Явно потерявший былую уверенность Кента теперь только защищался, даже не пытаясь пойти в контратаку. Правда, спустя короткое время он попытался переломить ход схватки, ринувшись вперед — но этот жест отчаяния и определил его судьбу. Пробежав еще несколько шагов, Кента задался в приступе кашля, поднял руку — и в недоумении уставился на собственную иголку с ядом, точно не понимая, каким вообще образом она воткнулась в его шею.

— Хитро, — просипел он и медленно опустился на пол, пока лицо его начали покрывать алые пятна. — Победа есть победа, верно? Пускай и заслуженная лишь уловкой, достойной какого-то грязного синоби.

— Не тебе говорить мне о чести, — бросил Кенджи. — Где Жнец? Говори! Живо!

— Он гораздо ближе чем ты думаешь, — лицо Кента исказила кривая ухмылка, на губах же его запузырилась желтоватая пена. — И… не только… он… будь… ты… про…

Кента издал протяжный хрип, дернулся в последний раз и затих на полу, уставившись в потолок стеклянным взглядом. Кенджи же устало привалился к стене и утер со лба пот вместе с пылью. Что ж, кажется, у него получилось вытащить человека Проклятых из петли, тем самым оградив Рю от их мести. Главное, чтобы Нобу поверил рассказу Кенджи. Как-никак кроме собственных слов доказательств у него не было, а Кента все же не был обычный уличным головорезом, а происходил из знатного Дома.

— Неплохой бой, — раздался позади Кенджи до боли знакомый голос.

Несмотря на усталость от недавней драки, мышцы и рефлексы Кенджи сработали быстрее мысли. Подбросив ногой меч Кента, он схватил его одной рукой за гарду, второй — за лезвие, резко развернулся и отправил клинок в полет — прямо в ухмыляющуюся морду уродливого демона, за которой Жнец скрывал свое настоящее лицо. Раздался громкий звон — и одно из зеркал, стоявших вдоль стен, разбилось вдребезги. По залу же прокатился издевательскихй смех.

— Ты и впрямь думал, что все будет так просто? — насмешливо протянул Жнец, появившийся уже в соседней глади, кинул взгляд на тело Кента и покачал головой. — А я предупреждал сопляка не бросать тебе вызов в честном поединке. Гонора ему было не занимать, но вот на деле… Что ж, невелика потеря. Все равно он стал практически бесполезен после того, как сделал все, что от него требовалось.

— Ты не сможешь прятаться вечно, — сказал Кенджи, подойдя почти вплотную к мерцающей поверхности. Как это ни удивительно, он не чувствовал злости. Только холодную решимость довести начатое до конца. Отомстить за отца, за брата, за сожженную дотла деревню, за Сато, за бедолагу Тсотумо и за всех прочих, павших от руки этого ублюдка. — Я буду идти по твоему следу вечно и убью каждого твоего прихвостня, который встанет на моем пути. Рано или поздно мы встретимся — и только один из нас встретит следующий день. Клянусь могилами предков перед ликами богов.

— Охотно верю в твое упорство, — кивнул Жнец и Кенджи показалось, что под маской его губы растянулись в кривой ухмылке. — И признаюсь честно — на самом деле я жду момент нашей встречи с нетерпением. Кто бы мог подумать, что простой деревенский парнишка, чье лицо я бы не вспомнил при всем желании, сумеет стать моей самой большой проблемой. Все остальные — включая ищейку Сато — были для менее не более назойливых комаров, жужжащих под ухом. Укус их неприятен, но не смертелен. Ты же смог вернуть мне давным-давно забытые чувства: злость, гнев, ярость, азарт… Я бы даже смог позабыть о том, что ты смел поднять против меня меч и предложил тебе место рядом с собой. Но ты все равно откажешься.

— Я лучше сдохну, — бросил Кенджи.

