– Меня зовут Лиана, – соврала Айя, вдохновленная необычным знакомством. – А вас?

– Тео, – ответил водный маг. И, чуть подумав, настороженно уточнил: – Ты пришла из дома короля-гончара?

Айя хорошо расслышала подозрение в его голосе. Разрушать интересную игру в самом начале не хотелось. Судорожно вспоминая, что дед рассказывал про своих учеников, принцесса пролепетала:

– Конечно. Его Величество велел не появляться перед ним в таком виде. – Девушка ткнула пальцем в грязные щеки. – Я сама издалека. Мой отец – большой должник короля-гончара, поэтому прислал меня ему в услужение в благодарность за доброту. На несколько недель. Заодно подучусь. Гончарство ведь ремесло хорошее, прибыльное. Его Величество хоть и учит только здешних, но меня решил принять. Знает, что я отцу помогать буду, а потом мы его не побеспокоим. Только не рассказывай никому – люди сочтут, что я к королю в ученицы набилась обманом. А обманывать пусть и бывшего, но монарха – прямая дорога к виселице.

Айя надеялась, что рассказ звучал складно, и, судя по заметно расслабившемуся собеседнику, его все же удалось провести. Тео сделал шаг по направлению к суше и остановился, схватившись за ее локоть. У мага кружилась голова, и он еле держался на ногах.

– Так не пойдет, – сквозь шум в ушах услышал Тео голос новой знакомой. На затылок безо всяких вопросов легли чужие руки, а под кожу в место удара пробралось неестественное тепло. Целебная сила в руках любого мага – будь он земной, водный или огненный – имела одну сущность и не могла навредить.

– Хоть я и не лекарь, а несколько полезных приемов знаю, – пояснила принцесса, и голос ее стал мягче. – Друг у меня есть, ходячее несчастье. Для него и пришлось подтянуть лекарские умения. А то кто ж его полюбит, если все лицо в синяках и ссадинах будет?

Вопрос Айя задала, скорее, сама себе, но ответ неожиданно пришел от водного мага:

– Синяки, ссадины – какая разница? Он жив, а значит, его можно любить.

На лицо Тео упала тень, и он замолчал. Айя же не нашлась, что ответить. Хмурый маг воды вскоре ушел, погруженный в свои мысли, а принцесса поплелась обратно к мастерской. Айя не понимала, почему их разговор закончился так неожиданно, и была разочарована.

* * *

Орлиная дочь старалась не смеяться, подглядывая за дедушкой. Она знала его слишком хорошо – каждую уловку, каждую мысль, что мелькнет в седой голове. Сейчас, глядя, как бывший монарх ставит у ее тарелки стакан с горячим марисовым чаем, Айя не могла сдержать улыбку.

– Не буду пить, – прыгнув деду на спину, заговорщицким тоном сказала она ему на ухо. Старик даже не удивился – за пятнадцать лет к выходкам внучки он привык. Но досада все же кусала – зря он, выходит, старался, подбирал в чай травы, которые приведут ее волосы в нормальный вид.

– Вот увидит тебя кто – сразу слух пойдет, что старик-король ополоумел вкрай, раз седую девочку в ученицы взял. Хочешь, чтобы меня на смех подняли? – Август сел напротив внучки, склонившись над чашками. Его большие очки тут же запотели от пара.

– Это не седые волосы, а золотистые! – возмутилась внучка. Чашку с чаем она отодвинула подальше, а сама принялась за теплые гренки с сыром. – Пусть лучше сплетничают о том, что у тебя новая ученица, чем о том, что к хорошему королю приехала злая принцесса. Меня еще называют в этих краях подкидышем Тенебрис? – Айя говорила сквозь набитый рот очень неразборчиво, но гончару хватило и этого.

– Хватит глупостей! Никто не осмелится, слышишь? Ты – моя кровь, и скрывать тебя я не собираюсь!

