– Я не поведу Бреган Д'эрт против Гарета, - продолжал Киммуриэль, - и однажды уже объяснял тебе почему. Все недавние события не изменили моего мнения. И уж конечно, я не пожертвую бандой ради несдержанного человека, который все равно умрет своей смертью раньше, чем я забуду о том, что спас его.

При этих словах в голове Джарлакса мелькнула неожиданная мысль, не приобщился ли наемный убийца к миру теней благодаря вампиризму своего кинжала, но он решил обдумать ее на досуге, а сейчас сосредоточиться на текущих делах.

– Я не прошу объявлять Гарету войну, - сказал он. - Если бы это было моей целью, зачем бы я покинул замок? Не проще было бы пробудить Уршулу и бросить его на войско короля? Нет, друг мой, воевать с Гаретом и его могучей армией мы не станем. Однако он, судя по всему, человек трезвомыслящий и рассудительный. Мы с ним поторгуемся за Энтрери.

На непроницаемом лице Киммуриэля мелькнула тень сомнения.

– Тебе нечего ему предложить.

– А ты не заметил, какое лицо было у Гарета, когда он разглядывал мой подарок?

– Скорее, его можно было назвать смущенным, а не благодарным.

– Если мы поведем себя умно, то смущение станет первым шагом на пути к благодарности, - хитро улыбнулся Джарлакс. - Поле битвы готово. Только нам нужен еще один предмет торговли. Помоги мне его заполучить.

Киммуриэль пристально и недоверчиво смотрел на него, а Джарлакс молчал, уверенный, что умный псионик и без слов все поймет.

– Это будет весело, - заверил Джарлакс.

– Но окупит ли это потраченные усилия и время?

– Иногда достаточно и того, что будет весело.

– В самом деле, - протянул псионик. - Так, может, все это: переброска солдат, истребление рабов, создание порталов, потребовавшее колоссальных затрат энергии, - для тебя вполне оправданно? Ты просто развлекался, тебя развеселила возможность сбежать, когда Гарет, как и предсказывалось, появился у ворот?

Джарлакс, усмехнувшись, неопределенно пожал плечами, потом достал вырезанную из драгоценного камня маленькую головку дракона и, подбросив на ладони, кинул ее псионику.

– Держи, это Уршула, - сказал он. - У Бреган Д'эрт будет могущественный помощник.

– Тот Джарлакс, которого я знал, ни за что не отдал бы такую ценную вещь.

– Я ее тебе одалживаю в качестве дополнительного актива Бреган Д'эрт. К тому же ты, несомненно, сможешь изучить драколичи глубже, чем я, особенно при помощи жрецов и иллитидов.

– Это плата за помощь в твоей новой авантюре?

– За это и за то, что потребуется потом.

– После того, как мы найдем то, что обменяем на этого странного человека?

– Разумеется.

– И все-таки я не понимаю почему, Джарлакс?

– Быть может, по той же причине, по какой я когда-то приютил беженца из Дома Облодра?

– Наверное, чтобы сделать Бреган Д'эрт еще сильнее? Или ради собственных новых впечатлений?

– Да, - со смехом ответил Джарлакс.

УМА НА СОТНЮ

Идя к двери своего тронного зала в Бладстоун-Виллидже, король Гарет понял, что допрос Артемиса Энтрери уже начался. Он покосился на шествующую рядом жену, но ее холодный, стальной взгляд, так хорошо ему знакомый, был устремлен вперед. Очевидно, у нее, в отличие от него, следствие над самозванцем не вызывало никакой внутренней борьбы.

– Значит, ты утверждаешь, что тебе ничего не известно ни о шпалерах, ни о свитке, найденном на троне? - донесся до Гарета голос Селедона.- Прояви же благоразумие. Это в некоторой степени облегчит твою участь.

– Выберете мне смерть поприятней? - спросил Энтрери с такой желчью, что Гарет поежился.

Король решительно вошел в зал и увидел Энтрери, стоящего на ковре перед тронным возвышением. Брат Дугальд и Риордан сидели на ступеньке, Кейн стоял рядом, а Селедон кружил вокруг пленника. По сторонам ковра выстроились стражи.

При появлении короля и королевы Дугальд и Риордан вскочили и все склонили головы.

Гарет едва ли удостоил их взглядом. Он не отрываясь смотрел на Энтрери и читал в его взоре такую ненависть и презрение, что воспоминание о Женги возникло само собой. Король уселся на троне, так ни разу не отведя взгляда от пленника.

– Он показал, что драпировки были повешены без его ведома, - сообщил брат Дугальд.

– И о пергаменте он ничего не знал, - добавил Риордан.

– Он говорит правду? - уточнил Гарет.

– Я не нашел в его словах лжи, - ответил жрец.

– А зачем бы мне лгать? - усмехнулся Энтрери. - Вы бы все равно это узнали и сочли себя вправе действовать бесчестно.

Селедон хотел было ударить дерзкого пленника, но король жестом остановил его.

– Ты так хорошо осведомлен о моих действиях и намерениях, - сказал он.

– Я за свою жизнь видел слишком много таких вот королей гаретов…

– Что-то не верится, - заметил Риордан, но Энтрери его не слушал, не сводя тяжелого взгляда с короля Дамары.

– …это такие люди, которые притворяются, что по праву берут то, что им не принадлежит, - невозмутимо продолжал убийца.

– Выбирай слова! - гневно воскликнула Кристина. - Гарет Драконобор - законный правитель Дамары!

– Так, знаете ли, утверждают все правители.

– Убить этого упрямца, и дело с концом! - раздался от дверей голос Ольвена.

Войдя в зал, следопыт поклонился и направился к трону, пройдя всего в шаге от пленника. При этом он что-то шепнул ему с усмешкой.

– Если тебе так больно сознавать, что кто-то одержал над тобой победу, может, стоит немного потренироваться? - бросил ему в спину Энтрери, и лицо Ольвена перекосилось от злости.

– Ольвен, угомонись! - приказал Гарет.

Но Ольвен развернулся так резко, что Селедон невольно отскочил, решив, видимо, что он сейчас набросится на пленника.

Энтрери, ухмыляясь, смотрел на него.

– Все мы здесь - здравомыслящие люди, но мы живем в трудное время,- проговорил Гарет, когда следопыт отступил, все же совладав с собой. - Хотелось бы побольше узнать о…

– Что же, ты сомневаешься, что мой супруг имеет право на престол? - вдруг вмешалась Кристина.

Гарет положил руку ей на колено.

– Как можно, ведь даже ваш бог подтвердит, что он законный король, - процедил Энтрери, - поскольку обычно правители выбирают бога себе по вкусу.

– Его родословная… - начала Кристина.

– Совершенно не важна! - рявкнул убийца. - Право по крови - не мерило справедливости, а средство управления!