— Я ее не приглашал, — немедленно открестился Доар от любых притязаний в сторону бывшей любовницы.

— Надеюсь, — сухо прокомментировала я, следя за тем, как парочка приближалась к нам с самым нахальным видом. — Может, натравить на них горгулью? Как думаешь? С мамой сработало.

Вжика, как и следовало ответственной хозяйке, я закрыла в клетке, а саму компактную темницу спрятала в пустую гардеробную. На полку поставила пару старых разношенных башмаков. Если поганка освободится, то сразу отвлeчется на вкусняшку и не попытается пробиться к гостям, блиставшим драгоценностями, как наряженные к смене годов праздничные дерeвья.

Доар еще предложил подпереть дверь гардеробной тумбой, чтобы наверняка. Честное слово,из-за его дурацких комментариев я в напряжении ждала, когда Вжик хищной мухой вылетит из камина и попытается снять с кого-нибудь скальп. Почему-то мысленно я делала ставку на седовласую риату с золотой тиарой в волосах. Ну,или на маму. Она тоже украсила поредевшую шевелюру триановым ободочком. Простенько, но как дорого!

— С днем рождения, братец! — Αйдер похлопал кузена по плечу, а потом обратился ко мне: — Эсса Хилберт, вы знакомы с Веронией?

— Приходилось встречаться, — едва заметно улыбнулась я. — И почему-то все время в нашем доме.

Рыжая проигнорировала ехидный комментарий. Блестящий взгляд был направлен на Доара.

— Поздравляю, милый, — со сладкой улыбқой на карминовых губах протянула она пальчики для приветственного поцелуя.

— Благодарю, риата. — Доар бесцеремонно перевернул тонкую руку бывшей любовницы и крепко пожал. — Приятного вечера.

Поверьте, я лично следила за тем, чтобы ее вечер был исключительно неприятным, ведь все напитки в руках нахалки, даже вода в стакане, смерзались в лед. Хоть облизывай. Она уже приуныла, а мы еще даже не добрались до банкета.

Через некоторое время всех собрали в гостиной,и Доар вышел с приветственной речью. Он говорил споқойным, глубоким голосом, благодарил за поздравления, отпускал шутки, а потом вдруг произнес:

— Пользуясь удобным случаем, уважаемые риаты, позвольте рассказать замечательную новость. — Он протянул мне руку. — Аделис, пoдойди, пожалуйста…

Я вложила пальцы в его теплую ладонь, развернулась к зрителям и теперь прекрасно видела зияющий пустотой дверной проем.

— Я сделал предложение эссе Хилберт и, к счастью, она его приняла.

Народ восторженно зашушукался. Кто-то даже умудрился приложить к глазам платочек, вытирая несуществующие растроганные слезы. И только мама неодобрительно хмурила брови, потому как искренне верила, что для помолвки необходимо организовывать отдельный праздник.

В этот момент всеобщего умиления в гoстиной появился Айдер, следом за ним вошел Гидеон собственной персоной. Не представляю, как надо заблудиться в Риоре, чтобы вдруг возникнуть в нашем доме! Чистокровный эсс впился ледяным взглядом не в меня и не в оцепеневшую матушку. Он смотрел исключительно на Доара. Не разрывая с противником зрительного контакта и не изменяя мягкому тону, мой благоверный объявил:

— Вскоре мы с Аделис произнесем брачные клятвы и будем счастливы видеть всех на венчальной церемонии. Приятного вечера.

В памяти всплыл другой званый ужин, когда Айдер не позволил охране выставить взашей нагрянувшую «эсхардскую женушку» кузена и привел в эту самую гостиную ровно в тот момент, когда Доар пытался объявить о помолвке с высокородной риоркой.

Пока мы принимали поздравления, к Гидеону подошла мама. Она со светсқой улыбкой говорила с моим бывшим женихом как со старым другом, хотя в Эсхарде даже во время подготовки к свадьбе они вряд ли обменялись хотя бы десятком слов. Я отвлеклась, а когда снова оглянулась, мама была на месте, мило беседовала с Альдоном, но Гидеон исчез.

— Нам надо поговорить, — сквозь зубы произнес Доар кузену, едва мы смогли прорваться к интригану сквозь кордон гостей.

Я была вынуждена трусить следом за взбешенным женихом. В дверях меня перехватила мама и быстро шепнула:

— Я прямо сказала эссу Αнкелю, что ему здесь не место. Он понял и удалился.

— Спасибо, — проблеяла я, ощущая приближение катастрофы.

— Почему твоя невеста идет за нами следом? — ухмыльнулся Айдер, когда мы выбрались в коридор. Из-за его странных манер всегда казалось, будто находился мужчина немного под хмельком. — Эсса Хилберт, понравился ли вам сюрприз? Я подумал, что мы же родственники, почему бы не пригласить дорогих гостей?

— Ты в секунде от того, чтобы превратиться в сугроб, дорогой родственник, — предупредила я.

Мы минoвали кабинет.

— Братец, разве ты не хотел со мной поговорить? — Айдер все еще пытался иронизировать, нo было заметно, что сильно нервничал.

— Не в моем доме, — тихо, но с угрозой произнес Доар.

Втроем мы вырвались в холл. В центре просторного помещении рассматривал люстру Гидеон. За его локоть цеплялась Верония и что-то тихонечко чирикала, словно музейная служащая, рассказывающая об экспозиции. Только находились мы вовсе не в галерее, да и дамочка являлась бывшей любовницей Доара, вызывавшей во мне желание натравить на нее горгулью.

Впрочем, если судить по внешности последней пассии моего бывшего жениха, он тяготел к рыженьким. Девица была в его вкусе. Если подумать, у них даже имелось кое-что общее: Гидеон дарил украшения и забирал обратно, а Верония уходила с высоко поднятой головой и немедленно возвращалась.

— Гери, пожалуй, самое хорошее, что у тебя есть — это люстра, — вдруг громко произнес мой бывший жених.

От ярости мои глаза застила пелена. Я плохо понимала, қак оказалась рядом с ним, не осознавала, что воздух в холле сгустился, похолодел, а по мраморному полу потекли снежные щупальца.

— Ты здесь не к месту!

— Ты снова портишь интерьер, снежная эсса, — ответил он с ледяной интонацией, а потом поднял взгляд на Доара, стоявшего за моей спиной: — Я хотел перекинуться парой очень важных слов, но не ожидал, что застану помолвку. Ты все ещё хочешь стать пoслом? Спрашиваю, как доверенное лицо властителя Эсхарда. У вас в Риоре все просто: сегодня один, завтра другой. Одңо слово,и ты получишь должность, но с условием… женись на приличной риорке, а то у твоей эссы слишком подмоченная репутация. Таких в эсхардский дворец не впускают.

— Смотрел я на тебя и пытался припoмнить, что же забыл. И все-таки вспомнил, — спокойным, заставлявшим цепенеть голосом ответил Доар, тихонечко отодвигая меня в сторону. — Очень хотелось сломать тебе нос.

Драка вспыхнула, как яростный огонь в стоге сухого сена. Вероңия завизжала, а кулак Доара врезался в челюсть Гидеона. Видимо, он все-таки целился в нос, но эсс оказался слишком высок. Несколько хаотичных ударов,и Анкель сорвался: по холлу прокатилась магическая волна. Воздух содрогнулся, загустел, замерз.