Сделка с I.R.S. Records подошла к концу после выхода "Forbidden", и деятельность Black Sabbath была заморожена во всех отношениях. Я поговорил с Филом Банфилдом и Ралфом Бейкером о том, чтобы поработать с каким-нибудь певцом, когда услышал, что в Англию вернулся Гленн Хьюз. Он заехал проведать меня, и очень скоро мы начали писать песни. Он пел и играл на басу. Это было больше ради забавы: то, что мы записывали, не предназначалось для публикации. Мы просто хотели посмотреть, что получится. Кроме того, мне нужно было работать, так как я тогда отнюдь не жировал. Необходимо было как-то перебиваться.

Гленн предложил задействовать Дэйва Холланда (Dave Holland), который, много лет назад, был барабанщиком Judas Priest. Дэйв приехал и немного поиграл на электронной установке. Мы оформили пару идей и отправились в студию UB40, называвшуюся DEP, чтобы как положено записать демо, где Дэйв сыграл бы на настоящей установке. Мы записали все песни, затем я покинул ребят, чтобы заняться первым воссоединением Black Sabbath с Оззи, после чего принялся работать над своим сольным альбомом, всё в разных направлениях. Вот почему эти сессии в DEP просто потерялись, они были забыты.

Через какое-то время эти вещи всплыли на бутлеге. Я задумался: как они достали это? Спросил Гленна, и он ответил: "Я не в курсе." Столько людей имели доступ к плёнкам! Это мог быть кто-то из студии, кто-то из окружения Гленна или Дэйва, а может и из моего. Мы так и не узнали истину.

Как-то в начале 2004-го года мой гитарный техник, Майк Клемент (Mike Clement), сидел в моей домашней студии, перегоняя коробки кассет с риффами на CD. Он промотал несколько треков с сессий в DEP и спросил: "Почему ты не обнародуешь их? Они довольно клёвые!"

Свою третью жену, Вэлери, я встретил в Лондоне, когда записывался "The Eternal Idol". Однажды вечером я пошёл в клуб под названием Tramp и встретил там Вэл. Они была моделью и танцовщицей. Танцевала она в одном из шоу типа варьете, где была труппа танцовщиков из десяти женщин и парня, вроде музыкальной группы. Как модель, она участвовала в рекламе кремов для лица и рук.

Мы обменялись номерами телефонов. Она мне позвонила, и мы начали встречаться. Я совсем не собирался затевать отношения, так как тогда больше интересовался наркотиками, но в конце концом они завязались. Мы были вместе шесть лет, а потом расписались.

Наша свадьба была делом очень скорым. Я пытался провернуть всё по-тихому, но Фил Банфилд всё знал и захотел быть шафером. Мы просто расписались в регистрационной палате с Филом в качестве моего свидетеля. Вернулись домой, а там нас уже поджидали мои друзья.

Чёрт побери, что случилось? Это должен был быть секрет!

Фил организовал всё, и, чёртово пекло, эта вечеринка-сюрприз, она удалась на славу!

Мы были вместе двенадцать лет. Вэл очень мне помогла в том, чтобы слезть с наркотиков, так как ненавидела их. Я перед ней в неоплатном долгу за это. Алкоголь никогда не был в числе главных проблем, но кокса и спида я поглощал в избытке. Был период в жизни, когда я даже не осознавал, что происходит, становилось всё хуже и хуже, но я не понимал этого. Я стал более раздражительным и часто ввязывался в ссоры, полагаю, я стал кем-то другим.

Когда мы поженились, Вэлери больше не стала с этим мириться. У нас был скандал каждый раз, когда я вынюхивал дорожку. Она сразу могла сказать, когда я что-то наделал. Я пробирался к себе в студию, внюхивал дорожку, и тут же: "Ты под коксом!"

В итоге я решил, что оно того не стоит, ругаться всякий раз, когда я приму немного наркоты. Или я должен был завязать, или всему конец. И я завязал. Ну, вернее я завязывал регулярно, скажем так, я заканчивал с этим ежедневно.

У Вэл был дом с шестью спальнями на севере Лондона, а у меня был свой в Мидленде. Она предпочитала оставаться в Лондоне, где были её друзья, а я никогда не хотел переезжать в Лондон, так что мы некоторое время проводили в её доме, а потом возвращались ко мне. Или она была в Лондоне, а я - дома. Когда я был на гастролях, Вэл ни за что не осталась бы в Мидленде. это означало, что мне нужно было кого-то оставлять присматривать за домом. Это были довольно забавные отношения, правда.

У Вэлери был сын, Джей, очень милый мальчик. Для меня это было немного странно, не иметь возможности жить с собственной дочерью, а потом жениться и получить ребёнка в придачу. Поначалу я не мог забрать свою дочь, так что всё было очень запутанно.

Я отчаянно желал привезти Тони. Мелинда снова вышла замуж и родила ещё двух детей от нового мужа. Очевидно, этот парень владел несколькими ночными клубами и был был по уши связан с мафией, его за что-то там взяли и посадили на семь лет. Мелинда растратила большую часть его денег, пока он находился в тюрьме, а затем бросила его. Этот парень вышел из тюрьмы раньше, и суд позволил ему и его сестре забрать детей, всех троих. Поэтому я наведался в Модесто, где они жили, проведать Тони в их доме, так как они должны были присутствовать при моём визите. Это была достаточно неловкая ситуация, потому что у него были двое других детей, а Тони за ними ухаживала. Ей тогда было двенадцать или тринадцать.

Вскоре условия визитов смягчились. Тони разрешили бывать со мной в Лос-Анджелесе, я на неделю я брал её с собой в турне. В гостиницах мы брали сдвоенные номера, но она оставляла дверь открытой, а свет - включённым, до того она была запугана всем тем, что происходило в её жизни.

После всех судебных процедур я наконец-то забрал её. Большой проблемой было то, что они думали: о, у него группа. А, Black Sabbath! Мне и шагу не давали ступить. Меня выспрашивали: "Когда вы будете на гастролях, кто будет присматривать за девочкой?"

"Ну, я найму нянечку."

Свелось всё к выбору между бывшим мошенником, который не был настоящим отцом, и мной. Адвокат, которого я нанял в Лос-Анжелесе, говорил: "Слушай, ты - отец, и мы вернём её тебе."

В конце концов я вернул её в 1996-м году, я мог забрать её домой в Англию. Наконец-то!

Когда Тони приехала, она была вся на нервах. Она была запугана, её футболили туда и сюда, и она не понимала, что происходит. Прошло много времени, пока она успокоилась и вернулась в норму. Очень долго ей снились кошмары. У неё была своя комнатка, дверь была всегда открыта, свет не выключался, среди ночи она начинала кречать, и я мчался к ней. Поначалу я думал: как я могу ей помочь, что мне делать? Ты отдаёшь ей свою любовь, но дело тут ещё и в том, чтобы она меня приняла, так как большую часть жизни она провела вдали от меня. И она не ладила со своим отчимом, так что было очень тяжело.

К тому времени наш брак с Вэлери трещал по швам. Она хотела жить в Лондоне и путешествовать по миру, а я нет. Я уже объездил мир бессчётное количество раз с гастролями. Мы оба желали разного, поэтому у нас случались резкие разногласия. Но развалилось всё окончательно, когда Тони приехала в Англию. Вэл определённо не хотела ещё одного ребёнка. У неё уже был сын, о котором мы вместе заботились, и она сказала: "Надо устроить Тони в колледж. Поместить её в школу, где она и будет оставаться."