Три тысячи лет тому назад. Кого он станет слушать? Своего ученика, жаждущего вернуть всю полноту власти смотрителю, или непонятную тройку, творящих полную дичь? Кто вообще в здравом уме полезет уничтожать Дочь Зверя?

— У тебя же получилось, — улыбнулась Лиара и даже положила голову мне на плечо.

— Получилось не у меня, а у того парня, который умер. Не забывай — меня сделали с нуля. Причём сделали так, что мне совершенно это не нравится!

— Да ладно тебе, мы же это уже обсудили. По-другому я не могла.

— Только то, что это твоя инициатива, а не Гасат-Сура, удержало мою руку от того, чтобы вырезать камень.

Речь шла о достаточно неприятном для меня открытии — отныне Лиара могла прыгать ко мне с любой точки планеты. Меня добавили в транспортную сеть путевых камней. Как это сделали? Самым варварским и одновременно простым способом — вживили путевой камень в организм. Чтобы не нарушать целостность, камень вставили вместо костей большого пальца правой руки. Признаться, меня эта новость достаточно сильно «убила», и я на полном серьёзе начал рассматривать возможность оттяпать палец, но Лиара доказала эффективность наличия метки практически мгновенно. И мифрил она отвезла, и припасов нам притащила, и, что и повлияло на моё решение — выбила из Хада два очищенных от хаоса кристалла. Один ушёл мне, увеличив резерв маны на пятьсот единиц, второй отдали Беатрис. Конечно, такая цифра по сравнению с моими прежними показателями была смехотворной, по сейчас пускаться в поиски очернителей у меня возможности не было. Пришлось довольствоваться тем, что дали.

— Что касается предыдущей мысли, так я уверен на сто процентов — если бы я сказал Гасат-Суру, что не собираюсь делать то, что желает тёмный тотем, то Ишар-Мор узнал бы об этом решении в тот же миг, как мы покинули изнанку. А то и раньше. Кстати, ты разобралась, как её делать?

— Да, но… Это очень сложная конструкция. Боюсь, на текущем уровне развития я не смогу её повторить.

— Никто и не просит. Главное, чтобы её умел делать не только смотритель. По-хорошему, его нужно прижать к стенке и заставить перенести на бумагу все свои знания. Как он сделал с книгой Альвира.

— Тебе тоже это предстоит, — Беатрис положила голову на второе плечо. Стало жуть как приятно. — Мне тоже нужна оперативка. И не говори, что я не готова…

— Лег, останови глайдер, что-то мне не хорошо, — произнесла неожиданно побелевшая Лиара. — Ощущение, что отравилась, только хуже.

— Лег, ты чего? — опешила Беатрис, когда я резко развернул глайдер и на максимальной скорости полетел обратно. Всех вжало в кресла от перегрузки, но спустя всего десять секунд лицо Лиары приняло здоровый цвет.

— Фух, отпустило. Спазм какой-то был странный. Не лечился ничем.

— Это не спазм. Ты как, в норме?

— Вроде да. Почему думаешь, что не спазм?

— Болел живот, голова словно желала взорваться, тело стало ватным и не желало даже дёргаться, — начал я перечислять знакомые мне симптомы.

— Всё верно, — опешила Лиара. — Но откуда? Что это значит?

— Это значит то, что у нас появился неплохой сканер точек силы. То, что я описал — это мои ощущения в бытность героем. Рядом с мифрилом и «кровью» меня начинало крутить точно также. Если приблизиться к объекту, то боль может быть такой дикой, что запросто можно потерять сознание.

— Как же ты с этим жил? — ужаснулась Беатрис.

— С трудом. Как-то раз у меня была защитница — ангел Тень. Так до того момента, пока я не получил заклинание «блокиратор», избавляющее меня от влияния мифрила и «крови», Тень не могла ко мне приблизиться ближе, чем на сотню метров. Здесь аналогичная ситуация — место силы является прямым продолжением Зверя. Якорем, которым он зацепился за наш мир. Получается, что чародейка, работающая на магии образов, не может подойти к этой точке. Никак. Иначе её уничтожит. Конечно, всё это на уровне теории, но, как мне кажется, не нужно проводить много экспериментов, чтобы это доказать.

— Значит, сделать из меня истинного мага не получится? — надула губки Лиара.

— Вначале тебя нужно научить видеть линии. Подождёшь нас здесь?

— Как будто у меня выбор есть. Если никто не против — прыгну домой. Там дел невпроворот. Вернусь через три часа. Постарайся в это время не находиться рядом с кристаллом.

С этими словами Лиара исчезла, а Беатрис незаметно, как ей казалось, выдохнула. Однако от меня это не ускользнуло.

— Тяжело с ней, — пояснила вторая жена и покраснела, словно призналась в тяжёлом преступлении. — Всё время кажется, что Лиара сейчас взорвётся и прибьёт. Только из-за того, что может. Ты заметил, как она радовалась моим неудачам? Когда путь, что я предлагала, оказывался неправильным.

— На самом деле не больше, чем ты, — я не стал скрывать очевидного. — Если у вас какое-то внутреннее соперничество, лучше решите его, как взрослые люди. Просто поговорите друг с другом. Все эти недомолвки, вздохи и прочая несуразица, на мой взгляд, лишнее. Но это так, совет со стороны.

Беатрис потупилась, превратившись в милашку, которую хочется обнять и прижать к себе, но никак не отчитывать. Не получилось сердиться и у меня. Внутренне выругавшись, так как только сейчас до меня начала доходить проблема многоженства, я двинул глайдер туда, где Лиаре стало плохо, после чего взлетел как можно выше и начал летать кругами, постепенно увеличивая радиус. Другого способа искать объект, когда известна только точка неподалёку от него, я не знал. Повезло с третьего круга — вдали я заметил знакомое золотое сияние. Прикинув расстояние, присвистнул от удивления — выходило километров тридцать, не меньше. Это на сколько же чувствительна чародейка! Смотритель, насколько я помню, сумел приблизиться к точке силы метров на пятьсот.

— Как красиво, — завороженно произнесла Беатрис, когда мы подлетели максимально близко к огромному кристаллу. Всё те же пятьсот метров. Ближе моя импровизированная машина из чистого мифрила двигаться отказалась — она словно упёрлась в некий невидимый барьер, незримый и неощутимый простым людям. Пришлось опускаться на землю и двигать к кристаллу пешком. Однако шагов за сто пришлось остановиться и нам — источник начал «барахлить». Он ошалел от близости к такой энергии и пытался хоть как-то с ней