безудержно рыдает. Я держу руку на плече Джиневры, но чувствую себя не в своей тарелке. Я хочу, чтобы все убрались отсюда, чтобы мог обнять свою жену и поцеловать ее, как подобает мужу. Я хочу украсть ее боль, чтобы ей не пришлось с ней сталкиваться.

Смотрю вдаль, моргаю глазами, пытаясь прояснить голову. На поляну выходит фигура, Энтони Армато наблюдает за происходящим. Он слишком далеко, чтобы разобрать черты его лица, но то неуважение, которое он демонстрирует одним своим дыханием, достойно аплодисментов. Сердце гулко стучит в груди, гнев и разочарование цепляются за каждый нерв.

Оставив Джин и ее мать, я направляюсь к мужчине. Мои руки чешутся от желания подраться, и я не хотел бы ничего больше, чем увидеть, как этот человек истекает кровью.

— Привет, Сорен, — приветствует он с наглой ухмылкой.

— Какого черта ты здесь делаешь? — мои руки сжимаются в кулаки по бокам.

— Я думал, это для семьи… — он поднимает бровь, его улыбка становится шире.

— Так и есть, — я делаю шаг, чтобы оттолкнуть его с дороги, но его следующая фраза заставляет меня остановиться на месте.

— А муж твоей сестры разве не член семьи? — он поднимает руку, и я замечаю блестящее золотое кольцо на его безымянном пальце. Я оборачиваюсь в поисках сестры, но ее все еще нет.

— Какого хрена ты сделал с моей сестрой?

Он, блядь, смеется надо мной, приподнимая одно плечо и засовывая только два пальца в передний карман.

— Я женился на ней.

Красная пелена у меня перед глазами. Я завожу руку назад и бью его по лицу, вскоре он приходит в себя и ударяет в ответ. Мы падаем на землю, нанося друг другу удар за ударом. Я чувствую привкус металла на языке.

Аттикус тянет меня назад за пиджак, и я сопротивляюсь, пока не слышу, как Сайрус орет, чтобы я вел себя прилично. Энтони стоит, вытирая рубашкой кровь с себя.

— Он похитил Еву, — шиплю я, пытаясь снова наброситься на него.

Энтони поднимает руки вверх: — Я ничего такого не делал. Мы поженились в Вегасе. Я твой новый зять.

— У нее есть жених, — рычит Сайрус за моей спиной. Наш мир рушится. Мы только что закончили разбираться с семьей Кариссы. Это капля в море по сравнению с семьей жениха Евы.

— Что за хуйня? — говорит Аттикус. — Все смотрят, как вы ведете себя как идиоты, — я оглядываюсь и вижу, что все внимание переключилось с Джуда на нас.

— Этот ублюдок женился на Еве, — киваю в сторону нашего врага.

Аттикус скрещивает свои широкие руки на груди: — Что он сделал? — лицо моего брата краснеет от гнева, но он остается невозмутимым. — Где она? Тебе лучше не причинять ей вреда.

— Она мурлычет все время, что мы женаты, — ублюдок ухмыляется. — Итак, парни, — он отряхивает пиджак, — я пришел выразить свое почтение, раз уж мы теперь семья.

Сайрус встает перед ним, его широкое тело отказывается двигаться.

— Уходи. Мы будем на связи, — говорит Сайрус холодным тоном. Мы должны понять, что это значит для нас в условиях войны с Армато. Мы не можем потерять сестру. Она сердце нашей семьи, как и наша мать.

Энтони смеется, качая головой: — Я передам ей твои поздравления.

Делаю шаг вперед, но Аттикус удерживает меня на месте: — Ты сейчас слишком эмоционален, брат. Подумай головой.

— Возвращайся к своей жене, — Сайрус указывает на Джиневру. Она пытается отвести свою мать обратно к их машине.

Я разрываюсь, но потребность утешить Джин берет верх. Мои братья могут разобраться с Армато. Я догоняю Джин и ее мать, открывая перед ними дверцу. Помогаю Джин усадить мать и закрыть дверь. Моя рука сжимает ее руку: — Джин, я люблю тебя.

Она смотрит на меня: — Что это было там? — Она кивает в ту сторону, откуда я только что пришел.

— Ева вышла замуж в Вегасе, — я отвечаю, принимая поражение. Как Ева могла так поступить с нами? Это вообще правда?

— Она сделала это, чтобы сбежать от тебя. Не понимаю, почему ты выглядишь шокированным. Ты душил ее, и никому до этого не было дела.

Я ошеломленно смотрю на жену: — Ты знала? — предательство болью отдается во мне.

— Я знала, что она собиралась туда поехать, но это все, — я думал, что у нас есть та самая связь. Преданность друг другу.

— Почему ты мне не сказала?

Она пожимает плечами: — Ты никогда не спрашивал, — она открывает дверцу своей машины и садится.

Я остаюсь на тротуаре и смотрю, как они уезжают.

Я звоню своей жене каждый день, но она ни разу не ответила на звонки. Ирония в том, что я хотел именно такой брак. Тот, в котором так называемая жена оставалась бы в стороне, занималась своими делами, а я продолжал бы жить своим бизнесом, не меняя ни образа жизни, ни своих приоритетов. Теперь, когда я заглянул в это будущее, тоя понял, что это самое далекое от того, чего действительно хочу.

— Почему ты работаешь, когда у тебя есть жена, которую ты должен вернуть? — спрашивает Сайрус, входя в мой кабинет. Я вздрагиваю, не ожидая чьей-либо компании. Запускаю руки в волосы и откидываюсь в кресле, спинка которого дважды подпрыгивает, прежде чем затихает под моим весом.

— Я получил наследство. Теперь отец не сможет вмешаться в наш бизнес, — Сайрус выдвигает стул перед столом и опускается на него, не дожидаясь приглашения.

— Мы оба знаем, что все это полная чушь.

Я откидываю голову назад в кресло: — О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Мы могли бы ликвидировать компанию и открыть ее под другим именем. Похоже, все, кроме тебя, знали об этом. Или тебе просто понравилась идея, что кто-то заставляет тебя жениться.

— Поверь мне, — насмехаюсь я, — я бы не обрек себя на год страданий с Кариссой, если бы это было так.

Он наклоняет голову: — Забавно, что когда казалось, что время летит слишком быстро, ты убедился, что у тебя есть другой вариант. Тот, который ты якобы ненавидел, — он заключает «ненавидел» в воздушные кавычки. — Вы с Джиневрой флиртовали в качестве прелюдии с того момента, как у нее выросли сиськи. Я никогда не видел, чтобы ты был одержим кем-то, кроме нее. Ты знал, что делаешь.

— Я никогда не говорил, что ненавижу ее.

Неужели наша маленькая вражда с детства была обычным флиртом?

Мой брат ухмыляется: — Я пытаюсь сказать, что ты никогда не отступал от нее раньше,