— Я — м-мышонок… — пересохшими губами прошелестела Тамара. — В м-моей н-норке т-тепло… тепло и уютно… Дышу… Раз-два-три… раз-два-три…

«Зима. Снег, ветер. Гнутся сухие былинки, где-то далеко воют волки. Шумят ели, роняя на землю сухую хвою. Скалится сквозь вату облаков костяной месяц. Скованная льдом река спит. И я сплю. В моей норке тепло и уютно…».

— Клянусь Великим Постулатом, я достаю нож! — просипел сзади Бойша.

— Сейчас, сейчас… — ответила Тамара, и впрямь едва не задремавшая в бетонной трубе. — Еще чуть-чуть… Полминутки…

Когда, мокрые, грязные, с ободранными локтями, они выбрались наконец из узкой щели между камнями на склоне приречной горы, Тамара увидела солнце. Огромный, неправдоподобно багровый шар опускался в алое пожарище заката, четко перечеркнутое снизу густо-фиолетовой линией горизонта. Редкие облака на небе казались отлитыми из червонного золота. Верхушки деревьев горели, как навершия копий.

— Ну, вот и выбрались, — хрипло проговорил Бойша, откупоривая баклажку с травяным настоем. — На, хлебни.

— С-спасибо, — машинально поблагодарила Тамара, взяла баклажку негнущимися пальцами и выронила на жухлую осеннюю траву. Целебный настой, вытекая, забулькал.

— Раззява! — ругнулся итер. — Что, совсем обессилела? Ну, давай до темноты передохнем, а потом уходить надо. Слышь — шибают? Бой там. А я тут. И-и-эх…

Темнота, до наступления которой Бойша ограничил время отдыха, нахлынула неожиданно быстро. Едва только солнце кануло за горизонт, как небо потухло и все вокруг затопила мгла.

— Вставай! — Итер подал Тамаре руку. — Гору обойдем — глянем издали, что там у наших. Вроде стрельба стихает. Если отбились, к Желтым гольцам двинем, оттуда можно весть в лабу подать. А если нет…

— Тогда что? — повернула испачканное лицо Тамара. — Что мы будем делать?

— Не знаю, — скрипнул зубами Бойша. — Вот выведаем все — тогда и решим…

Лисья горка оказалась одним из утесов, что нависал над круглой поляной у входа в бункер. Подземное Горло, которым они выбрались наружу, когда-то, видимо, было замаскированным вентиляционным колодцем, выходившим на противоположную, восточную сторону утеса. Обойдя вершину кругом, итер и Тамара вышли на покатое скальное плечо. Стояла уже непроглядная ночная темень, но отсюда, с западного склона, в небе еще можно было различить затухающие отблески заката.

На просеке полыхало несколько коней, освещая все вокруг. Остальные древесные корабли нападавших сгрудились далеко в стороне, приспустив тускло помаргивающие пузыри. Там же стоял и «Гиблец» — на крыше метались огоньки факелов. Как на ладони, озаренной пламенем свечи, предстали перед Бойшей и Тамарой отряды чистунов, ощетинившихся копьями, россыпь арбалетчиков по краям дружин, пешие рати сынов Всеблагого в отблескивающих золотом доспехах. Повсюду в траве лежали тела убитых. Парили лужицы растаявшего снега. Вражеское воинство медленно втягивалось в ворота подземной крепости.

— Не устояли наши-то! И-и-эх… — горько вздохнул Бойша. — Числом, видать, взяли.

— Нет, боюсь, не числом, а чарами, — ответила Тамара. — Смотри! Правее лопнувшего пузыря, видишь?

В яростном, мятущемся свете пламени горящих коней Бойша разглядел там, куда указывала девушка, несколько человеческих фигур в доспехах и плащах, а рядом… Рядом стояло с десяток незнатей — пара уже знакомых псеглавцев, трое обросших бородами по самые колени лесовиков, кто-то рогатый, со светящимся зеленым посохом, какие-то темные тени, горящие глаза, оскаленные пасти…

— А ведь это мы навели, — вдруг сказал итер. — А я-то голову ломаю, дурень, — почто такая силища нагрянула?

