litbaza книги онлайнИсторическая прозаАлександр Македонский, или Роман о боге - Морис Дрюон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 90
Перейти на страницу:

– Царь, – сказал я ему, – ты исполнил миссию, ради которой тебя породил твой отец Амон. Ты единовластный правитель Греции, фараон Египта, царь Вавилонии. Три великих титула – великий треугольник. Ты выполнил все. Треугольник начертан.

– Но Дарий, которого я сейчас могу разгромить без труда, находится в Экбатане, где собирает новую армию, обращаясь за помощью к сатрапиям Востока.

– Земли, о которых ты говоришь, не посвящены Амону. Покровительство Амона заканчивается здесь. Подожди, пока Дарий сам предложит тебе битву или мир, ведь ты не знаешь, сколь боги будут благосклонны к нему.

– Что касается мира, то Дарий делает вид, что более не желает его. Пока Дарий жив или пока он, смирившись, не отдаст мне свою корону, я не смогу чувствовать себя подлинным властелином.

Александр обратился к египетским прорицателям и вавилонским магам, желая, чтобы они открыли ему тайну расположения звезд и получили пророчества. Пророки Египта и маги Вавилона были едины в своих ответах. Все они предсказывали новые триумфы царя Македонии. Поверив словам предсказаний, Александр принялся стыдить и упрекать меня за то, что я желаю помешать его судьбе. Я не мог отрицать справедливость слов пророчеств, ибо сам получил предсказание о большой жатве побед, которая ожидает Александра. Но как заставить его понять, что светлое завтра не приведет его ни к чему, кроме как к блужданию, несчастьям и горю?

На протяжении того жизненного отрезка, который был наименее подвержен случайностям, Александра постоянно терзали сомнения, теперь же безмерная уверенность овладела им. Так происходит со многими властолюбивыми и вдохновенными людьми, которые черпают веру в своих свершенных замыслах, тогда как само исполнение задуманного должно было их склонить к осторожности. Ослепленные собственными подвигами, они стремительно идут через иллюзорные успехи к неминуемой гибели.

Каждый смертный, будь он даже сыном богов, должен прийти к своему концу, и срок его жизни на земле установлен свыше; человек идет к смерти свободным быстрым шагом.

После месяца, проведенного в Вавилоне в наслаждениях, армия Александра вновь выступила в поход.

Часть четвертая
I Персидские троны

Все деяния Александра, малые и великие, все превратности его судьбы в последние годы жизни сохранятся в памяти потомков, ничто не канет в небытие.

Воспоминания о жизни великого царя писали Евмен из Кардии, который помогал ему в вопросах управления государством, исполняя обязанности первого министра при дворе Александра; помощник Евмена – Диодот из Эритреи; племянники Аристотеля: Дисиарх из Мессены и Каллисфен, назначенный царем историографом; Марсий из Пеллы, верный соратник Александра с тех пор, как подружились они в роще нимф; Неарх – также друг его юности, ставший впоследствии наместником сатрапии и командующим флотом; Онесикрит, главный кормчий царских кораблей; Птолемей, которому суждено было занять египетский трон; а также офицеры, служившие под началом Александра: Аристобул из Кассандрии, Иероним из Кардии, Харет из Мителены, Клеарх, Анаксимен. Этот список продолжают имена Эфиппа из Олинфа, Ариста Кипрского, Поликлета из Лариссы, Гегеса из Магнесии, Тимея из Тороны, Филарха из Навкратиса, Гермиппа из Смирны, Дурида Самосского, Кариста из Пергама, Сатира из Александрии, Агатархида, Асклепия, Андросфена, Медия и Гегесия.

Знавшие царя люди, его приближенные описывали историю жизни Александра каждый на свой лад, одни с целью воспеть, другие – опорочить его имя. Все зависело от того, как он относился к ним. Однако все они без исключения стремились показать собственную значимость и извлечь выгоду после смерти Александра, греясь в лучах его прошлой славы.

Что касается меня, то после Вавилона положение мое стало менее значимым. Советов моих спрашивали все реже и реже и уже не так строго им следовали, как бывало прежде. Но я знал, что миссия моя почти выполнена, а потому сумел побороть тщеславие.

Как некогда в Мемфисе, откуда Александр увел с собой египетских жрецов, так и теперь в Вавилоне он пополнил свою свиту халдейскими жрецами. Так царь поступал в каждой завоеванной стране. Конечно, это было разумно, ибо он нуждался в советах людей, сведущих в магии, присущей землям, которые царь решил покорить. Однако Александр не хотел думать о главном, что все эти земли стали роковыми для него, как только он пожелал большего, чем было предопределено ему богами.

Я как безучастный зритель наблюдал за ходом событий, иногда предупреждая об опасности, хотя знал заранее, что мои слова не будут услышаны, но чаще всего я позволял свершиться тому, что было предначертано судьбой.

Казалось, божественной, стремительной душе Александра было свойственно полное безразличие к смерти. Баран решительно идет навстречу своему врагу, и нет ему покоя, пока последний не будет убит. Александр возродил культ Амона, но царь персов ускользнул от него. Это была уже не борьба богов, а борьба людей.

После Вавилона можно было сказать, что Александр скорее считал воплощением справедливости свои деяния, чем руководствовался законами справедливости в своих поступках. Сверхчеловеческие силы, присущие Александру, таяли, порой его решения казались безумными. Он поступал так, словно был бессмертен. Источником его безрассудства были дерзкие победы, он не задумывался о пределе своих возможностей и с неистовой силой устремлялся вперед к новым завоеваниям. Он страстно желал править великой империей, границы которой сейчас не мог себе даже представить. Внезапно Александром овладела усталость, напомнившая ему о том, что он тоже смертен, и эта мысль повергла царя в отчаяние.

После того как на голову Александра возложили тиару фараона, он сам окончательно поверил в свою божественную сущность, но, почувствовав себя однажды ночью под чужими небесами Азии обычным человеком, уже не мог избавиться от беспокойных мыслей о своем происхождении. Сын Амона завершил свое дело, теперь его путь продолжал незаконнорожденный сын человека, ум, сердце, тело которого переполняла сверхчеловеческая энергия.

Из Вавилона Александр отправился в Сузы, вторую столицу Дария, где решил оставить старую царицу Сисигамбу, которую он восстановил в ее законных правах. Не скрывая своих чувств, он обращался с матерью Дария как с родной матерью, что многим казалось странным. Македонский обычай запрещает сыновьям садиться перед матерью, не спросив на то ее позволения, Александр никогда не нарушал этого правила в присутствии старой государыни. Для того чтобы понимать Александра, Сисигамба начала изучать греческий язык. Однажды, желая оказать царице особые знаки внимания, он подарил ей шерстяную ткань, сотканную руками Олимпиады, вместе с прялкой и грубой шерстью, с тем чтобы персидские царевны на досуге могли прясть, как это делают царевны в Македонии. От такого подарка Сисигамба пришла в ужас, и слезы навернулись на ее глазах.

– Александр, – сказала она, – неужели ты лжец и обманщик? Ты только что заверял меня в своей дружбе, называл родной матерью, а теперь обращаешься со мной как с рабыней, заставляя прясть шерсть и носить ткани, которые носят только простолюдинки. Кто позволил тебе так надругаться надо мной, царицей этой страны?

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?