Хорошее настроение растаяло. Айя, спрыгнув со стула, присела у колен деда. Лицо бывшего монарха покраснело от волнения, и девочке стало стыдно за то, что она своими словами волнует деда. Она и так видела его слишком редко и отнюдь не хотела принести в его дом неприятности.

– Послушай, деда, – Айя обняла ладонями его морщинистую руку и легонько сжала, – ничего плохого ведь не случится, если я пару недель для селян побуду твоей ученицей. Понарошку. А на деле останусь любимой внучкой. Просто при других буду у тебя самой послушной и кроткой – разве не здорово? Мама говорит, что так безопаснее, и только поэтому я приехала не в окружении нескольких десятков стражей. Пусть это будет игрой, хорошо?

У входной двери зазвенел колокольчик, и раздались шаги. Айя, быстро поцеловав расстроенного деда в щеку, шепнула «пожалуйста» и вернулась на свое место. В следующий момент порог уютной кухни переступил молодой человек. В руках у него был большой сверток, от которого пахло глиной. Гость, едва скользнув по лицу принцессы глазами, склонился в поклоне перед королем-гончаром, пока Айя пыталась оправиться от удивления.

– Поставь возле комода. Спасибо, Тео, – послышалось от деда, и он устало снял очки, вытирая их о рукав рубахи. – Будь добр, набери воды и можешь занимать свое место. Я подойду через несколько минут. Ах, да, – голос Августа опустился на полтона, и он указал рукой на внучку, – моя новая ученица. Ее зовут…

– Лиана, – вклинилась Айя, подскакивая со стула. Ее губы против воли растянулись в улыбке.

«Какое совпадение – увидеть его еще раз!»

– Лиана, – бесцветным голосом повторил король. – Будет заниматься вместе с тобой.

* * *

«Не быть мне искусным гончаром», – с раздражением призналась себе Айя, отбрасывая фартук час спустя. Стоило только гончарному кругу начать свой ход, как она становилась совсем беспомощной – глина не слушалась ее рук, и простая чаша выходила неровной, с перекошенными боками и грубыми краями. Не спасали ни вода, ни советы дедушки, ни отчаянное упрямство. Август не ожидал от внучки больших успехов – покачав головой, он оставил ее один на один с гончарным кругом полчаса назад. У дома бывшего короля ждали торговцы с новыми красками, так что остаток занятия Айя и Тео были освобождены от советов учителя.

В светлой мастерской среди сырого запаха глины и мерного скрежета гончарного круга время летело незаметно даже при отсутствии таланта. Айя знала, что дед не огорчался из-за скудных умений внучки – у него уже был один одаренный ученик. Сейчас он сидел как раз позади нее, возле стола с заготовками для обжига. Высокие вазы, пухлые цветочные горшки и плоские тарелки – всем им, будто куклам без платьев, еще только предстояло обрести яркую раскраску, а в самом конце пути – хозяина. Айе же досталось место подальше от будущего товара, у самого окна. Но и это она обернула себе на пользу.

Раньше бойкая принцесса рассмеялась бы в лицо тому, кто сказал бы ей, что она опустится до банального подглядывания за малознакомым магом. Но сегодня разум был не в ладах с сердцем; гордость, похоже, ушла вместе с дедом на улицу выбирать глазурь для тарелок. А она, краснея, будто ребенок, осталась рассматривать отражение Тео в оконном стекле.

Водный маг склонился над своей чашей, уверенно придавая ей нужную форму. Он, похоже, и не нуждался в наставлениях гончара – глина в его руках будто сама хотела стать посудой. Молодой человек был настолько увлечен, что внучка короля рискнула даже подойти к нему поближе. Айя следила за его сосредоточенным взглядом, поворотом кистей рук, потемневшими от глины пальцами – картина затягивала, и она впала в странное оцепенение. Принцесса впервые чувствовала себя неровней кому-то. А ведь она знала Мейсона – человека, которого фрейлины королевы единогласно признали самым красивым юношей во всей столице. Но сын Драконов никогда не волновал ее так, как водный маг за гончарным кругом.