Говоря это, я не мог не вспоминать довольно досадные беспорядки, которые просто не могли не начаться в Конфедерации. Хоть за последние месяцы мы изрядно проредили агентуру аболиционистов, да и прочих негролюбов окоротили не слабо, потенциал для бунтов оставался. Вот на него явно и рассчитывали Линкольн со товарищи, вбросив в массы прокламацию об освобождении рабов.

Начались… спорадические беспорядки. Их быстро и жёстко давили, особой угрозы они не представляли, ведь доступа к оружию и нормального руководства у негров просто не было. Резидентура янки того – или отловилась, или смылась, или сидела тихо, как мышь под метлой. В какой-то мере беспорядки оказались нам даже на руку, показывая некоторым благодушно настроенным семействам, что под боком у них постоянно есть змеи, способные укусить при первом представившемся случае.

– Беспорядки, – поднял вверх указательный палец герцог. – О них пишут везде.

– Укус клопа, – поморщился Борегар. – Клопов давят, и забывают об их попытках тебя задеть уже через несколько минут.

– Да, вы раздавили «клопов», – охотно согласился посол. – Но европейская пресса бурлит и истекает ядом, особенно в Англии, и немного меньше во Франции. Репутационные потери оказались велики.

Борегар смолчал, я же предпочёл парировать этот выпад:

– Всё равно никто не побежит кормить подыхающие Соединённые Штаты с ложечки питательным бульоном из экспедиционных корпусов и массовых поставок вооружений. К тому же мы верим помимо прочего в добрые отношения с королевой Изабеллой. Кстати, как обстоят дела в Мексике?

– Дева Мария благосклонно смотрит на нас с небес, – прищурился от удовольствия испанский гранд. – Войска маршала Прима, получив подкрепления из метрополии, идут на столицу. Но перед этим мы обезопасили себя от угрозы с юга. Орисаба пал, Оахака и Акапулько сдались без боя. Французы тоже… путаются под ногами. У Хуареса нет шансов победить. На нашу сторону переходят все, кого он попробовал ограбить. А опираться за всю эту мелюзгу без поддержки со стороны северного соседа… Он обречён, вопрос лишь в том, когда сам это поймёт.

– Что возьмёт от Мексики королева Изабелла?

– Веракрус, Матаморос, Акапулько с окрестными землями. Может, больше, но нам предстоят переговоры с будущим императором Мексики. Испании нужен дружественный монарх, не хочется его расстраивать.

– Конфедерация будет приглашена на эти переговоры?

Вопрос Борегара был задан с такими интонациями, что рассматривать его иначе чем в качестве констатации очевидного вряд ли имело смысл. И посол это хорошо понимал.

– Разумеется, генерал. Моя королева ценит вклад Конфедерации.

– А ведь мы планируем и другое приглашение, – закинул удочку я. – Переговоры о мире между нами и США. Согласитесь, посол, что окончание этой войны станет значимой вехой не только для этого континента, но и для Европы. Мы от всей души надеемся, что ваше королевство займёт на предстоящем конгрессе благожелательную по отношению к Конфедерации позицию.

– Президент Дэвис планирует собрать целый конгресс наподобие Парижского?

– Не совсем, – улыбнулся я, а Борегар кивнул, подтверждая, что мои слова – его слова. – Все мы понимаем значимость мистера Дэвиса в период становления Конфедерации, но сейчас он явно устал, ему нужен отдых и… менее тяжёлая и выматывающая работа.

В переводе на совсем уж понятный язык, мы только что сказали, что президент Дэвис скоро лишится всей своей власти. Открыто, не таясь, тем самым показывая, что не собираемся играть в прятки.

– И на объявленных выборах будет выдвинут…

– Никаких выборов, – отрезал я. – Игры в демократию хороши в меру, но если заиграться, то наступает что-то вроде того, о чем заявил Линкольн в своей прокламации. Семьям Юга не хочется, чтобы того, кто будет править, выбирали разные… непригодные для этого люди. Ведь так можно докатиться и до того, что в выборах, как вскоре в США, смогут принять участие те самые, родом из Африки. Мы хорошо понимаем риск повторения чего-то подобного в будущем, поэтому предлагаем стране решение, опробованное небезызвестным вам Наполеоном Буонапарте. И надеемся на поддержку королевы Изабеллы.

– Не со стороны, как в Мексике, а изнутри, – понимающим тоном вымолвил герцог Осуна. – Я понял вас. Даже не спрашиваю, кто это будет. Всё уже понятно. Но поддержка Испании в столь важном вопросе…

– Дорогого стоит, – подхватил Борегар. – И мы готовы предложить достойную плату. Обновлённая Конфедерация отдаст Испании доктрину Монро на золотом блюде.

Слово было сказано. И озвученное предложение не могло не заставить герцога Осуна отнестись к нему самым серьёзным образом. Доктрина Монро, этот краеугольный камень в дипломатических игрищах Нового Света, мешающая иным странам, кроме США, напрямую вмешиваться в дела стран на территории обеих Америк. И вот эту священную корову бросали прямо под нож Испании, тому самому королевству, которое имело больше всего интересов в своих бывших колониях.

– Королева Изабелла узнает об этом очень скоро. Я сегодня же отправлю секретаря посольства на вокзал, где он сядет на поезд до Норфолка. А там на посольском корабле к побережью Испании. Такие известия можно передавать только с доверенными людьми.

– Курьерский поезд будет ждать вашего человека. Равно как и надежная охрана, – подтверждаю я нашу заинтересованность в скорейшей доставке послания. – И вы можете сказать по поводу сделанного нашей стороной предложения…

– Королева внимательно его изучит и в скорейший срок ответит вам. Вместе с тем мне хотелось бы узнать о том, на кого ещё будет распространяться изменение доктрины?

– Испания и Россия, если сочтёт это необходимым для себя, – без промедлений отвечаю на действительно важный уточняющий вопрос. – Также надеюсь на то, что обе упомянутые в нашем разговоре монархии будут благосклонны к выдвинутым Конфедерацией предложениям на предстоящем конгрессе. Остаётся лишь место его проведения…. Куба – воистину райский остров.

– И это я тоже передам своей королеве. Она с пониманием отнесется к… высокому мнению о кубинских красотах.

Дипломат, ети его! Всем тоном даёт понять, что королеве Изабелле точно понравится крах доктрины Монро, да и выбор Кубы как места проведения конгресса тоже наилучшим образом скажется на потускневшем за последние десятилетия блеске короны испанских монархов.

Что до намёка на будущие действия, схожие с предпринятыми ранее Наполеоном I, то и тут Терьес-Хирон наверняка всё понял и обязательно доложит королеве Изабелле. О чём? О том, что скоро с КША может случиться метаморфоза, подобная той, которую запланировали проделать с Мексикой. Отличие, как уже было упомянуто в нашем разговоре, в том, что Мексику решили изменить извне, а Конфедерацию – изнутри. Результат один бес будет схожим и откровенно позитивным для многих европейских монархий. Они ведь после Французской революции и многочисленных последующих попыток изменения государственного строя с подозрением относятся к «рассадникам демократии». И тут я их более чем понимаю.