— Будешь сок? Или чай? Кофе не предлагаю, а то еще не уснешь и будешь всю ночь меня мучить, — улыбнулась я, и залезла в холодильник за соком.

— Кто кого еще мучает, — хмыкнул Эльмир, и дождавшись, когда я поставлю на стол графин, утащил меня к себе на колени.

Носом уткнулся в шею, и оставил влажный поцелуй. Соски тут же напряглись, а между ног заныло, требуя своей порции ласк.

— Эльмир, подожди, — я слегка отстранилась и посмотрела в его глаза, — я хотела кое-что тебе рассказать.

— Что-то случилось?

— Да, — я, не вставая с его колен, потянулась к графину, и только сейчас поняла, что мои руки дрожат. Не понимаю с чего появился страх.

Хотела налить сока, чтобы немного смочить горло, но рука дрогнула, и я наполовину наполненный стакан задела и тот упал на стол. Желтая жидкость растеклась по столешнице, а я резко поднялась на ноги, и схватив салфетку принялась вытирать.

— Черт! Вот же неумеха, руки не из того места растут, — пробурчала я, меня вдруг резко подхватил на руки Эльмир, и понес в сторону спальни. — Эльмирушка, ты чего? Надо же вытереть.

Но он молчал до тех пор, пока не уложил меня на кровать, и разместившись между ног, двинулся на меня, заставляя двигаться назад.

— Что за фигня, малышка?

— Где?

— Какие нервы? Что ты наговариваешь на себя?

— Да я просто…

— Я вижу, что не просто, Катя. Говори, что произошло? — потребовал Бекетов, сверля меня стальным взглядом. — Думаешь, я поверю, что у тебя руки дрожат из-за разлитого сока?

— Я… нет, просто.

— Ты беременна?

— Что? Нет, Эльмир, я не беремена.

— А жаль, — на миг мне показалось, что на его лице промелькнуло сожаление, но уже через секунду он снова нахмурился: — Тогда какого хера?

— Не ругайся, пожалуйста.

— Прости. Просто скажи, что случилось?

— Эльмир, сегодня приходила женщина, которая представилась моей мамой.

— Что? Какой еще мамой? — рыкнул он и приподнялся, внимательно смотря мне в глаза.

— Я не знаю. Ее имя Марина.

— А твою маму как звали?

— Отец никогда не желал об этом говорить.

— Что ей нужно было? Ты с ней говорила?

— Да, — кивнула я, и приподнявшись, спиной улеглась на подушки, — мы были в ближайшем кафе. У нас здесь.

— Малышка, ты шутишь? Ты знать ее не знаешь, а ездила с ней в кафе?

— Руслан заходил со мной. Просто мне хотелось поговорить с ней, хоть что-то узнать, а в дом пускать ее я побоялась.

— Нужно было мне позвонить, — рыкнул он, а сам пальцами нежно поглаживал мои щиколотки.

— Ты на работе. Незачем тебя отвлекать.

— Катя, ты можешь звонить мне в любое время.

— Ладно, прости, что не сказала сразу.

— Вы договорились еще о встрече?

— Нет, — качнула головой, и потянулась к его руке. — Ты не сердишься на меня?

— Нет, Катя, я не сержусь на тебя. Но меня напрягает ее появление.

Я вкратце рассказала Эльмиру о том, что мне поведала женщина. Он лишь хмурился и внимательно слушал, а я снова и снова прокручивала в голове слова Марины. И почему-то я так и не смогла ей поверить, хотя наверное бы хотела. Но, с другой стороны, я не понимала, жила я девятнадцать лет без мамы, зачем она мне сейчас? Когда я только стала счастливой и взрослой. Она ведь бросила меня тогда, а я не слишком уж и добрая девочка, чтобы по щелчку такое простить.

— Ты не хочешь продолжать с ней знакомство?

— Я пока не знаю, Эльмир. А ты бы смог бросить своего ребенка?

— Я что долба*б по-твоему? — грубо уточнил он, одарив меня злым взглядом.

— А она смогла. Она бросила меня, как ненужного котенка. А теперь вдруг появилась, — произнесла я, чувствуя как защипали глаза.

— Даже не думай плакать. Не хочу видеть твою боль.

Я потянулась к Эльмиру, и сразу же утонула в его объятиях, где мне всегда было так хорошо и уютно.

— Я не знаю, что мне с этим делать, любимый.

— Господи, за это слово, я готов всех вокруг прибить, только чтобы ты не плакала.

— Ты же мой любимый, — хмыкнула я, незаметно вытерев скатившуюся слезу.

— Я со всем разберусь, моя девочка.

— Эльмирушка, знаешь, что меня напрягло?

— М?

— Когда эта женщина пришла, охраны не было на площадке.

Эльмир напрягся, крепко прижав меня к себе.

— Я разберусь. Не сомневайся.



— Эльмир, можно?

— Проходи, — кивнул Вадиму, отпивая уже почти остывший кофе. — Есть новости?

— Я проверил эту Марину, но бл*дь, Бекет, ты меня извини, ребятам придется доплатит. Инфу найти, а точнее ее отсутствие пи*дец как было сложно. Ты мне дал только имя и примерную внешность. Это практически нереально. Хорошо, хоть Катя подтвердила, иначе бы…

— Ок, я понял. Давай ближе к делу?

— Да дела нет. Она чистая. Более того, у нее вообще активность началась только семь лет назад. Словно человек только родился.

— Как такое возможно? — я нахмурился, начиная продумывать все возможные варианты.

— Ну, тут лишь одно предположить можно. Человек сменил имя, подтерев все прошлое. Но, тогда у нее должны быть хорошие связи.

— Бля, если у нее есть связи, нахера она приперлась сейчас?

— Может она действительно воспылала любовью к дочери? Осознала всю тупость своего поступка?

— А хера ли тогда у нее новое имя?

— Вот это интересно. Но это имя чистое.

— Сука, только бы она мою малышку не тронула. Катя даже имени матери не знала, понимаешь?

— Думаешь, какая-то расчетливая стерва?

Я резко скривился, голову пронзила тупая боль. Руками схватился за вески, сдавливая, в надежде унять боль.

— Сссука.

— Ты чего, Бекет? Плохо? Может врача?

— Нет, — простонал, стягивая галстук, ощути, словно он передавливает мне горло.

— Держи, воды попей, может легче станет. Где у тебя аптечка, давай таблетку найду.

— Да не метушись ты! Угомонись! — прокричал я, не понимая что со мной происходит.

Залпом осушил стакан с водой, и поднявшись, тяжело дыша бросил взгляд на Вадима.

— Вадик, свали нахер отсюда. Ты можешь не мелькать перед глазами.