Нарайяна рассмеялся.

Разумеется, существует некоторое сходство. Поэтому желательно, чтобы ты насадил там такую же блестящую цивилизацию, такую же исполинскую науку и особенно на столь же продолжительное время; ибо ни одна религия, ни одно государственное устройство на нашей бедной старой Земле не достигало такой живучести, как в Египте. Даже по неполным и запутанным данным египетских и греческих историков, Египет в течение двадцати трех тысяч лет имел национальных государей, фараонов; а самое любопытное, что в тайных архивах храмов сохранились довольно точные данные даже относительно божественных династий и выходящих из ряда вон тысячелетних царствований первых царей.

Настал наконец день отъезда, который должен был быть ознаменован посвящением Абрасака и его свадьбой.

В большом храме города магов собралось все население, и два иерофанта ввели Абрасака. После богослужения, состоявшего из песнопений и молитв, исполненных присутствовавшими, иерофанты увели Абрасака в Святая Святых, где над ним был совершен магический и сокровенный обряд посвящения, возлагавшего на него тяжелый и ответственный сан царя.

Вышел оттуда Абрасак сосредоточенным и, видимо, взволнованным. Он был в новом белом одеянии, отороченном пурпуром; на голове его красовался широкий, усыпанный драгоценными каменьями царский венок, на шее надето было в несколько рядов ожерелье, а на груди – золотой нагрудный знак.

В это время два молодых адепта поставили на возвышении посреди храма переносной престол, на котором, в хрустальной и увенчанной крестом вазе, пылал яркий огонь.

Пока новый царь находился в святилище, Нара и Уржани привели Авани. В скромной широкой белоснежной тунике, опоясанной золотым кушаком и, словно облаком, окутанная длинной серебристой вуалью молодая девушка была обаятельно прекрасна, но серьезна, задумчива и, не переставая, горячо молилась.

Абрасак взял ее за руку, и они вместе взошли на возвышение, где находился престол. Там их ожидал один из великих иерофантов, который соединил над пламенем руки жениха и невесты, а затем прочел формулы, сочетавшие их флюидическими нерасторжимыми узами.

При этом огонь погас, а сосуд оказался наполненным пурпурной влагой, от которой шел пар. Напоив ею новобрачных, иерофант надел им кольца.

Затем он снова соединил их руки и обвел трижды вокруг престола, произнося торжественно:

– Подобно тому, как Вселенная вращается вокруг сокровенного центра, где пребывает Неизреченный, так и вы, частицы Божества, следуете по орбите судьбы своей. Да будет же жизненный путь, который вы в эту минуту совместно начинаете, всегда залит чистым светом добра, и да возведет он вас на следующую ступень лестницы совершенства.

По окончанию высокого обряда Авани сошла с возвышения, Абрасак же остался перед престолом, на котором один из адептов заменил сосуд книгой законов – тяжелой и объемистой, в массивном золотом переплете.

Положив руку на книгу, Абрасак громким, доносившимся до последних рядов присутствовавших голосом произнес клятву исполнять по мере своих сил предначертания учителей, блюсти точнейшее выполнение божественных повелений как в частной, так и в общественной жизни, и строго наказывать тех, кто преступит законы или употребит во зло свои знания или власть.

Празднество закончилось пиром, и все отъезжавшие собрались на братскую трапезу за огромными столами, расставленными на больших дворцовых дворах.

Абрасак, спутники его и их жены сидели с магами, а по окончанию обеда Абрасак преклонил колени перед учителями и горячо благодарил за все их к нему милости.

Затем началось прощание, и все присутствовавшие по-братски обняли Абрасака с Авани, не исключая и Уржани, что исполнило радостью и благодарностью молодого царя.

Путешественники разместились в нескольких больших судах, и воздушная флотилия поднялась в воздух, направляя полет свой к будущему полю их деятельности.

Однажды вечером в рабочей комнате Эбрамара собрались несколько его друзей и учеников в ожидании Нарайяны и Удеа, возвратившихся утром из важной поездки.

Вскоре они пришли. Нарайяна был весел и оживлен, а Удеа, как всегда, был серьезен и задумчив.

– Мы исполнили порученную нам тобою работу, учитель, – с довольным видом заговорил Нарайяна. – Мы двое и наши землемеры разделили огромное указанное пространство на два царства, одно для Удеа, другое для меня.

Когда маги осмотрели планы царства Нарайяны, тот указал место, помеченное красным карандашом, и сказал:

– Взгляни, Эбрамар, здесь я заложу фундамент столицы. Уголок восхитительный, и местоположение превосходное. От берега моря отлого поднимается лесистая возвышенность, достигающая

высоты не менее пятисот метров; далее тянется горная цепь и расположено громадное озеро, которое снабдит водой весь город, а в горах можно построить храмы и подземные хранилища для архивов. Сверху вид – великолепный, и там, на высотах, я построю себе дворец. О! Надеюсь, что когда вы пожалуете осматривать мое царство, то Уржана, моя столица, понравится вам, и вы одобрите меня.

– Во всяком случае, я предвижу, что устроишься ты хорошо, – с легкой насмешкой ответил Эбрамар.

– Не смейся, дорогой учитель. У меня врожденная любовь к искусству и красоте, и в этом моем влечении ты никогда раньше не укорял меня. Но по этому поводу у меня есть просьба к тебе и учителям.

Вы обещали осмотреть наши царства, когда все будет готово, чтобы судить о наших трудах и благословить наши владения. А я хочу просить вас приехать освятить закладку моей столицы и первого храма, который мы посвятим силам природы как видимому проявлению творчества Неисповедимого. Что скажешь на это, Эбрамар?

– Передам твою просьбу на усмотрение верховных иерофантов и сообщу тебе их ответ. А ты, Удеа, разделяешь ли желания Нарайяны?

– У меня нет особых пожеланий. Я вполне полагаюсь на волю наставников и буду счастлив, конечно, увидеть их, когда они признают возможным оказать мне такую милость, – ответил Удеа.

Облокотясь на стол, Удеа задумался, а Эбрамар, молча наблюдал за его бледным и озабоченным лицом.

– Ты думаешь о своем отъезде, Удеа? Действительно, нельзя слишком мешкать и тебе пора приступить к роли царя и законодательной работе, – заметил Эбрамар.

– Приготовления мои почти уже окончены. Остается только выбрать из среды землян нескольких помощников, и по этому поводу я хотел спросить твоего совета.

И он назвал несколько имен.

– Выбор твой превосходен, и лучшего я сам не мог бы тебе посоветовать. Но ты не упомянул о первой своей помощнице, о главной наставнице женских школ, о руководительнице женскими работами, о матери божественных царей – твоих будущих преемников, – короче говоря, о своей царице. Выбрал ли ты уже ее? Ты ведь знаешь, что без подруги жизни и помощницы в труде ты не можешь начать царствовать, – строго заметил Эбрамар. Удеа вздохнул.