого совсем не хочу. – В голосе Китти послышалась боль. – Но другого выхода нет! Тревису не предназначено судьбой быть фермером. А я по наивности полагала, что когда-нибудь он сможет им стать. Он ко мне вернется, Лотти. Кто знает, может, он создаст для нас новую жизнь в каком-нибудь другом месте.