Этнические конфликты интересов, как представляется, широко распространены во всех этнически разделенных обществах нашего мира, но природа таких конфликтов варьирует в широких пределах, от мирного соревнования этнических групп до насильственных столкновений, гражданских войн, этнических чисток и геноцида. Вопрос в том, почему этническое разнообразие имеет тенденцию порождать этнические конфликты интересов поверх всех культурных и цивилизационных границ. Для объяснения конкретных этнических конфликтов использовались различные политические, культурные и иные средовые факторы, но они не объясняют универсальности и устойчивости данного феномена. Целью настоящей книги является отыскание общего фактора, способного, хотя бы отчасти, объяснить возникновение этнических конфликтов интересов практически во всех этнически разделенных обществах.

Этническое разнообразие характерно для большинства стран. Согласно Программе развития Организации Объединенных Наций (Human Development Report, 2004, pp. 27-28), две трети государств имеют более одной этнической или религиозной группы, включающей не менее 10% населения. Этническая неоднородность имеет особое значение в странах Азии, Африки и Латинской Америки, но также и в Европе, вследствие иммиграции из других частей света. Социальные и политические структуры отражают разделение по этническому признаку, и многие важные конфликты интересов связаны с конфликтами интересов разных этнических групп. Отмечалось, что большинство случаев политического насилия и войн в современном мире в той или иной степени имели этническую природу (Rummel, 1994; Vanhanen, 1999a, 1999b; Sambanis, 2001, 2002; Weede, 2004; Reilly, 2006, р. 28; Wolff, 2006, pр. 9-24). Джон Хутчинсон и Энтони Смит (Hutchinson, Smith, 1996) пишут: «Этническая принадлежность далека от угасания, она стала теперь центральным вопросом социальной и политической жизни каждого континента». Следовательно, важно понять причины, подталкивающие этнические группы к конфликтам друг с другом.

Бен Кирнан (Kiernan, 2007) подчеркивает, что этническое насилие проходит через всю историю современного человечества, хотя эмпирические свидетельства о ранних периодах человеческой истории скудны. Френсис Стюарт (Stewart, 2008) замечает, что насильственные конфликты в многонациональных и многоконфессиональных государствах являются основной проблемой современного мира, хотя насилие возникает не во всех подобных обществах. Вопрос заключается в том, почему насильственные этнические и религиозные конфликты при одних обстоятельствах возникают, а при других – нет (р. 3). Исследователи сформулировали немало разнообразных теоретических объяснений этнического конфликта и насилия, но им оказалось не под силу прийти к соглашению относительного какого-либо общего объяснения. В настоящем исследовании я намеревался изучить, в какой степени теория этнического фаворитизма способна помочь в разрешении проблемы этнического конфликта и насилия. Для этого было необходимо, во-первых, обсудить концепцию этничности и этнического конфликта, рассмотрев некоторые предшествующие исследования и истолкования, а затем сформулировать собственный теоретический подход к проблеме и объяснить, как такое исследование может быть выполнено практически.

Этничность концептуализировали различными путями, но исследователи оказались неспособны достичь соглашения относительного какого-либо общего определения этничности. Как замечает Генри Хейл (Hale, 2004, р. 458), «не появилось ничего близкого к консенсусу не только относительно эффектов этничности, но также и относительно того, что стоит на первом месте». Основной рубеж проходит между определениями этничности с позиции культуры (конструктивизм) и примордиальными[3]определениями, делающими упор на биологической детерминированности этничности. Согласно Аренду Лейпхарту (Lijphart, 1995, р. 855), примордиалистская теория подразумевает, что «этническая идентичность является врожденной характеристикой, и если не навсегда закрепленной, то, во всяком случае, трудноизменяемой». С точки же зрения культурализма, «этничность текуча, подвержена манипулированию и становится политически значимой только после того, как политиканы начинают использовать ее для мобилизации политической поддержки». В дальнейшем я ссылаюсь на некоторых исследователей и научные работы, иллюстрирующие эти два подхода к концептуализации этничности и этнических групп.

Джон Маркакис (Markakis, 1993) утверждает, что общим знаменателем большинства имеющихся определений этнической идентичности является культура, а это означает, что этнические группы представляют собой социальные конструкты. Они способны меняться подобно хамелеону. Этничность предоставляет ущемленной группе новый подход к устранению своего политически неравноправного положения, а привилегированная группа может использовать ее для защиты своих привилегий. Согласно Клаесу Корлину (Corlin, 1993), этнические группы являются культурными конструктами – и ничем более (см. также Gurr, 1993a). Энтони Гидденс (Giddens, 1995, pр. 252-253) говорит о том, что разграничителями этнических групп могут служить самые разные характеристики, например язык, история или происхождение, религия, а также стили одежды или украшений. Его утверждение, что этнические различия являются «исключительно научением», представляет собой крайний случай культурной интерпретации этничности. В Программе развития ООН (UNDP, 2004) преимущество отдается культурной природе этнических барьеров и говорится более о культурном разнообразии и культурной идентичности, чем об этническом разнообразии или этнической идентичности (см. Stewart, 2000). Ричард Дженкинз в своей книге «Переосмысление этничности» (Jenkins, 2008) поддерживает идею социальной природы понятия этничности. Согласно его воззрениям, этничность по своей сути является предметом культурной дифференциации. Она не более чем «закрепленный образ жизни, элементы или ситуации которого формируются и воспроизводятся» (р. 169). Автор решительно и полностью отвергает любой строго примордиалистский взгляд на этничность и особо отмечает пластичность этнической дифференциации (pр. 46-50).

Концепция этничности Дональда Л. Горовица (Horowitz, 1985) включает различия, выявляемые по цвету кожи, языку, религии или некоторым другим атрибутам общего происхождения; она охватывает племена, расы, национальности и касты. Горовиц подчеркивает, что этничность связана с рождением и кровью, хотя и не в абсолютной степени. Индивиду трудно изменить свою этническую принадлежность. Согласно принципиально примордиальным критериям этничности Горовица, этнические группы устойчивее социально-культурных. Язык этноса – это язык родства (pр. 17-22, 41-54, 78). Пьер ван ден Берге (Van den Berghe, 1981) говорит, что этническая принадлежность определяется, в конечном счете, общим происхождением. Ядро этнической группы составляют люди, «осознающие свою связанность друг с другом двойной сетью связей общего происхождения и брака» (р. 24). При изучении этнических групп автор использует этологические и социобиологические идеи родственного отбора, но подчеркивает, что этнические границы не являются незыблемыми. Этничностью можно манипулировать, но ее невозможно сфабриковать. Фикция родства должна быть «достаточно убедительной, чтобы этническая солидарность была эффективной» (р. 27). Давид Гетце (Goetze, 2001) отмечает, что этнические группы «часто определяют как группы лиц, ощущающих себя связанными общим происхождением, общим языком, общей религией или другими культурными особенностями». Термин «национальная группа» может использоваться как синоним термина «этническая группа» или относиться к этническим группам, выражающим политические требования или населяющим общую территорию (р. 272). Майрон Вейнер (Weiner, 1992, р. 320) утверждает, что «этничность» подчеркивает «общее происхождение и родство, а также общие характеристики на основе языка, расы, религии, места происхождения, культуры, исторических ценностей, но не государства». Фрэнк Зелтер (Salter, 2003, р. 30) аргументирует, что термин «этнос» предпочтительнее термина «этническая группа», «поскольку члены такой классификационной категории обычно не образуют группу». Он имеет в виду, что его термин «этнос» означает популяцию, объединенную общим происхождением.