Лорд несколько раз порывался что-то сказать, но никак не мог вымолвить первое слово.

– Я хотел бы поблагодарить вас, Командор, – наконец произнес он. Голос Эдуарда звучал тихо.

– За что? – Сергей ожидал всего, но только не благодарности.

– За то, что вы оставили мне дочь. Вы же могли убить ее там, в джунглях. Однако не только сохранили ей жизнь и честь, но даже предприняли все меры, чтобы она смогла вернуться на Ямайку, – слова явно давались гордому британцу с трудом.

Он старательно не смотрел на собеседника, и Кабанов большей частью видел Эдуарда в профиль.

– Я не воюю с дамами, – повторился Командор.

– Как представлю весь тот ужас… Измену, перевороты… Как только Мэри смогла выдержать такое?

Вопрос был явно риторическим, но возникшая пауза заставила Кабанова в свою очередь произнести:

– Вы выбрали для дела не тех людей. Коршун был обязан вам жизнью и действовал полностью в согласии с вашими приказами. Но, оказавшись далеко, не смог удержаться от искушения. Предавший один раз предаст и в другой.

– Наверно, вы правы. Все равно. Мэри кое-что рассказала мне. В том числе – о вашем поединке. Вы поступили на редкость благородно. Хотя могли бы… Или просто отомстить.

…Палец сам выжимал тугой курок, а на прицеле виднелся девичий лоб…

Кабанов содрогнулся от воспоминаний. Если бы он так поступил, то вряд ли смог хоть одну ночь провести спокойно.

О самом похищении ни один из собеседников не сказал ни слова. Если еще и это ворошить…

– Вы, наверно, счастливый человек, Командор. Почти все у вас получается. Люди вам верны. Вы привлекаете сердца. А уж сражаетесь, словно древний бог войны.

– Верны, положим, не все… – Кабанов вспомнил об оставленном посреди джунглей Лудицком. Правда, никаких угрызений совести он при этом не ощутил.

Эдуард оставил его реплику без внимания. А может, просто успел забыть о слуге Командора.

– Мне искренне жаль, что судьба в лице сэра Джейкоба сделала вас врагом. Все могло быть иначе…

Хозяин замолчал. В кабинете повисла тишина. Нет, не повисла. Она звенела натянутой тетивой, и, чтобы разрядить ее, Кабанов в свою очередь счел нужным поблагодарить Эдуарда:

– Я тоже многим обязан вам. Вы вытащили меня из рук баронета. Хотя, признаться, я поневоле ожидал худшего.

– Вам надо благодарить за это мою дочь. – Эдуард тяжело вздохнул. – Моей заслуги в том нет.

Он помолчал, решаясь на дальнейшее признание.

– Баронет дал слово казнить виновника гибели его брата. И он бы обязательно сдержал обещание, даже несмотря на поднявшееся общественное мнение. Однако Пит неравнодушен к моей дочери, а она, узнав обо всем, заявила, что станет его женой в одном случае. Если с вашей головы не упадет ни волоса.

Это был удар явно ниже пояса. Дыхание Кабанова перехватило, а в глазах застыло изумление напополам с болью.

– Я могу поблагодарить леди Мэри лично? – каким-то сдавленным голосом спросил он.

– Ее здесь нет. – Лорд Эдуард едва ли не впервые с начала беседы взглянул собеседнику в глаза. – Вам лучше не встречаться с ней. Я специально услал ее на несколько дней в Лондон. Если завтра будет погода, то вечером вас с вашим спутником возьмут с собой контрабандисты. До пролива отсюда меньше десяти миль. Сам пролив неширок. Утром уже будете во Франции. А все остальные пусть думают, что вам удалось бежать. В противном случае ничего хорошего не будет.

Командор уставился на кончики старых ботфортов. Трубка давно погасла, но он боялся, что начни он набивать ее, и пальцы выдадут скрываемое волнение.

– Вы согласны? – спросил внимательно наблюдающий за ним лорд. Он явно волновался в ожидании ответа.

Командор провел рукой по лицу, с трудом оторвал взгляд от сапог и через силу произнес:

– Да. Пожалуй, вы правы. Так будет лучше для всех.

Судьба была на стороне старого лорда. Ветер к полудню установился устойчивый, западный. В самый раз для предстоящего плавания. Небо было ясным, луна – нарождающейся. Все словно на заказ. Да и до берега оказалось недалеко, пожалуй, поменьше обещанного десятка миль.

С хозяевами распрощались еще в поместье и дорогу проделали в сопровождении троих вооруженных слуг. Разбойники в Англии пошаливали если чуть поменьше, чем во Франции, то исключительно из-за того, что часть лесов была уже вырублена. Во всяком случае, предосторожности были нелишними.

В предчувствии грядущей свободы Гранье заметно повеселел. Он даже стал напевать. Впервые после памятного боя. И теперь небольшая кавалькада ехала вперед под песню, которую слуги при всем желании понять бы не смогли.

Жил-был Анри четвертый,

Он славный был король…

Порой Жан-Жак несколько путал куплеты, начинал сначала, и песенка таким образом получалась бесконечной.

Мрачноватый и не выспавшийся с утра, задумчивый и грустный днем, Командор постепенно принял бодрый вид и даже подтягивал знакомые с детства строки. Для него они звучали приветом из будущего, того, которое стало для него прошлым. Из времени, когда проблемы казались такими легкими и разрешимыми.

Небольшая шхуна дожидалась в крохотной бухте. Суденышко приткнулось к берегу так, что небольшая сходня смогла послужить мостиком из одного мира в другой. От незыблемой тверди до качающейся палубы. Тут же сидело полдюжины суровых мужиков. Те самые контрабандисты, о которых говорил Командору лорд.

До темноты оставалось совсем немного времени. Багажа у недавних пленников не было. Можно было размять ноги, пройтись вдоль берега, временами поглядывая то на небольшие волны, то на терпеливо дожидающихся отправления слуг. Видно, хозяева желали убедиться, не свернут ли куда их гости.

– Я только одного не могу понять. С чего это нас решили отпустить? – впервые поинтересовался причиной Гранье.

До этого он лишь радовался неожиданному повороту судьбы, не особо утруждая себя вопросами.

– Мы просто надоели им так, что они готовы сплавить нас на край света. А еще лучше – за край. Чтобы никогда не видеть и не слышать, – усмехнулся Командор.

Солнце незаметно скрылось за холмами на западе. Воздух стал синеть, наливаться темнотой, и контрабандисты потихоньку полезли на шхуну. Что они перевозили, кроме недавних пленных, ни Кабанова, ни Гранье не интересовало.

– Пошли и мы. – Сергей поправил вновь обретенную шпагу.

– Подожди. Скачет кто-то, – напрягся Жан-Жак.

– Где? – Они стояли на небольшой скале, однако разглядеть что-либо Командор не смог.

– Мелькнуло среди деревьев. – Канонир тоже был при оружии и теперь невольно положил руку на рукоять.