— Я бы тоже отказался. Рано или поздно все мы сдохнем, — кивнул Жнец. — Ты и твои дружки — раньше. Я — позже. Или наоборот. Однако все мы так или иначе превратимся в пепел. Как негодяй Симада и его гнилой род. Как и вся его империя.

— Чем тебе так насолил император, что ты готов убить сотни невинных только ради какой-то мести?

— А разве ты не готов поступить точно также? — спросил Жнец. — Скольких ты отправил на тот свет и скольких убьешь еще, лишь бы поквитаться с тем, кто оборвал жизни всех твоих близких? Не отвечай, я знаю ответ — тысячи тысяч. Хорошо — я раскрою тебе свою тайну. Так будет даже интересней. Ты хочешь знать, какие счеты у меня к Симада? Именно его предок когда-то предал моего отца и растоптал имя моей семьи в пыли. Почти все представители моего Дома были убиты или вынуждены были бежать, трясясь от ужаса и страха. Когда-то наша фамилия внушала благоговейный трепет, потом — смешок и отвращения, а со временем и вовсе забылась. И только я один еще помню, как нарекли меня при рождении. Меня зовут Ороку Ши — последний уцелевший член Дома Шипов.

Кенджи невольно нахмурил брови. Звучало все это уж слишком невероятно — ведь Дом Шипов был уничтожен множество лет назад, еще до рождения самого Симада. После он вспомнил те видения в Одиннадцати Звездах — спокойный мужчина, рассуждающий о смерти под звук канонады и вспоминающий сына… Скорее всего, это и был тот самый Осама — основатель семьи Ши, а значит…

— Мой отец служил императорскому роду с честью, но получил лишь кинжал в спину, — продолжил Жнец. Нет, он уже не Ороку. Возможно он и был им когда-то, но сейчас превратился в Жнеца: убийцу и мерзавца, несущего лишь смерть. — Когда-то я поклялся отомстить, чего бы мне это не стоило, и я сдержу свою клятву. Наверное, ты удивлен, что спустя столько лет я не только передвигаю ноги, но и могу держать оружие? Зря все эти неженки так воротят нос от Школы Разложения — они просто не видят всех возможностей, что дарит эта стихия, и ее огромный потенциал. Именно Разложение помогает мне влачить существование все эти года. Пускай и берет за это свою цену. Оно, а еще холодная ненависть, струящаяся в моих венах вместо крови.

— Как бы то ни было — совсем скоро все твои союзники, помогающие тебе в твоих черных планах, будут либо мертвы, либо ожидать своей участи в императорской темнице, — произнес Кенджи.

— О, какой ужас, — голос Жнеца выражал предельную скуку, точно он заранее знал, что произнесет тот, кто находится по другую сторону зеркала. — А что если все происходящее ничто иное как кульминация моей долгой комбинации?

— Быть может, хватит интриг и закончим все раз и навсегда в честном поединке? — предложил Кенджи.

— Еще не время, — покачал головой Жнец.

— Боишься, что род Ши окончательно прервет какой-то деревенский парнишка? — с издевкой сказал Кенджи.

— Если бы не Частица Творцов, ты бы умер еще в ту ночь, — голос Жнеца зазвенел от гнева. — Тебе лишь каким-то чудом удалось не только получить, но и обуздать мощь, которой ты не достоин.

— О каких Творцах ты говоришь? Это их голоса звучат в моей голове?

— Довольно вопросов, — Жнец сложил руки за спиной. — Я и так потратил на тебя слишком много времени. Хочешь получить ответы? Отправляйся на север, прямо сквозь Хрустальные Пустоши к Черной Кузнице. Я буду ждать тебя там. Поспеши — и если ты не станешь добычей ледяных пауков или дикарей, ты получишь возможность свершить свою месть.

Не успел Кенджи вымолвить и слова, когда на него уставилось его же отражение. Утерев со лба струйку крови, Кенджи кинул последний взгляд на тело Кента, поднял меч, вышел наружу и невольно сощурил глаза, поймав луч солнца, выползающего из-за крыш.