Когда просмотришь все надписи, первое впечатление остается далеко не в пользу русских. Как-то даже досадуешь на своих. Думается: вот у французов всюду проглядывает любовь к отчизне, ностальгия, а в наших надписях нет и следа патриотизма, никакой взволнованности чувств. Отчего это?

Я рассказал об этом товарищам по тюремной камере. Никита Федорович задумался вначале, но потом с живостью возразил мне: “А мне, знаете, нравятся русские надписи. У французов сантименты, порожденные в большой мере страхом пыток и казни. Русский же человек и перед лицом смерти не пасует. Сейчас его поведут на пытку, через час, может быть, пристрелят, а наш земляк положил на все с прибором. Это ли не положительная черта русского характера”.

Задумался и я. В самом деле, Никита Федорович в основном прав. Французское сердце, как стены старинной капеллы, искусно расписано всякими сакраментально-сентиментальными образами — арабесками… За русским же озорством таится огромная сила, уверенность, воля к жизни и к борьбе».

То же самое мы можем сказать и о советских генералах в плену. Во многих из них таилась огромная сила, уверенность, воля к жизни и к борьбе. Хотя, как мы видим, были и другие…

1) Командир 4-го стрелкового корпуса генерал-майор Е.А. Егоров «содержался в лагере военнопленных в Бело-Подляску, затем в августе переведен в Хаммельбург в офицерский лагерь… В сентябре 1941 г. Е.А. Егоров дал согласие на сотрудничество с германским военным командованием, вступил в т.н. Русскую трудовую народную партию (РТНП), созданную с санкции немецкого командования бывшими советскими офицерами и генералами, перешедшими на сторону врага. В РТНП занимал должность начальника штаба военного отдела, был председателем партийной комиссии (партийного суда). В ноябре 1941 г. Е.А. Егоров подписал вместе с другими офицерами и генералами, предателями Родины, обращение к немецкому командованию с просьбой сформировать из числа военнопленных добровольческую армию и направить ее на фронт для участия в боях с Красной Армией. С этой целью он, будучи руководителем одной из вербовочных комиссий, принимал участие в вербовке военнопленных в концлагерях (всего им было завербовано около 800 человек), проводил антисоветскую деятельность. Однако уже в феврале 1942 г., вероятно под влиянием личной беседы с бывшим командующим 5-й армией генералом М.И. Потаповым, Е.А. Егоров подал заявление о выходе из РТНП. В апреле 1943 г. вместе с другими военнопленными генералами был переведен в Нюрнбергский лагерь военнопленных, а в сентябре того же года — в крепость Вюсбург (Вейсенбург), где содержался до апреля 1945 г. Затем был отправлен в г. Мосбург, где освобожден американскими войсками и переправлен в Париж, после чего передан советскому командованию» («Комкоры»).

2) Командир 13-й стрелковой дивизии генерал-майор А.З. Наумов, выходя из окружения, «на станции Осиповичи попал в облаву и, как гражданское лицо, препровожден в Минский лагерь, откуда его выпустили, как местного жителя (в Минске жила семья Наумова). Однако 18 октября Наумов был арестован на квартире и доставлен в Минскую тюрьму, где находился два месяца, затем направлен в Минский лагерь для военнопленных. Там Наумов подал заявление о желании проводить шпионскую работу против СССР. В апреле 1942 года он был переведен в лагерь военнопленных в городе Кальвария (Литва), а затем в Офлаг XIII-Д (Хаммельбург).

В Хаммельбурге Наумов дал показания представителю МИД Германии советнику Хильгеру, рассказав о приеме в Кремле 5 мая 1941 года выпускников военных академий (немцы искали доказательства подготовки СССР к нападению на Германию). Здесь, в лагере, он затем осуществлял вербовку военнопленных в “восточные” батальоны.

24 сентября 1942 года Наумов обратился к коменданту лагеря с заявлением:

«Доношу, что среди русских военнопленных лагеря ведется сильная советская агитация против тех людей, которые с оружием в руках хотят помогать немецкому командованию в деле освобождения нашей родины от большевистского ига.

Эта агитация исходит главным образом от лиц, принадлежащих к генералам, и со стороны русской комендатуры. Последняя стремится всеми средствами дискредитировать тех военнопленных, которые поступают на службу к немцам в качестве добровольцев, употребляя по отношению к ним слова: “Эти добровольцы всего-навсего продажные души”.

Тех, кто работает в историческом кабинете, также игнорируют и оскорбляют такими словами, как: “Вы продались за чечевичную похлебку”.

При таком положении дел русская комендатура вместо оказания помощи этим людям в поднятии производительности труда совершает обратное. Она находится под влиянием генералов и всячески старается препятствовать работе.

Активное участие в этой агитации принимают: генералы Шепетов, Тхор, Тонконогов, полковник Продимов, подполковник Новодаров.

Все вышеприведенное соответствует действительности, и я надеюсь, что комендатура лагеря благодаря принятию соответствующих мер обеспечит успешное выполнение порученных ей задач…»

В октябре 1942 года Наумов записался в военно-строительную организацию ТОДТ, где сначала занимал должность начальника строевого отдела лагеря в местечке Шляхтензее, близ Берлина, а затем — должность коменданта участка работ “Белое болото”, около города Борисова. В мае 1943 года группа военнопленных, работавших на этом участке, совершила побег. Наумов был снят с должности и направлен в Лодзь, в лагерь для “фольксдойче”, где находилась его семья. В октябре 1944 года Наумов с семьей перебрался в Берлин, устроился работать чернорабочим на трикотажной фабрике “Клаусе”. 23 июля 1945 года он был арестован в лагере для репатриированных» (Решин Л., Степанов В. Судьбы генеральские).

3) Командир 36-й кавалерийской дивизии генерал-майор Е.С. Зыбин, «оказавшись в плену, выдал немцам известные ему секретные данные о частях Красной армии. В ноябре 1941 г. вместе с изменниками, бывшими генералами И.А. Благовещенским и Е.А. Егоровым, обратился к немецкому командованию с просьбой создать русские части для борьбы с большевиками, но получил ответ, что для этой цели уже создана “Русская трудовая народная партия”, куда впоследствии он вступил. Занимался вербовкой для враждебной деятельности против СССР бывших военнослужащих Красной армии. 23 октября 1942 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР Е.С. Зыбин был признан виновным в измене Родине, заочно осужден и приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. 29 апреля 1945 г. в числе группы советских военнопленных генералов он был освобожден из плена американскими войсками из лагеря Мосбург и отправлен в Париж. 3 мая 1945 г. передан представителям Советской военной миссии и 25 мая доставлен в Москву» («Комдивы»).

4) Командующий 12-й армией генерал-майор П.Г. Понеделин с августа 1941 года по 29 апреля 1945 года находился в немецком плену. 16 августа 1941 года приказом Ставки Верховного Главнокомандования Красной армии № 270 в числе других генералов назван трусом, дезертирующим к врагу и сдающимся ему в плен. Военной коллегией Верховного Суда СССР от 13 октября 1941 года заочно осужден к высшей мере наказания. Содержался в лагерях гг. Канельбург, Нюрнберг, Вейсенберг, откуда в мае 1945 года был освобожден, и до репатриации находился в Париже. Его жена Нина Михайловна и отец Григорий Васильевич были арестованы как «члены семьи изменника Родины».