Этот сон заставил Брендана почувствовать себя предателем. Он грезит о другой женщине! Никогда за все годы супружества он не помышлял ни о ком, кроме Мэри, — ему это было просто не нужно. Во сне же он и Ванесса вроде бы не делали ничего предосудительного, но их объединяло чувство. Желание…

Брендан ощутил, как жарко запылали его щеки, и вскочил со стула. И тут прозвенел звонок. Пора произнести утреннюю речь, спохватился он, и это вытеснило из его головы мысли о Ванессе, и о сладком запахе, исходящем от нее.

— Утренняя речь, — напомнила Елена, появляясь словно ниоткуда.

Брендан окинул ее взглядом всю — от высоких каблуков до круглых очков, делающих секретаршу похожей на стрекозу. Она была одета в шелковую черную юбку длиной ниже колена и в белую блузку с пышным бантом под подбородком. Подобные наряды, должно быть, носила моя бабушка, невольно подумал Брендан. Хотя Елена была примерно одних с ним лет, казалось, будто она намного старше. Впечатление еще более усиливали ее чопорность и высокопарность.

— Спасибо. Вы подготовили бумаги, которые я просил?

Елена захлопала ресницами.

— Я положила их вам на стол, доктор Рассел. — Ее манеры и речь забавляли его, однако она была аккуратной и исполнительной — как и положено хорошей секретарше.

Брендан зачитал по радио короткую речь, как он делал это каждое утро. Заканчивая выступление, он всегда приводил высказывание, принадлежащее какому-нибудь знаменитому деятелю прошлого или современности. Иногда цитаты были серьезными, иногда — смешными. Иногда их целью было подчеркнуть необходимость образования, а иногда они были о жизни в целом. Но, кажется, всем нравилось то, что он говорил.

Рабочий день Брендан провел, выполняя повседневные обязанности… и размышляя о письме Мэри. О том, что она написала по поводу Ванессы.

Было три часа дня, когда он вышел из кабинета с единственной целью — немного пройтись, чтобы сменить обстановку. Может быть, так ему удастся выбросить Ванессу из головы. Выбросить из головы слова Мэри.

«Я хочу, чтобы ты начал встречаться с Ванессой… Мне кажется, Брендан, что ты сумеешь полюбить ее… Одним словом, я хочу, чтобы ты женился на ней…»

Идея была абсолютно абсурдной, и Брендан сознавал это. Беда заключалась в том, что в конце письма Мэри умоляла его дать ей слово, что он попробует исполнить ее просьбу. Едва прочитав эти слова, написанные умершей женой, он твердо решил не давать никаких обещаний — ни вслух, ни мысленно. Но во второй раз, когда он перечитывал письмо после того, как девочки легли спать, обещание помимо воли сорвалось с его губ. Не в силах сопротивляться, Брендан произнес: «Я даю слово»…

Очевидно, его сны связаны именно с этим. И именно поэтому он не мог теперь перестать думать о Ванессе. Потому что дал обещание своей жене. Наиболее логичным казалось рассказать обо всем Ванессе вечером, за чашкой чаю… А затем отправиться в свою комнату и сказать, обращаясь к своей мертвой жене, что ничего не случилось и не могло случиться. Никакой искры между ним и Ванессой не проскочило. Мэри поняла бы, что значит «искра»…

Брендан обнаружил, что идет мимо комнаты уборщицы, мимо библиотеки — туда, где располагаются младшие классы. Куда его притягивало, как магнитом.

Он завернул за угол… и чуть было не упал на Ванессу, которая, стоя на коленях, раскладывала на полу коридора детские рисунки.

— Эй, осторожнее! — воскликнула она, поднимая глаза и улыбаясь. Ванесса всегда улыбалась.

— Что это ты делаешь? — поинтересовался Брендан и сунул руки в карманы брюк, потому что не знал, куда их девать.

Неожиданно его внимание привлекли носки собственных ботинок. Казалось, ничего интереснее просто нет на свете. В последнее время в присутствии Ванессы с ним нередко случалось нечто подобное.

Она чуть сдвинулась в сторону, компонуя картинки.

— Мы сегодня рисовали акварелью. Просто прелесть, верно?

Он посмотрел через ее плечо.

— Прелесть.

— Слушай, я сегодня снова звонила насчет цветных мелков, и мне опять дали от ворот поворот. Сказали, что мелков нет, только гуашь. — Она бросила на него возмущенный взгляд. — Гуашь! Как тебе это нравится?

Ее светлые волосы растрепались и торчали во все стороны, как у девчонки-сорванца. Но при этом Ванесса отнюдь не походила на девчонку. Она выглядела весьма и весьма… сексуально.

Брендан засунул руки поглубже в карманы.

— Я позабочусь об этом завтра. Оставь мне номер телефона.

— Отлично!

Подняв с пола рисунки, Ванесса принялась развешивать их на стене. Ее пальцы были выпачканы цветными красками.

Из класса донесся шум детских голосов и последние наставления, которые давала малышам помощница Ванессы, Энни, перед тем как они разойдутся по домам. Если он собирался покончить со всем этим, то следовало делать это немедленно.

— Э-э-э… — начал Брендан.

Она, словно не слыша его, произнесла на одном дыхании:

— Дорис просила меня сегодня отвезти ее на озеро — покормить уток. Я не нашла книгу, которую просила Сара. Но если она ей все еще нужна, я могу вечером поискать еще раз.

— Не думаю, что это так срочно. Книга нужна Саре, потому что ей задали прочить ее в рамках программы по литературе, а она не слишком-то охотно делает подобные вещи… — Брендан понял, что говорит что-то не то, и резко замолчал. Потом глубоко вздохнул и решился: — Ванесса, может, сходим поужинать в пятницу вечером?

Она вскинула на него глаза. Лист с нарисованным на нем румяным яблоком замер в ее руках. Ванесса не колебалась ни секунды.

— Конечно. Это было бы чудесно.

Она улыбнулась, и Брендан расслабился. В конце концов все складывалось не так уж плохо.

— Отлично. Встретимся в семь в твоем любимом ресторанчике, идет? — Это будет свидание, ведь Мэри хотела именно этого. — Тебя не затруднит приехать на своей машине, чтобы я мог в случае чего уехать домой? — спросил он.

— Конечно нет. Договорились.

Дверь класса распахнулась, и дети высыпали в вестибюль.

— Автобус уже ждет, — сказала им Ванесса. — Идемте, я вас провожу.

Она ушла вместе со своими семнадцатью питомцами, в числе которых была и Люси, а Брендан отправился обратно в свой кабинет. Теперь он сунул руки в карманы просто потому, что ему так хотелось. Вдобавок он принялся насвистывать какой-то веселый мотивчик.

Брендан не мог припомнить, когда в последний раз у него было так легко на душе.

— У папы свидание, — распевала Кэтти, прыгая по кухне на одной ножке. — У папы свидание, у папы свидание…

— Никакое это не свидание, — возразил Брендан, извлекая из холодильника цыпленка и собираясь разделывать его на кухонном столике.