указателями, но часть из них отвалилась, и надо восстанавливать, исходя из того, какие ящики соседние. И смотрите, призрак не просто выкинул ящики на пол, он часть из них вставил на чужие места. Так что это всё нужно проверять.

Я в замешательстве смотрела по сторонам. Стёфа сняла легкий плащ, пристроила его на спинку стула и решительно засучила рукава.

— Стёфа, ну ты что! Иди домой!

— Нет, раз уж я пришла, то помогу, чем могу. Сюда какого цвета карточки искать? — она похлопала рукой по ближайшему шкафу.

— Сюда — жёлтые, — подскочил к ней библиотекарь.

Хорошо, что призрак не порвал сами карточки, этим он нанёс бы непоправимый урон библиотеке.

Я принялась за соседний шкаф, где хранились голубые. Ящики для них пришлось собирать по всему залу, не всё получилось найти сразу, что-то лежало ниже, под другими, но в принципе работа двигалась. Я отодвигала каждый шкафчик сверху до низу, проверяла сначала цвет карточек, если были «чужие», то оттаскивала их к нужному шкафу, если «свои», то проверяла верное ли у него расположение. Работа была не самая тяжелая физически, ящики весили килограммов по пять, наверное, но приходилось довольно часто наклоняться, чтобы поднять их с пола, выдвигать-задвигать, и через час руки и спина у меня болели так, словно я провела его в тренажёрке.

— Да что с этим призраком не так! — в конце концов возмутилась я. — Как вообще это возможно, нанести такой урон? Он что, такой небывалой силы?

— У некоторых призраков бывают приступы ярости, в которых они приобретают такую разрушительную силу. Но мы не знали, что и у нашего профессора есть такие способности, — библиотекарь понизил голос. — Он казался докучливым, но не опасным. А теперь уже и не знаю, как быть.

— Но погодите, а вдруг он повторит? И в зале будут люди? Да если он швырнёт кого-нибудь по темечку таким ящиком или горой книг со шкафа засыпет, считай всё! Нет человека! Разве это не опасно оставлять его в библиотеке?

Стёфа охнула и принялась оглядываться по сторонам, словно в поисках призрачного недоброжелателя, а у библиотекаря глаза забегали.

— Ну что вы! Вряд ли это возможно, по крайней мере пока. Он уже израсходовал порядочный запас энергии на это, а новый надо ещё накопить. Призраки подпитываются негативной энергией, страхом, кстати, вы знали? Так что не бойтесь.

— Нет, откуда мне это знать, — я раздраженно задвинула очередной ящик, слишком громко хлопнув им. — Извините.

— Вы до чего договорились с ректором? Хотя нет, не говорите, лучше на улице это обсудим, чтобы никто не услышал.

Я тоже поняла, что призрак может незаметно подслушивать, и разговор свернула. Правда не выдержала один раз:

— А не окажется наша работа напрасной? Вдруг он за ночь опять что-то начудит?

— Нет, что вы! Я же говорил, что энергию призрак наверняка всю израсходовал.

Мне это утверждение показалось довольно-таки сомнительным, но я кивнула в знак того, что поняла.

Примерно через полчаса в зал вошла библиотекарша.

— Трудитесь? — спросила она и обвела помещение взглядом. Я тоже посмотрела по сторонам. Не сказать, чтобы улучшение было заметным, но ящики, раньше смешанные, как конфетти из хлопушки, сейчас были более менее рассортированы по цвету. — Я студентов отпустила. Всё равно за сегодня всё не переделать. Кого-то с лекций отпустят, обещали завтра подойти.

— Тогда и вы тоже собирайтесь, — сказал лерейд Мелк и повернулся к Стёфе. — Спасибо за помощь, это большой, неоценимый вклад.

Библиотекарша, прищурившись, посмотрела на нас, и мне стало тревожно.

— Да, идите, — сказала она. — Только подождите нас на улице, мы вас немного проводим, прогуляемся.

Мы со Стёфой вышли из здания. Студенты уже разбежались, их цветные макушки мелькали где-то впереди, почти у главных ворот. Кажется, и зелёная шевелюра Верта там виднелась.

Библиотекари вышли спустя пять минут, и мы медленно пошли по аллее. Когда спускались с холма, лерейда Герзотта заговорила.

— Лерейда Стёфа, вы стали свидетельницей того, что произошло, к моему сожалению. Я знаю, вы женщина порядочная, и прошу вас никому не сообщать о том, что видели.

— Да, конечно!

— Поймите меня правильно. Я здесь честно служу уже двадцать три года, я здесь училась, и мысль, что кто-то может узнать, в какой бардак превратилась библиотека, за которую я ответственна, причиняет мне боль. А вы работаете в магазине, каждый день общаетесь с десятком покупателей, и стоит только хоть кому-то обмолвится, по городу поползёт эта сплетня. Она и так поползёт, я иллюзий не питаю, но чтобы хотя бы после того, как мы наведём порядок, и я смогу предъявить общественности безукоризненное рабочее место.

— Да, конечно, не переживайте, от меня никто ничего не узнает.

— И к вам моя просьба тоже относится, — сказала мне библиотекарша.

— Да, хорошо. Вы считаете, это я виновата? В той истории с профессором Воклеоншипом. Он же меня хотел увидеть.

— Я считаю, что та история с профессором — это была пороховая бочка около камина, которая непременно вспыхнет, это был лишь вопрос времени. Я неоднократно предупреждала об этой опасности руководство, но оно не придало ей значения. Но теперь у меня будет серьёзный разговор с ректором Норвингелом.

Лердейса Гюрза сказала последнюю фразу таким тоном, что мне стало немного страшно за ректора.

— А что вы решили с ректором? — спросил лерейд Мелк.

— Я хожу на лекции словесности к профессору, учусь и пытаюсь узнать, какие дела держат его на земле.

Библиотекари переглянулись.

— По крайней мере, вы его отвлекёте от хулиганства, — мрачно заметила библиотекарша. — Пожалуй, дальше я не пойду, продолжу уборку. Всем приятного вечера, — траурно добавила она.

Мы попрощались, а лерейд Мелк вызвался проводить нас дальше. Он взял под локоть госпожу Стёфу, а я пошла по другую руку от неё.

— А неужели нет никаких специалистов, которые могли бы решить вопрос с профессором вместо меня? — спросила я. — Что я могу?

— Безусловно, специалисты есть, они все в столице, на королевской службе. К ним надо за месяцы вперёд записываться. Но, наверное, ректору Норвингелу всё-таки придётся это сделать.

Тут меня посетило дежа вю, потому