Будет еще одна горячая студенточка, которую грохнул какой-нибудь извращенец. Стояк газеты читает. В студенческих городках таких убийств не счесть. По крайней мере, они никого особенно не удивляют.

Свою машину он запарковал на соседней улице. Фонари не горели. Никто его не увидит – разве кто-то будет искать специально. Проще простого. Он тащил обмякшую девушку к своему «Шевроле». Уже открыл дверцу и хотел запихнуть Дон в машину, как вдруг все тело пронзила острая боль.

Кто-то сжимал его гениталии. «Ах, сукин ты…»

Стояк схватился за мошонку, но тут его лицо вдавили в лобовое стекло. Он взвыл от дикой боли в яйцах, в шею ему кто-то жарко дышал.

– Что, больно? – спросил низкий мужской голос, продолжая сжимать руку.

Уилер хотел дать обидчику локтем под дых – куда там! Мужик был из крепких. Стояк полез в карман за ножом, и хватка внезапно ослабла. Чуть развернувшись, Стояк нанес удар ножом, здорово промахнулся и рухнул на мостовую. Когда подскочил, в лоб ему уперлось дуло пистолета.

– Разве не знаешь, что с ножом на пистолет не лезут?

– Господи Иисусе, – выдохнул Стояк, глядя на мужчину: тот не уступал ему в росте, но был черен, как пиковый туз.

– Нет, паскуда. Боцифус Хейнс. А Иисуса ты вряд ли когда-нибудь узришь.

Уилер жадно схватил ртом воздух и повернул голову – за спиной у негра взвизгнули шины. Боцифус тоже повернулся, сделал два шага назад. Тут у Стояка сработал инстинкт самосохранения.

Он побежал.

– Э, нет, дружок, шалишь! – заорал ему вслед Хейнс, и беглец услышал выстрел – в воздух.

Но он даже не обернулся.

* * *

– Она жива! – крикнул Бо через плечо, указывая на Дон; в полуобмороке она лежала у дверцы «Шевроле».

Том и Рик подбежали к ней вместе. Дрейк стал на колени и прижал ухо к ее груди.

– Дышит, – объявил он, глядя на Тома.

Профессор чуть отошел и посмотрел вслед Бо.

– Будь здесь.

Он подбежал к своему «Эксплореру», включил передачу. Через пару минут догнал Хейнса – тот несся на всех парах к мосту, который соединял центр Таскалусы с центром Нортпорта.

Внизу текла река Блэк Уорриор.

– Господи, – пробормотал Макмертри.

Он увидел, как на перила моста залезает мужчина. Бо оставалось до него пятнадцать метров. Десять. Пять.

Хейнс кинулся к перилам.

– Бо! – крикнул Том из машины через открытое окно.

Но ученик опоздал.

Мужчина прыгнул с моста в реку.

– Ты все время шел по его следу? Немыслимо!

Макмертри взглянул на Боцифуса – таким разъяренным он не видел его никогда.

– Немыслимо то, что я дал ему уйти, – сказал он, яростно постукивая по столу костяшками пальцев.

Они сидели в кафе на Макфарленда. Перед каждым – чашечка кофе. Рик остался в «Эксплорере» с Дон, которая только что пришла в себя, а Пауэлл вышагивал по полу из кафельной плитки и бросал отрывистые фразы в мобильник.

– Мне плевать, шериф, что у них выходной: нужны люди, чтобы обшарить берега реки! – орал Пауэлл в телефон, и сердце Тома наполнялось гордостью.

У его бывших студентов сегодня бенефис.

Макмертри покосился на Бо, что сидел напротив.

– Когда ты ее нашел?

– Минут за пять до вашего приезда. Объездил все юридические конторы в поисках белого «Мустанга» и наконец отыскал, сразу после полуночи. – Хейнс помолчал, отпил кофе. – Бармен вам еще нужен – Бернс?

Том покачал головой.

– Нет, вызывать его в суд незачем. Во всем, что он хотел подтвердить, Ньютон созналась. Пусть едет домой.

– Значит, допрос прошел хорошо? – спросил Бо и довольно ухмыльнулся.

Макмертри пожал плечами:

– Могло быть и лучше.

– Не надо прибедняться, старый пес. Вы на них здорово наехали, так?

– Все прошло хорошо. – Том улыбнулся. – Но исключительно благодаря твоей помощи. То, что ты нарыл в клубе «На закате», обернулось чистым золотом. Не знаю, как тебя…

– Не надо меня благодарить. Лучшая благодарность – то, что вы снова в седле. Когда беремся за юридическую школу?

Профессор еще раз улыбнулся:

– Давай по очереди. Сначала надо выиграть дело.

– Похоже, завтра у вас есть главный свидетель. – Бо кивнул в сторону двери.

Том обернулся – в кафе вошел Рик, за руку он вел Дон.

Она моргала, глаза не могли привыкнуть к свету. Крепко прижалась к Рику, но смотрела на Бо.

– Огромное спасибо, мистер…

– Хейнс, – закончил негр. – Боцифус Хейнс.

– Да, еще раз спасибо, мистер Хейнс, – добавил Рик и протянул руку; Бо ее пожал.

– Пустяки, – сказал он, поднимаясь. – Как я понимаю, миз Дон будет играть главную роль на процессе, который продолжится, – взгляд на часы, – через семь часов, так что я вас оставляю. Профессор, если что-то будет нужно, дайте знать.

Он пошел к выходу, но Том его окликнул:

– Бо!

У двери здоровяк обернулся, на лице играла усталая улыбка.

– Ты ведь никуда не денешься?

– Всегда к вашим услугам, старый пес.

Подмигнул, церемонно раскланялся. Потом повернулся и вышел за дверь.

На минуту воцарилась тишина – все трое смотрели через окно, как он шагает к своей машине. Даже Пауэлл, энергично отдававший команды по телефону, прекратил маршировать и посмотрел ему вслед.

– Счастье, что он с нами. – Рик повернулся к Тому. – Помощника вы подобрали на славу.

Макмертри лишь кивнул в ответ. Если Хейнс и был что-то ему должен, сейчас он этот долг оплатил с лихвой.

– Кто-нибудь мне объяснит, в чем вообще дело?

Голос Дон, словно из сонного царства, испугал адвокатов – оба обернулись к ней. Мерфи наморщила лоб и вопросительно смотрела на них, потом опустила глаза. Рик тоже уставился в свою чашку.

«Да, неловко», – подумал Том. Ведь втроем они собрались впервые.

– Да, миз Мерфи, – заговорил наконец он. – Но начать позвольте с другого. – Помолчал, подыскивая нужные слова. – Я должен перед вами обоими извиниться. Миз Мерфи, школа хотела от меня избавиться, тут подвернулись вы, и они решили использовать вас как пешку. Наши отношения были совершенно невинными, но внешне все выглядело так, что совету директоров удалось представить дело в выгодном для себя свете. Мне очень жаль, что их намеки поставили вас в неловкое положение. Я просил вас не говорить Рику, что за работу у него вам плачу я – тут я тоже виноват. Не сообразил, что тайное все равно станет явным. Хотел помочь и Рут Энн, и Рику, но при этом не высовываться. За это прошу у вас прощения. – Он перевел взгляд на Дрейка. – Рик, я…