до возвращения доставили священный рескрипт, из которого следовало, что некий молчаливый язык просветил сердце Его Величества в отношении его выдающихся подвигов, и саркар Джайпур, ранее принадлежавший Мухаммад Кули-хану Барласу3, теперь пожалован ему. Получив добрые вести, он стал собирателем цветов в саду преданности, и росток его духа обрёл зрелость. Сердце его увеличилось, а намерения обрели крылья. С большим воодушевлением присоединился он к военачальникам и принялся за уничтожение злобных и мятежных. Он построил мост через Пун-пун и переправился на другую сторону.

В это время доставили срочную депешу от Хан-ханана, в которой сообщалось, что не стоит торопиться вступать в бой с Джу-наидом, так как он сам хочет приехать [и принять участие в этом деле]. Военачальники отложили задуманное и решили подождать. Хотя Музаффар -хан давал им дельные советы, всё оказалось напрасно. Сердце его не находило места оттого, что они должны повернуть назад на полпути, и он был уже готов схватиться с Джу-наидом лично, но в Джайпуре поднялся мятеж. Ему пришлось повернуть туда. Вот как это произошло. Тадж-хан Панвар, Фатх-хан Мусазай, Шахбаз-хан Араби, Сулейман Панвар и Тхан Рай приехали и предали смерти Мир Махмуд Шаукати, который управлял Джайпуром от лица Музаффар-хана, и убили больше сотни других

людей. Из необходимости Музаффар отвёл свою длань от Джуна-ида и отправился в Джайпур вместе с Худадад Барласом, Арабом, Ходжа Шаме-ад-дином и несколькими верными слугами. Несмотря на превосходящую численность противника он, при поддержке связанной с вечностью удачи, обратился всеми своими силами к сражению. Поскольку было невозможно переправиться [через реку] на глазах у врага, он перешёл Ганг [в другом месте] и приблизился к городу Сивана. Бурная река Гандак оказалась между ним и Джайпуром, афганцы же радовались своей многочисленности и незначительному числу падишахских сил. Но у него имелось рвение — ключ к любому предприятию, а также удача и благие намерения, и потому он обрёл средства достижения успеха. Первым к цели устремился Удай-хан, заминдар Джитарана4, и когда на одной стороне расположилась толпа бродяг, а на другой собирались переправиться через реку избранные воины, и само выполнение задуманного представлялось крайне трудной задачей, вышеназванный землевладелец стал проводником рати и вспомнил, что вверх: по течению проживает несколько его родственников, которые могут стать средством обретения удачи. Там же можно воспользоваться и крепкими лодками. Правильнее будет, если победоносное войско выстроится перед врагом и запоёт триумфальную песнь, а специально отобранный отряд расторопных и отважных воинов перейдёт ночью через реку. Когда последние будут почти на месте, войско переправится прямо к врагу, и в самый разгар сражения в бой вступит резервный отряд и повергнет противника в ужас. В соответствии с этим планом 300 ратников под командованием Касим Али Систани и Араб Бахадура отправились в путь через пустыню благополучия. Быстроходные вестники получили приказ донести, когда отряд переправится и будет на подходе. Когда мир озарился сиянием света Акбара (найир-и-акбар) и великого светила (найир-и-азам, солнце), и стало известно, что отряд героев пересёк реку и уже совсем близко, Му-заффар-хан посадил храбрых и опытных воинов в лодку и приказал переправляться на вражескую сторону под предводительством Ходжа Шамс-ад-дина и Худадад Барласа. Пребывающие во сне афганцы схватили оружие и луки и заволновались. В этот момент их оглушил бой литавр и больших барабанов (курака)5 резервного отряда. И они вынужденно бежали. Многие из них пали, и Хаджи-пур был освобождён. Воины захватили богатую добычу. Правителей Патны, которые по своей недоброй природе лишь наблюдали и не оказывали никакой помощи, охватил стыд. Если бы они видели преображающую мир красоту удачи Шахиншаха, или обладали толикой практичной мудрости, или подобрали крошки с пира преданных, то не повели бы себя вразрез с интересами своего благодетеля и не испытывали бы потом такого стыда.

137

Вот одно из поучительных событий. Когда мощью вечной судьбы завоевали Хаджипур и Музаффар-хан ещё больше возвысился, доверенные шпионы доложили, что Фатх-хан Мусазай, Джалал-хан Араби, Салим-хан Бармих, Сатри и Чатри и другие самоуверенные афганцы собрались на другой стороне Мадаха Гандака6. Музаффар-хан отправился усмирять их. [Его] люди расположились лагерем у реки, а сам он поехал с несколькими воинами на поиски брода. Хотя ширина канала была меньше полёта стрелы7, глубина же — значительна. Пока он искал место для переправы, на другой стороне показалось около двухсот всадников, и Ходжа Шамс-ад-дин, Араб Бахадур и другие храбрецы получили приказ перейти на 138 другую сторону чуть подальше и догнать сей дерзкий и беспечный отряд. Они поехали, но враг узнал об этом и послал за помощью. Когда показались вспомогательные силы, конница повернула назад в лагерь. Музаффар -хан спешно переправился через реку и присоединился к своему отряду. Все его мысли были о том, чтобы не оказаться в долгу перед теми, кто сослужил добрую службу. Сразу после этого отступающий враг получил подкрепление и решил вступить в бой. Из -за превосходства сил противника и малочисленности царских войск, а также из-за неудачливости и трусости людей войско оказалось дезорганизовано. Многие в суматохе попадали в воду и утонули. Музаффар-хан тоже чуть не утонул. Ходжа Шамс-ад-дин натянул поводья и направился в горы, а также отправил людей в лагерь, рассчитывая на помощь усердных героев. Враг бросился в погоню, чем вызвал панику. Хаджи Пахлван, Ходжа Шамс-ад-дин, Араб и ещё около пятидесяти воинов постоянно оборачивались и стреляли из лука. Таким образом, они задерживали врага. Когда день стал приближаться к концу (букв, «положил чело на свои полы»), а положение Музаффар-хана становилось критическим, засияла удача Шахиншаха, и показались проблески победы.

Вот подробности сей Божественной помощи. В лагере поднялся шум из-за слухов, что Музаффар-хан убит, и все собрались отправиться туда, откуда прибыл посланец. Они воспрянули духом и решили исправить положение дел. Худадад Барлас, Михр Али и другие отважные любители сражений в количестве трёхсот человек переправились через реку и двинулись вперёд. Тот же гоиегц доставил вести об их приближении. Они8 ощутили ветерок успеха, натянули поводья и подняли пыль сражения.

Сражение и битва шли до наступленья ночи,

Не было руки, не нанесшей раны.

Вы скажете, что Век сам вышел (на поле брани),

Что горы смешались с равнинами.

В это время проливания жизней, когда враг, несмотря на победу, ослабевал из-за жара своих доспехов и большого напряжения сил, послышался шум барабанов победоносного войска, тотчас же лишивший [противника] мужества. Они бежали вследствие своего злого рока в ту же ночь, и при с<^<д<е:й<^'^]в:и:и небес ветерок победы подул в сторону розового сада надежд подданных падишаха.