— Двадцать четыре часы, — выдержав минутную паузу сдался Воронцов. — У нас есть двадцать четыре часа!

— У нас? — усмехнувшись переспросила женщина, сомневаясь, что услышала правильно.

— Вы правильно услышали, Вероника Александровна, — кивнул Олег, делая шаг назад. — И я очень надеюсь, что по истечению этих двадцати четырех часов мы не только найдем убийцу, но и Вы навсегда исчезнете из моей жизни…

В комнате стояла оглушительная тишина и Олег, находясь в нетерпеливом ожидании, ждал положительного ответа Ладиной. Он прекрасно знал, что другого шанса у женщины не будет, да и возможности унизить его подобным шантажом, еще и на глазах полковника, он ей не предоставит. В конце концов Воронцов и сам хотел распутать клубок тайн этой ненормальной семейки. Мужчине не нравились совпадения, домыслы, которые одолевали его, а самое главное — он действительно не хотел посадить не того.

— Хорошо, — кивнула, соглашаясь, Вероника. — Я и сама мечтаю побыстрее от Вас избавиться, — фыркнула она, открывая дверь и выходя в коридор. — Дневники у Вас в кабинете?

— Не думаю, что там найдется что-то полезное, — произнес Олег, выходя следом за женщиной. — Если только в последнем, да и в том, всё слишком размыто, бессвязные короткие предложения, больше напоминающие пометки.

Они шли по коридору в полном молчании, что раздражало обоих. Обида, злость, ненависть и совершенно иные чувства смешались, накрывая их лавиной. Олег уже не понимал, когда переступил чисто рабочие отношения и начал позволять себе то, о чём и подумать не мог прежде. Воронцов привык оставаться спокойным, сосредоточенным и хладнокровным. Для майора не было такого понятия, как «жалость» или «сожаление», подобные чувства нельзя испытывать по отношению к трупам или к подозреваемым. Его учили другому. Вероника, напротив, отчетливо понимала, что катится в пропасть. Там, внизу, её ждёт гнев, обида и боль, которые она предпочитала прятать как можно глубже. Олег Воронцов был воплощением того, о чем она мечтала, у мужчины было то, чего не было у неё. Но несмотря на это, Ладина не могла его ненавидеть, женщина даже не могла позволить себе злиться. То, как она чувствовала себя рядом с майором, позволяло Вероники мечтать и надеяться. Ей было жаль, что это необходимо было прекратить. Они оба не собирались переходить черту.

— Кукушкин! — рявкнул майор, заметив слоняющегося по коридору старшего лейтенанта, который не отрывал взгляда от экрана телефона. Молодой человек подпрыгнул на месте и быстро убрал телефон в задний карман брюк. Ох, если бы кто-то знал, как ему хотелось врезать самодовольному начальнику, который раздражал Кукушкина лишь одним своим идеальным видом.

— Товарищ майор, — кивнул парень, делая несколько шагов по направлению к Воронцову.

— В допросной Софья Нестерова, отведи её пока в камеру. Кабанову скажи, чтобы Евгорского пока не допрашивал, и в одну камеру их не сажать. Если спросят, то скажи, что они задержаны на сорок восемь часов до выяснения всех обстоятельств, — дал распоряжение Олег.

— Понял, — кивнул Кукушкин и быстро пошел в сторону допросной.

— Не думаете, что они могут воспользоваться услугами адвоката, — поджав губы произнесла Вероника Александровна, следуя за майором в его кабинет.

— У нас достаточно доказательств, для их задержания, — пожал плечами Воронцов. — И я не нарушаю закон, чтобы мне бояться какого-то адвоката, — ответил он, обходя рабочий стол и садясь в кресло. — Да и, если верить Вашей теории, они всего лишь пешки в чьей-то отлично спланированной игре.

— Я рада, что Вы решили мыслить здраво и согласны со мной, — развела руками Вероника Александровна, останавливаясь с другой стороны стола, опираясь ладонями о столешницу.

— Я не соглашался с Вами, Вероника Александровна, всего лишь дал себе больше времени, — усмехнулся Воронцов. — Вы действительно поверили в то, что мне не хватит ума не увидеть в Софье лишь чью — то пешку? Вы разочаровываете меня, — протянул мужчина, облокачиваясь на спинку кресла.

— Не думала, что Вы уже успели мной очароваться, — прошептала Ладина, чуть наклоняясь вперед. В ответ майор усмехнулся, но лишь на мгновение, быстро возвращая лицу холодное выражение лица.

— Дневники в той коробке, — кивнул он в сторону дивана. — Наслаждайтесь, — произнес Олег, складывая на груди руки.

— И Вы не собираетесь мне помогать? А как же Ваше — «у нас есть двадцать четыре часа»? — спросила Вероника, попытавшись спародировать недовольный грозный тон майор. Получилось у неё довольно комично, но Воронцова это только разозлило.

— Я прочел три последних дневника и ничего не нашел, не думаю, что они нам чем-то помогут. Надо подумать над тем, что может связывать Софью, Евгорского и убийцу. Какую цель они преследовали, — пожал плечами мужчина, крутя в руках карандаш.

— Цели у них явно были разные, по крайне мере с тем, кто всё это затеял, — протянула Ладина, присаживаясь на диван и пододвигая к себе коробку. Воронцов внимательно следил за каждым движением женщины и не мог оторвать взгляда. Было в Веронике что-то необъяснимое, что заставляло его сердце биться чаще. Возможно, она просто стала раздражать его чуть больше. — Но я сомневаюсь, что дело только в деньгах, да и о последнем романе вряд ли кто знал, — пожала плечами женщина.

— Вы не представляете, как много убийств совершается только лишь ради денег, наследства, — усмехнулся Олег. — Но это было бы слишком просто, — согласился майор.

— Вы не понимаете, — покачала головой Ладина. — Убийца настолько четко продумал каждое своё действие, что даже в случае неудачи легко смог переложить свою вину на других! — воодушевленно начала Вероника. — Этот человек не просто умен, хитер и изобретателен, но и еще очень жесток. Есть что-то, что заставляет его не сворачивать с намеченного пути.

— Поводом для убийства могло стать определенное событие, которое оставило отпечаток в его жизни, — кивнул Воронцов, поднимаясь на ноги.

— Ненависть, желание отомстить, — продолжила Ладина, держа в руках один из дневников. Страницы были заполнены огромными предложениями, которые могли занимать практически всю страницу. Марк Альбертович выводил каждую буквы под оптимальным наклоном, ставя на полях даты. Эти записи не были похожи на пометки, на страницах разворачивалась целая история жизни умершего писателя.

— Но это не ответ на вопрос, — покачал головой майор. — Вы видели его семью? Толстых мог испытать на себе гнев любого!

— Но его убили не первым попавшимся под руку предметом, — парировала Ладина. — Это был не кухонный нож, не тяжелая статуэтка или бутылка. Фентанил так просто не купишь!

— Именно для этого и нужен был Евгорский, — кивнул Олег. — Он выписал препарат, а Софья должна была в нужный момент отравить Толстых…

— Но Соня не смогла этого сделать, — кивнула Вероника, задумавшись.

— Вопрос скорее в том, почему, — покачал головой Воронцов. — Как ей удалось так просто устроиться на работу, каким образом она познакомилась с Евгением, вряд ли это была случайность.