— Почему ты думаешь, что они за нами? — похолодев, спросила Тамара. — У вас же такая вражда…

— Э-э-э… уж лет сто как до открытых стычек дело не доходило. Нужны мы им, чистунам поганым. А они нам. Мена у нас. Торговля. Вот мы если и щиплем дружка дружку, то легонько, не боле. А тут вона как. Нет, это за текстами профа Разгляда веревочка вьется. И коли так, стало быть, от самых Светлых гор приказ пришел — вот князья и поднялись, а незнати им в подмогу пришли. Где тут одной лабе, пусть и такой большой, как эта, устоять…

Бойша замолчал, усевшись прямо на голый камень. Неожиданно утес вздрогнул — раз, другой, третий. Тяжелый гул прокатился по горам — и вдруг скалы заходили ходуном, заплясали, как живые. Тамару сбило с ног, швырнуло мало что не к обрывистому краю.

И наступила тишина…

— Что это? — уже догадавшись, но еще не веря, прошептала девушка.

— Они взорвали проходы в штольни с архивами. Значит, дело совсем плохо, — со злостью ударил кулаком о гранит Бойша.

— И все… погибли?

— Не знаю. Вообще тут отнорков много, но если незнати искать будут…

— Незнати! — едва не хором выдохнули Тамара и Бойша.

Они вскочили одновременно. Итер закинул за спину мешок и автомат, девушка торопливо перепоясывала куртку, мысленно ругая себя последними словами. Зарекалась же — не верь никому, надейся только на себя! Забылась, расслабилась — прямо на виду у тех, кто наверняка ищет ее, именно ее!

«А ведь к тому же, если нарук погиб, я, возможно, теперь единственный живой человек, который знает, что написано в тетради профа Разгляда», — с мрачной гордостью подумала девушка, устремляясь следом за Бойшей по обрывистому склону утеса обратно на восточную сторону — прочь от захваченного чистунами бункера.

Они шли всю ночь, петляя меж скал, обходя заросшие деревьями овраги, плутая в кустарниковых чащах на косогорах. Избегая открытых мест, Тамара и Бойша все дальше уходили от разгромленной лабы итеров. Погони не было. По крайней мере никаких ее признаков они не замечали — Поворотный камень спал, и только ночные птицы нарушали стылую тишину.

Ближе к утру Бойша заявил, что потерял направление.

— Места тут обманные. Как бы нас не закрутило в обратку, — озабоченно сказал он, когда беглецы остановились передохнуть на опушке сползающей в распадок рощицы. — Давай-ка к реке выходить. На берегу и решим, куда нам дальше путь держать.

Тамара не возражала. Ее охватило отчаяние, все мысли и чувства ушли, исчезли, растворились в этой холодной предзимней ночи. Одиночество и страх гнали девушку, толкали в спину, нашептывали в уши: «Все безнадежно, выхода нет. Тебя все бросили. Ты никому не нужна. Этот человек уже однажды предал, а значит, предаст вновь. Ты слаба и беззащитна, как бабочка, влекомая ураганом в неизвестные дали. Что тебя там ждет? Цветущие луга или заснеженная, вымороженная пустыня? Кругом враги, мир жесток. Чтобы выжить, нужно затаиться, спрятаться, исчезнуть…»

— Затаиться, спрятаться, исчезнуть… — вслух произнесла Тамара.

— Что? — не понял Бойша. — А, ну да. Ухоронку надо искать. По Воле вверх двинем, к Нижнему, а оттуда по Оке-реке до Мурома. Имеются у меня там знакомцы, не дадут пропасть. Отсидимся, пока все не затихнет.