— Три года.

— И что, раньше они тоже отличались такой безжалостностью к преступникам?

Тот пожал плечами:

— Да нет, раньше ничего такого за ними не замечалось. Работали ребята прекрасно. Очень грамотно. Иной раз даже я диву давался, как это у них получается. Будто нюх какой. И то сказать, в тот момент, когда Махмудов из окна… выпрыгнул, я только-только получил информацию о том, что задержанные киллеры назвали в качестве заказчика фамилию Петрова.

Все трое присутствующих переглянулись, прокурор буркнул:

— Да уж… но все равно, наградить их я тебе не дам. Хватит с них того, что не посадим.

Лейла выбралась из вертолета и тут же провалилась в снег по щиколотку. Слава богу, перед полетом она решила-таки переобуться в новенькие унты, а ведь раздумывала, не остаться ли в своих удобных финских сапожках. Ветер завивал снег в жгуты и хлестал ими по открытому лицу. Лейла повернулась к высунувшемуся из двери летчику, державшему ее чемодан:

— Что ж не предупредили, что здесь метель?

Тот весело оскалился:

— Да разве ж это метель! По местным меркам, тут, почитай, полный штиль. Так, легкий ветерок поддувает. В метель мы сюда не летаем.

Лейла усмехнулась, представив, какие мысли бродят в голове у этого молодого, здорового парня, доставившего на край земли симпатичную столичную кралю. Он и не подозревал, что восемь лет назад эта краля ушла со своей группой в такую же метель босой и практически обнаженной, чтобы сутки мотаться по трескучему морозу, руками разгребая снег и выламывая перекрученные ветки поваленных деревьев, а затем вернуться назад, в «Гнездо», уже совершенно другим человеком, твердо знающим, что теперь для нее на Земле больше не осталось никаких препятствий…

После самоубийства Махмудова его империя, державшаяся в основном на страхе и личной преданности, начала распадаться на куски, за которые разгорелась настоящая битва. Его Высочество не стал вступать в бой за наиболее лакомые и прибыльные части бывшей империи, а, наоборот, выкупил самый убыточный сектор махмудовского наследства — золотодобычу. Цены на золото на мировом рынке опустились до самого низкого уровня за последние пятьдесят лет, сделав нерентабельной разработку пород с низким содержанием золота даже в жаркой Африке, не говоря уж о выстуженной Якутии. А в составе махмудовской Горно-рудной империи имелось целых четыре рудника, основные жилы которых были выработаны еще в советское время. Согласно аудиторским отчетам с этих рудников, Махмудов на рубль затрат получал всего пятнадцать копеек прибыли. Поэтому, когда Ярославичев подал заявку на их приобретение, большинство только облегченно вздохнуло. Но не удивилось. Поскольку всем уже стало ясно, что таков принцип главы «Фонда Рюрика». Он покупал самые слабые, лежащие предприятия, направлял туда своих людей и делал их прибыльными. Или создавал с нуля новые. От этого правила он отступил только один раз, выкупив за бешеные деньги самую мощную в стране систему сотовой связи. Но ему надо было обеспечить терранцев надежной связью…

На золотой рудник Лейлу назначили всего неделю назад. Два дня ушло на то, чтобы рассчитаться на прежней работе, сутки — на перелет до Москвы, где она удостоилась личной беседы с Его Высочеством, а затем четыре дня на перекладных, жарко натопленные будки вахтовок, сидение в местных аэропортах в ожидании погоды, болтанка…

— Ну ладно, девушка, нам пора.

Летчик аккуратно передал ей чемодан, сверкнул белозубой улыбкой и исчез в теплом чреве вертолета. Лейла вздохнула, поправила капюшон и тронулась через поле. Хотя прежнему руководству рудника было сообщено, что новый управляющий прибудет этим вертолетом, встречать ее никто не вышел…

Здание конторы она отыскала сразу. В местном отделении «Фонда Рюрика» сведений о руднике было маловато, никто им как-то не интересовался. Ну какой интерес может представлять отрезанный от «большой земли», расположенный вокруг старого рудника с уже давно выработанной жилой умирающий поселок с полутысячей влачащих жалкое существование жителей, которым просто некуда деться? Но фотографии поселка были, как и аэрофотосъемка. Так что расположение и внешний вид основных зданий поселка Лейла представляла.

Когда она толкнула дверь, та, вместо того чтобы отвориться, стукнулась обо что-то и с силой захлопнулась. Лейла постояла, оценивая ситуацию, потом сделала шаг назад и резким движением ударила в дверь плечом. За дверью взвыли, створка с грохотом распахнулась. Лейла шагнула внутрь. В двух шагах от двери на стуле сидел дюжий парень с одутловатым откормленным лицом и, держась за ногу, матерился сквозь зубы. Когда Лейла закрыла дверь, он зло скривился и грубо проорал:

— Куда прешь, шалава! Рабочий день кончился.

Лейла не торопясь скинула капюшон, стянула с рук перчатки и неожиданно залепила парню такую оплеуху, что его словно сдуло со стула.

— Теперь я здесь решаю, сколько длится рабочий день и когда он закончится. Ясно?

Парень ошалело кивнул. Лейла с усмешкой подняла свой чемодан и двинулась по длинному коридору. Насколько она представляла себе расположение помещений в подобных конторских бараках, кабинет управляющего должен был находиться в дальнем торце.

Она оказалась права. За дверью действительно находился кабинет управляющего. И в кабинете кто-то был. Когда Лейла подошла к двери, то увидела, что из-под войлочного уплотнителя пробивается полоска света. Она остановилась. Что ж, это только подтверждало ее предположения. Странно безрезультатные попытки связаться с прежним управляющим, отсутствие встречающих, наглый охранник — все это были звенья одной цепи. Примитивно донельзя, но действенно, если считать ее всего лишь обычной двадцатисемилетней барышней. Какой бы она ни была целеустремленной, подобная встреча, несомненно, заставила бы ее тут же попроситься в отставку. Или срочно вызвать команду поддержки. И первое, и второе потребовало бы времени. Лейла зло хмыкнула. Его Высочество был прав, здесь действительно что-то очень нечисто.

— Понимаешь, Лейла, Махмудов вбухивал огромные средства на поддержание функционирования вроде бы абсолютно бесперспективных рудников. Почему? Я знаю, что через их счета прокачивались некие суммы крайне сомнительного происхождения, но тратить столько денег, чтобы иметь легальные производственные счета со столь маленьким оборотом? Махмудова можно называть как хочешь, но слово «дурак» к нему неприменимо. А уж звание «альтруиста» он вообще воспринял бы как личное оскорбление. Причем если три других рудника еще как-то балансировали на грани себестоимости, то «Приречный-4» был абсолютным балластом. Поэтому тебе придется хорошенько влезть в ту вонючую нору. — Его Высочество посмотрел ей прямо в глаза и продолжил: — Я понимаю, лучше было бы отправить туда терранца мужского пола, но я не делаю это по двум причинам. Во-первых, у меня нет ни одного парня, который сравнился бы с тобой по опыту работы (в Университете было твердо установленное правило, что все терранцы мужского пола с «гражданских» факультетов сразу по окончании института уходили служить в армию, так что даже парни ее первого выпуска начали профессиональную деятельность на два с лишним года позже ее). А во-вторых, те, кто на месте обеспечивал махинации Махмудова, решат, что обмануть женщину, да еще такую молодую, гораздо легче, чем мужчину. И я надеюсь, что, пока они поймут, как сильно ошиблись, ты уже сумеешь отыскать самые существенные зацепки…