— Не хочу! — буркнула я, зная, что не увижу ничего приятного на данных камер видеонаблюдения.

— Хорош жених! — презрительно процедила сквозь зубы Рита.

Я не могла не отреагировать на яд, сочившийся в её голосе. Взглянула на экран. От увиденного в сердце как будто вонзили нож и провернули его несколько раз.

Алмазов уже не скучал. Рядом с ним на диване сидели две красотки. По одной с каждой стороны. У меня глаза на лоб полезли. Одна прижималась внушительной грудью к плечу босса, пока Руслан улыбался, говоря что-то другой.

Не реагировать. У нас просто… просто фиктивные отношения. По договору. Ничего не было и быть не может.

Я ничего не чувствую. Мне ни капельки не больно. Но в следующее же мгновения я расплакалась, уронив голову на локти.

— Кобель. Таких надо даже не стерилизовать и не кастрировать. Их надо оскоплять! — жёстко заявила Рита. Подруга обняла меня. — Не плачь, Ева. Он того не стоит. Хочешь, я вышвырну его из клуба?

— Не хочу-у-у!..

— А я хочу. Мой клуб — мои правила. Сейчас я ему устрою горячую ночку! — разбушевалась Рита. Она подняла меня и помогла сделать пару шагов к дивану. — Не плачь…

Но просьба Риты вызвала новый поток слёз. Подруга вздохнула.

— Хорошо. Поплачь, если тебе полегчает! — разрешила подруга.

Меньше чем через минуту она позвонила охраннику, включив динамик громкой связи.

— Кость, возьми Влада. Нужно кое-кого вывести охладиться! — попросил Рита. — В красной зоне. Сидит с двумя девушками… Белая рубашка, тёмные волосы. Причина? Придумай. Он мне просто не нравится.

Охранник замялся.

— Так это… Если клиент будет недоволен?

— Конечно, будет недоволен. Главное, выкинь его минут на десять из клуба, якобы что-то проверяешь. Потом извинись. Мол, спутали с дебоширом.

— А зачем?

— Не твоего ума дела, Кость. Тебя должно интересовать только твоё жалование. И прибавка в этом месяце. Десять процентов.

— Понял. Выполняю.

Я сквозь слёзы слушала всё и не понимала, зачем Рите это надо.

— А мы сейчас с тобой спокойно уедем. И ты мне всё расскажешь. Идёт? Сегодня ночуешь у меня, — безапелляционно заявила подруга.

Рита вытерла слёзы и потёкший макияж с моих глаз. Понукаемая и одновременно поддерживаемая ею, я позволила вывести себя через запасный выход. Рита бодро процокала каблуками до своей новёхонькой Audi.

Меньше чем через час я переступила порог её квартиры.

— Можешь принять душ. Я повешу тебе халат, — предложила Рита. — Душ всегда помогает.

Я не стала роптать, ощущала себя ужасно разбитой. Как будто у меня отобрали что-то дорогое. Обещали взять на время, но не вернули. Я чувствовала себя… обманутой.

— Ну, как полегчало?

Рита сидела в зале на диване. Успела переодеться и снять макияж.

— Да, полегчало, — я плюхнулась на диван и обняла подушку. — Спасибо! Но сейчас я думаю, что моё бегство было очень глупым.

— Глупым? — переспросила Рита. — Ничего подобного. Или ты хочешь, чтобы этот кобелина упивался видом твоих страданий? Не бывать этому. Ни за что!

— Послушай, Рит. Ты немного неправа. Ведь ты не знаешь всей ситуации.

— Ты беременна от своего жениха. А он изменяет тебе у тебя на глазах!

— Нет-нет-нет, Рит… — замахала я руками. — Всё не так. Он мой ненастоящий жених. Фиктивный.

— Не поняла, — Рита наморщила лоб, потом вздохнула и принялась разглаживать кожу кончиками пальцев. — Беременность тоже фиктивная?

— Беременность настоящая, — вздохнула я.

— Теперь я ничего не понимаю. От кого и почему ты беременна?

— Почему? Рит, беременность после секса возникает! — улыбнулась я.

Кризис и выплеск эмоций уже случился. Я порыдала как следует, выплеснула всё, что скопилось на душе. И сейчас внутри меня был полный штиль. Немного грустный, но штиль.

— Не смотри на меня, как на врага нации, Рит. Я тебе сейчас всё объясню!..

Рита слушала меня внимательно, иногда кое-что уточняла. Потом вскочила и вернулась с бутылкой вина и двумя бокалами.

— Я не пью, — покачала я головой. — Нельзя.

Рита молча махнула на меня рукой, налила себе вина, осушила бокал, потом плеснула ещё и только после этого сказала:

— Всё даже хуже, чем я думала в самом начале. Этот кобель осеменил тебя, выезжает за твой счёт! Он получит наследство, да?

— Ещё ничего не решено. Бабай не оформлял ни завещание, ни дарственную. Как говорится, вопрос в подвешенном состоянии.

— Будем исходить из мыслей, что кобель наследство уже получил. В итоге он при деньгах. Скорее всего, он тебе даже не заплатит!

— У нас договор!

— Ты же понимаешь, — закатила глаза Рита. — Это не договор, а Филькина грамота. Ваш междусобойчик не имеет юридической силой. Этот павлин может запросто тебя кинуть!

Я недоверчиво замотала головой.

— Да-да, милая! Когда он получит желаемое, то и платить тебе будет необязательно!

— Я могу показать всем его родственникам наш договор… — возразила я.

— Угу. И что ему будет? Родственники скажут «фу, как некрасиво!» и больше ничего. Он тебя кинет на деньги, уволит с работы. Вот увидишь! Такие, как он, всегда идут по головам.

— Нет, ты не права… Рус не такой, — несмело возразила я.

Ведь я знала, каким милым, обаятельным и заботливым мог быть Руслан.

— Да, Ева! — заявила Рита. — Он вышвырнет тебя и оставит ни с чем. Ты останешься с пустыми руками, но с беременностью, которую ты хочешь сохранить. Так?

— Да… То есть нет! Беременность я хочу сохранить, но ты не права насчёт Руслана.

— Неужели? Вспомни, каким он был до того, как петух его в задницу клюнул? Как он вёл себя до необходимости изображать пару перед дедулей?

Рита была права. Или не совсем права. Но доля правды в её словах была. Ведь я знала Руслана и с другой стороны. Он был наглым, беспринципным, не гнушался шантажом, предпочитал случайные кратковременные связи и был категорически против создания семьи.

— Ему не нужен ни брак, ни ребёнок, так? — спросила Рита.

— Он хотел узнать, кто отец. Я сказала, что это не он. Но…

Я вспомнила, что заявил Алмазов сразу же после того, как догадался о моей беременности. Алмазов сказал, что готов решить проблему. Избавиться от ребёнка.

— Он и сроками интересовался только для того, чтобы уговорить тебя сделать аборт, — подвела итог всему Рита.

— Я не могу в это поверить.

— Нет, Ева. Ты не хочешь в это поверить. Но факты таковы, что ему плевать на тебя, твоего ребёнка и твои чувства.