выходит с балкона, отодвигая плечом плотный занавес, и идет по коридору. Мы проходим мимо других балконов, а затем он усаживает меня в пустой неглубокой нише.

– Здесь? – спрашиваю я, оглядываясь по сторонам, чувствуя, как напряжены мои нервы.

– Нет, – он хватается рукой за бра и тянет его вниз.

Бра легко перемещается, опускаясь на три дюйма[11] ниже, чем раньше, и внезапно рядом со мной в стене распахивается невидимая дверь. Она идеально вырезана в мраморе, чтобы гармонировать с ним. Я таращусь на лестницу, которая поднимается вверх по спирали.

– Наверх? – я приподнимаю бровь. – Я думала, здесь всего два этажа.

– Третий предназначен для личного пользования.

Арес протягивает мне руку. Наши пальцы переплетаются, и он ведет меня к лестнице, которая заворачивает направо, продолжая изгибаться. К тому времени, как мы добираемся до верхнего этажа, я почти запыхалась. Мы идем по коридору, огороженному по сторонам решетками. Высотой они до самого потолка, и сквозь них, далеко под нами, я вижу ринг и борцов.

Арес приводит меня в одну из комнат, в которой практически нет мебели. Лишь письменный стол и несколько стульев у окна.

Предвкушение пронизывает меня насквозь.

– Ты уверена? – спрашивает Арес. – Твоя история с…

– Только не упоминай моего чертового бывшего! – я толкаю его спиной к двери, и глаза Ареса расширяются, но он позволяет мне сделать это.

Я не знаю, что на меня нашло, но на этот раз я хочу быть главной. Как он сказал про маски, они позволяют нам быть самими собой, и даже если я не совсем согласна с этим, сейчас я честна настолько, насколько могу быть.

Я провожу руками по его обнаженной груди. Красная краска уже высохла и почти не размазывается.

Сбрасываю куртку с его плеч, и она падает на пол позади него.

– Скажи мне кое-что, – я облизываю свою нижнюю губу.

– Все что угодно.

Я скольжу пальцами к его поясу и медленно расстегиваю ремень, а затем тяну вниз молнию на его брюках. Костяшки моих пальцев задевают твердеющий член, и Арес резко вдыхает.

– Ты хочешь меня, потому что того же хочет Аполлон?

Я встречаюсь с ним взглядом и прошу сказать правду, будто сейчас у меня есть власть вырвать признание из его уст.

Он опирается головой о дверь позади себя, а затем, выпрямившись, берет одну из моих рук, на которой нет клейма, и подносит запястье к своим губам.

Они так ничего и не сказали мне о светлом браслете, который скрывает мой позор.

– Кора Синклер, – я вздрагиваю от мрачного тона Ареса. – Причина того, что я хочу тебя, кроется только в тебе, а не в нем, – он закрывает глаза. – Мы никогда раньше не ссорились из-за девушки, и я не думал, что это время наступит. У нас с Аполлоном слишком разные вкусы.

Прежде чем я успеваю что-то спросить, Арес разворачивается, и я оказываюсь прижатой к стене вместо него.

– Хватит разговоров, – его губы прижимаются к моим, а мои руки оказываются зажатыми между нами.

Я больше не могу ждать, и мне не нужно никакой прелюдии. Я просто хочу почувствовать его внутри себя, потому что, по какой-то безумной причине, я доверяю ему больше, чем когда-либо доверяла Паркеру. Хотя, возможно, это не так уж и безумно.

Освободив руки, я снимаю с него штаны и чувствую, как он стонет мне в рот, когда я обхватываю пальцами его член. Движения моей руки делают его таким же неистовым. Арес поднимает меня, заставляя обхватить ногами его бедра, и несет к столу.

Едва я оказываюсь на поверхности стола, он тут же отступает назад. В комнате, покрытой тенями, играющими в лунном свете, он выглядит как готовый к нападению зверь. Его грудь по-прежнему обнажена, если не считать рисунков на ней, но он медленно поправляет свои брюки и снова застегивает ремень. Прежде чем я успеваю выразить свое недовольство на тему того, что он одевается, Арес подходит ближе и, задрав мою юбку до талии, отодвигает трусики. Его губы приоткрываются, а затем он опускается передо мной на колени, и мне не нужно подсказок, чтобы раздвинуть ноги.

Когда он отодвигает тонкую полоску ткани чуть дальше и наклоняется вперед, я уже вся горю и пытаюсь подавить вздох, когда его губы касаются центра моего удовольствия. Я нахожу более удобное положение, опираясь на локти, но стараюсь не запрокидывать голову, чтобы видеть, что он со мной делает, а его язык уже скользит по моему клитору.

– На вкус ты как сладчайший нектар, – говорит он, целуя внутреннюю поверхность моего бедра, а затем вводит в меня два пальца.

– Пожалуйста, просто трахни меня, – стону я, но он издает цокающий звук.

– Нет, пока ты не кончишь, цветочек.

Я перевожу взгляд на потолок и ничего не говорю, а он приподнимается, но его пальцы продолжают входить и выходить из меня. Трение его большого пальца на моем клиторе создает слишком приятное ощущение, и я теряю самообладание, не совсем понимая, что чувствую.

– Вульф…

– Арес! – его рука обхватывает сзади мою шею и тянет на себя.

Он целует меня в шею, прямо под ухом, и я снова стону. Я держусь за его плечи, прижимаясь вплотную, когда незнакомое чувство накатывает и опустошает меня. Мои глаза закрываются сами по себе, и каждый мускул в теле напрягается. Я содрогаюсь, а ощущения продолжают накатывать, словно волны, пронизывая меня удовольствием, пока наконец не отступают.

Я выдыхаю, ослабляю хватку и теряю ход мыслей.

Что, черт возьми, это было?

Он осторожно вынимает из меня пальцы и подносит их к своему рту, а я быстро моргаю, пытаясь сдержать эмоции.

У меня дрожат колени, и кажется, что я до сих пор не могу собраться с мыслями.

– Я дам тебе пенни, – говорит он, дочиста вылизывая свои пальцы. – За твои мысли.

Я пожимаю плечами и отвожу взгляд, поправляя нижнее белье и одергивая юбку, но Арес все еще стоит у меня между ног.

– Кора, – говорит он более мягким тоном. – Я чувствую, как ты отдаляешься.

Ну да, потому что я не думала, что парень когда-либо будет обращаться со мной с таким вниманием. Еще никто не ставил мое удовольствие на первое место, не требуя ничего для себя.

Но я не собираюсь говорить об этом вслух, тем более при нем. Тем не менее по моей коже бегут мурашки.

– Кто-нибудь делал это с тобой раньше? – он смотрит на меня так пристально, будто заглядывает в душу.

– Нет, – говорю я, стягивая маску с лица.

Он тоже осторожно снимает свою