возвращаться?

– Я подумала, что могу теперь не скоро попасть к ней в гости… – у Жени подозрительно задрожали губы.

– Конечно, давай вернемся, – не стал спорить Егор.

Дверь открыла Таня и, мгновенно сориентировавшись, изобразила на лице максимально возможную радость. Любимая подруга, мать двоих детей, как никто другой понимала специфику Жениного состояния и цинично подыгрывала её расшалившимся гормонам.

– Женька, какие вы молодцы, что к нам пришли! Заходите, чуть-чуть подождете и будем ужинать.

Таня вжалась в стену, пропуская Женю в квартиру. Из кухни выглянул Вовка-старший:

– Привет, Денисовы! Егор, иди сюда. Я такое мясо в духовке запекаю, ты оценишь. Чувствуешь, какой запах? Закачаешься!

Женя невольно брезгливо поморщилась. У неё был затяжной конфликт с мясом, длинной в девять месяцев.

– Да оставь ты своё мясо в покое, ему ещё целый час печься. Давайте лучше чаю пока попьем в гостиной, – предложила Таня. – Жень, ты конфеты нам принесла или так и будешь с ними обниматься.

Женя действительно прижимала к себе коробку двумя руками. Не без сожаления она положила её на стол, раскрыла, любовно поправила конфеты, выскочившие из формы. Таня расставила чашки, Владимир заварил чай.

– Денисовы, вы когда дом свой достроите? – спросила Таня.

– Еще не скоро, мы только фундамент заложили, – ответил Егор.

– Не с того вы строить начинаете.

– Ну, мы как-то по классической схеме действуем. А с чего надо? – не понял Егор.

– С баскетбольной площадки, не слишком большой, с мягким покрытием и высокой оградой из мелкой металлической сетки. Мы туда детей закидывать будем и на щеколду закрывать.

– Надо будет подумать, хорошая идея, – улыбнулся Егор. – А, кстати, пока площадки нет, вы своих где закрыли, что-то подозрительно тихо у вас?

– В своей комнате сидят. У Вовки конструктор новый, он что-то собрать пытается, а Катюшка ему помогает. Уже целый час заняты…

Не успела Таня договорить. Как из ванной раздался душераздирающий крик:

– Мама!

Все бросились в ванную и застыли, толкаясь в дверях. Катюша вытащила из стиральной машины чистое кружевное материнское белье и аккуратно сложила в унитаз. А теперь, испугавшись, заплакала и уткнулась в живот старшему брату.

– Вовка, ну зачем так орать. Напугал до полусмерти, – возмутилась Таня.

Она вытащила белье из унитаза и переложила в таз – придется заново стирать. Хвала человеку, придумавшему стиральную машину-автомат.

– Катя помочь хотела. Все почти правильно сделала. Она же знает, что белье из машинки нужно достать и переложить в таз, но так как никакой другой емкости рядом не нашлось, пришлось воспользоваться унитазом. А что? Логично.

– Чего ж ты сестру закладываешь? – пристыдил сына Вовка-старший.

– Ей все равно ничего не будет, она маленькая, а мне влетит, скажете, что это я не досмотрел. А я, между прочим, делом занят и уже целый час вашу дочь развлекаю. Теперь ваша очередь. И вообще, вот родится у тёти Жени сын, мы вам покажем, – проворчал Вовка-младший, пошёл в свою комнату и хлопнул дверью.

– Прямо сейчас, – тихонько сказала Женя.

– Чего сейчас? – не поняли Женю присутствующие.

– Прямо сейчас и родится…

Все посмотрели на Женю, взрослые испуганно, а маленькая Катя укоризненно.

– Воды отошли! – ахнула Таня.

– Ещё ведь две недели, – прошептал Егор и схватился за стену.

После минутного замешательства началась паника. Егор звонил в «скорую». Женя забирала со стола конфеты. Таня не давала, у детей от шоколада диатез. Женя плакала. Маленькая Катюша прыгала по дивану и смеялась. Самообладание сохранил только опытный доктор Владимир.

– Стоп! Все тихо. Катерина, быстро отправляйся в свою комнату. Таня, отдай Жене конфеты, у нее их без тебя в роддоме отберут. Егор, «скорая» не нужна. Роддом в квартале отсюда, мы сами её быстрее довезем. Обувай жену. Женька не реви, не ты первая, не ты последняя.

Теперь собрались быстро. Таню, собравшуюся тоже ехать, Владимир остановил:

– А дети с кем останутся? Родителям Жени позвони, но только спокойно, чтобы потом в кардиологию передачки не носить. И приберись тут, – смутился он, – пока дети кораблики пускать не начали.

Затем он обернулся к притихшим Егору и Жене и бодро сказал:

– Без паники, времени еще предостаточно. Поехали!

Спустя пять часов, Женя начала адекватно воспринимать окружающий мир. Никто не орал «тужься», не тыкал в нее иголками. Она лежала на больничной кровати и заново знакомилась со своим телом, непривычно маленьким, немного непослушным и болезненным.

Было около двенадцати часов ночи.

Час назад вся ее семья была здесь, через стеклянное окно палаты она хорошо видела их. Мама украдкой утирала слезы, папа делал пассы рукой собранной в кулак, что означало: «Молодец, так держать». А у Егора с лица не сходила глупая широкая счастливая улыбка, которую не могло согнать волнение за жену.

Женя захотела услышать его голос, потянулась за трубкой. Набрала Егора, но трубку взяла мама:

– Женечка, как ты, тебе что-то нужно? Тебе плохо?

– Нет, мама, у меня все прекрасно, я отдыхаю…

Трубку выхватил папа, нарочито выговаривая каждое слово, закричал, как будто Женя была во Владивостоке:

– Мы тут с Егором выпили немножко! У нас же праздник! Егор такой мужик, ты не представляешь, как тебе повезло. Такой мужик. Двойню сумел родить! Это тебе не фунт изюму! А он родил. Молодец. Двух пацанов, двух внуков мне сразу. Раз и готово.

– Представляю, папа. Действительно, классный мужик этот Егор, – тихонько рассмеялась Женя. – Вы там не сильно празднуйте, вы мне завтра здоровенькие понадобитесь.

– Назовём-то пацанов как? – не слышал её отец, – Я настаиваю, чтобы Константином, как Жукова.

– Пап, Жукова Георгием звали.

– Ничего, правнуки как раз Константиновичами будут.

– А второго как?

– Тоже Константином. Хотя зачем нам два Константина? – засомневался отец.

– Мы уже придумали, как назвать. У нас родились Алеша и Андрей, в честь дедушек.

Дочь, я… Дочь… это ж, – растроганно забормотал папа и отдал трубку Егору.

– Жень, я завтра утром сразу к тебе. И комната детская завтра уже полностью готова будет. Ты только не волнуйся. Тебе… очень больно?

– Мне очень… хорошо… Мне так хорошо, я так счастлива, что мне даже страшно, – дрожащим голосом прошептала Женя.

– У нас с тобой такая судьба, Женька, ничего не бойся, мы обречены на счастье…

Рядом в больничных кроватках крепко спали два ангела, два новорожденных мальчика. Сладко причмокивали во сне красные маленькие мордашки – два самых красивых мальчика на свете.

16.08.14