я вывихнула плечо, то лечилась у остеопата, а если болит душа, я иду к Оливии, и она помогает мне вернуть радость жизни. Или найти новую, – слабо улыбнулась Марго.

– Я больше не лечусь, – уверил ее Уилл.

Он принял правильное решение – если это не глубокая эмоциональная связь с человеком, то что тогда? Тем не менее его удивило, что Марго ходит к психотерапевту. Вернее, что она рассматривает терапию как постоянный процесс, а не так, как он – вылечился и иди дальше.

– Ты ходишь к психотерапевту регулярно?

– Нет, по мере необходимости.

Марго сдула упавшие на лицо кудряшки.

– Когда умерла мама, я чувствовала себя одинокой и потерянной. Дело не только в горе… Много всего накопилось, и я не знала, как разобраться в тяжелых чувствах, которые мешали мне жить.

Уилл прошел через многое, но у него были мама и Роуэн. Он никогда не страдал в одиночестве.

– Страшно представить, как тебе было тяжело.

– Да, врагу не пожелаешь. Я начала ходить к Оливии в двадцать с небольшим, а позже, когда мне перевалило за тридцать, у меня вновь начался тяжелый эмоциональный кризис, такое, о чем я не думала, когда умерла мама…

– В смысле? – как можно более деликатно спросил Уилл.

Марго отвернулась. По тому, как напряглись ее плечи, он понял, что не следует переходить границу – пока. Уилл тоже устанавливал границы, поэтому уважал чужие.

– Вещи, за которые мне стыдно, а еще все, с чем сталкивается одинокая женщина, стремящаяся найти семью взамен той, что потеряла. К тридцати годам начинаешь понимать, что не становишься моложе…

Уилл вздрогнул, вспомнив разговор в пабе несколько недель назад. Марго сказала тогда, что у нее нет времени целоваться ради поцелуев. А теперь они не просто поцеловались. Черт возьми, намного больше. Но ему надоели сожаления. Правда, он гораздо чаще жалел о том, чего не сделал.

– Я не жалею о том, что случилось, – мягко сказал он, проведя рукой по ее спине. – Просто мы хотим от жизни разного, и я пойму, если ты захочешь вернуться к прежним отношениям – мы просто друзья, у которых одна собака на двоих.

Произнося эти слова, он отдавал себе отчет, что вернуться не получится. Во всяком случае, у него. Только не знал, куда идти дальше, если Марго мечтает о семье, а он сам не понимает, чего хочет.

– О господи, я сижу голая в твоей постели, а ты уже думаешь, как от меня избавиться! – ткнула его локтем под ребро Марго. – Неужели тебе было так плохо?

Уилл был на девяносто девять процентов уверен, что она его поддразнивает.

– Конечно, нет. Сегодняшний секс войдет у меня в пятерку лучших. Может, даже в тройку.

Он накрутил на палец ее непокорный локон – мечтал сделать это с их первого поцелуя.

– Так что, останемся друзьями?

Марго сначала не ответила. Она сидела прямо, вполоборота к нему, так, что он мог видеть ее озабоченно нахмуренный лоб.

– Да, – отозвалась наконец она. – Я по-прежнему хочу того, чего хочу, и не могу этого изменить. Пусть это будет… так сказать, последняя вечеринка? Мы взрослые люди и можем относиться к этому, как взрослые.

На самом деле все было не так просто. Слишком много подвижных элементов. Еще больше противоположно направленных сил. Потребности Марго. Его собственные проблемы. Но Уилл не мог думать обо всех этих сложностях, глядя на прекрасную обнаженную Марго у себя на кровати. Она вновь прилегла, явно не собираясь уходить, улыбнулась и сказала:

– Теперь, когда мы все прояснили, я бы не отказалась от чашки чаю.

После чая они, вероятно, уснули: Уилла разбудил стук в дверь. Слава богу, не в дверь спальни, а в квартиру. Марго испуганно высунула голову из-под одеяла.

– Уже почти! Секунду! – крикнул Уилл, натягивая джинсы.

– Час назад я кричала то же самое, – подтрунила над ним Марго.

Ее кудри торчали в разные стороны, а помятое со сна лицо все равно выглядело прекрасным.

Уилл поспешил в прихожую. В замке уже поворачивался ключ. Распахнув дверь, он увидел на пороге Мэри с Флорой.

– Наконец-то, – возмутилась мать, глядя куда-то ему за спину. – А Марго еще здесь? Я не видела, чтобы она уходила.

Уилл решил не сообщать Мэри, где в данный момент находится Марго.

– Я, наверное, отключил телефон. Извини, что повесил на тебя Флору. Забрать ее?

– Мне не трудно, я люблю за ней присматривать, – сказала Мэри, протянув ему поводок.

Флора переступила через порог, села на босую ногу Уилла и приветственно подняла лапу.

– Что бы она тебе ни рассказывала, она уже поела и погуляла. Я бы посидела с ней еще, но мне пора на встречу с Венди и Кейт. В новом итальянском ресторане в Ист-Финчли.

– Кто такие Венди и Кейт?

Мама почему-то считает, что он должен знать всех подруг, которых она завела за двадцать лет его отсутствия, плюс подружек Сейдж и клиентов. «Так, спокойно», – остановил он себя, чувствуя, что начинает раздражаться, и сделал глубокий вдох.

– Извини, я не помню, чтобы ты о них упоминала.

– Как не упоминала? – стояла на своем Мэри. – У Венди – рыжий сеттер по кличке Ориэл, а у Кейт – два цвергшнауцера, Сонни и Шер.

Кроме того, Мэри, как и Марго, была уверена, что Уилл знает всех собак, проживающих в радиусе трех миль.

– Не помню, – покачал головой он.

– Я ходила с ними в школу!

– Ты ходила в школу с цвергшнауцерами Сонни и Шер? Ого!

Мэри стукнула его по руке.

– Ты прекрасно меня понял. Я ходила в школу с Кейт и Венди, а теперь мы возобновили общение. Кого только не встретишь, гуляя с собакой.

– Ну, приятного вечера. Ты собираешься пить? Если хочешь, могу за тобой приехать.

Мэри поддернула сумку.

– Ян тоже предлагал, но я обойдусь. Сто второй автобус ходит от двери до двери, или вызову такси. Сейдж скачала мне «Убер». Не суетись. Мне шестьдесят два года, я не маленькая. Передавай привет Марго.

Мэри затопала вниз по лестнице. Флора сидела на пороге, с несчастным видом уставившись на Уилла: может, покормишь?

– Не надо на меня так смотреть. Ты можешь три недели жить на внутренних запасах, – сказал Уилл, отстегивая поводок. – Стой! Черт!

Флора пронеслась по коридору, влетела в спальню и с разбегу запрыгнула под одеяло. Марго взвизгнула. Флора появилась с другой стороны одеяла, положила голову на подушку и толкнула Марго лапой. Все ее поведение указывало на то, что постель Уилла вовсе не является для нее запретной территорией. Ни в коей мере.

Неудивительно, что Марго со страдающим выражением уставилась в угол комнаты, где скучала собачья лежанка – новая, с иголочки, точно ее сегодня доставили из