В дверях княжеской гридни стояла принцесса Атех. Тихий ропот прокатился среди гостей. Рас-Тархан поднялся – было видно, что хазарский военачальник ошеломлен. Следом поднялся и князь Олег.

– Принцесса, – проговорил он. – Какая честь для моего дома. Но как? Откуда? Я выслал бы навстречу свою дружину.

– Нет нужды беспокоиться, – прозвучал голос принцессы, и не только Авосю, но и всем гостям показалось, что они услышали, как перешептываются весенние родники. – Мир на наших землях. И земные пути не угроза для принцессы Атех.

Авось ошарашенно смотрел на возлюбленную, но казалось, та не замечала его.

– Это великая честь для меня, принцесса, – поднимаясь, сказала Ольга, и вставший княжич Игорь молча и вежливо поклонился принцессе.

На какое-то мгновение быстрые взгляды обеих женщин встретились, и Ольга насторожилась и смутилась одновременно. Однако легкая тень уже покинула чело принцессы, и Атех произнесла:

– Я здесь для того, чтобы лично поздравить тебя, князь. Любовь и мудрость будут сопутствовать браку твоих детей. И никакая сила не помешает им.

Странный акцент на слове «никакая» почти никто не услышал. Легкое облачко тени, если оно и существовало, теперь развеялось окончательно.

Лишь волхв Белогуб бросил на принцессу колючий взгляд. Но княжеские гридни, подняв кубки, вскричали:

– Йо-хо!

Принцесса улыбнулась и вдруг превратилась в юную девушку. Она сказала:

– Я никогда не пила вина. Но за процветание дома моего друга сегодня выпью.

– Я не устану повторять, что для меня это высокая честь! – с достоинством отозвался Олег и улыбнулся. – Чудесная встреча!

Князь усадил принцессу рядом с собой и лично подал ей кубок.

– За Ольгу и Игоря, – произнесла принцесса и вдруг растерянно взглянула на Авося. Юноше показалось, что он в этот момент может задохнуться. Это замешательство длилось не больше мгновения, а потом принцесса отвела взгляд и быстро добавила: – За князя Олега!

– Йо-хо! – снова дружно отозвались гридни.

Принцесса только пригубила вина и произнесла:

– Прошу вас, продолжайте.

Танцующие воины с какой-то новой радостью сошлись в круг. Авось слушал их дружный и ритмичный топот, слушал барабанный бой, и все это перебивал стук его собственного сердца. А к танцующим княжеским гридням присоединялись другие, воинов в центре становилось все больше. Князь с улыбкой наблюдал за ними. И вдруг Фарлаф закричал:

– О-лег! О-лег!

Князь отрицательно качнул головой, но крик берсерка подхватили Свенельд и другие воины.

– О-лег! О-лег!

Теперь это выкрикивали все танцующие, а затем и все княжеские гридни принялись стучать кулаками по столам, повторяя, как громкое заклинание, имя своего вождя:

– О-лег! О-лег!

Князь слегка смутился, а принцесса Атех рассмеялась и снова бросила взгляд на Авося. Краска выступила на лице принцессы, прежде никогда не ведавшей сомнений, и она тут же отвела глаза.

– О-лег! О-лег! – неслось над свадебным пиром.

– О-лег! О-лег! – гремело со всех сторон.

На лице посланника Велизария появилась надменная брезгливость, однако епископ неожиданно выказал живой интерес к происходящему.

– О-лег! О-лег!

И тогда, к восторгу воинов, их вождь поднялся со своего места. Он извлек из ножен свой меч и легкой походкой направился к танцующим.

– Не будь дураком, – шепнул Авосю неизвестно откуда появившийся над ним Карифа.

– А? – отозвался юноша. Его тело словно онемело.

– Она великая принцесса, – хмыкнул купец, – но и просто девушка. Думаешь, почему она сейчас здесь?

Ольга вдруг поймала на себе взгляд принцессы Атех. Робкий, какой-то испуганно-виноватый и… будто вызывающий одновременно. Так бы, наверное, глядели на счастливую соперницу, но… Ольга внимательно посмотрела на принцессу, и та немедленно отвела взор. Девушке показалось, что в последний момент она увидела в глазах принцессы невыразимую печаль. Ольга повернулась к своему брату. Он выглядел совсем несчастным, и купец Карифа что-то сейчас говорил ему.

Как только Олег присоединился к танцующим, бой барабанов и топот сильных мужских ног взметнулись к потолку княжеского терема. Воины одновременно вскинули мечи, расходясь в разные стороны: два удара в пол, поворот, и воины снова сходятся в центре.

Принцесса Атех смотрела на танцующего князя Олега, Авось смотрел на нее, ритм барабанов и топот все убыстрялся. Авось, как зачарованный, посмотрел на танцующих. Потом он снова бросил быстрый и пристальный взгляд на принцессу.

А ритм танца все нарастал, в этой пугающей грации танцующих воинов читалось что-то очень древнее и непререкаемое…

– Он не только великий воин, – глядя на Олега, несколько язвительно произнес посланник Велизарий, – он еще и великий танцор.

Однако епископ не поддержал язвительного тона.

– Трудно противостоять такой стихии, – шепнул он.

Вот уже и славянские князья присоединились к танцующим варягам. Ольга наблюдала за танцем. Ее глаза светились тем же радостным и чуть диким восторгом, что был написан на лицах воинов.

– Теперь отец может показать грекам свою силу, – тихо сказала она Игорю.

Бешеный ритм танца полностью завладел пространством. Теперь щеки принцессы Атех пылали. Авось смотрел в пол. А потом он и принцесса одновременно посмотрели друг на друга… И она вдруг робко улыбнулась ему – так Авосю не улыбалась еще ни одна женщина. На мгновение у него остановилось сердце…

Принцесса Атех поднялась со своего места и быстро направилась к дверям.

– Болван, так и будешь сидеть, – зашипел Карифа, но Авось и сам уже вскочил на ноги.

Волхв Белогуб почему-то потянулся за своим посохом и поставил его рядом с собой. Любовь и ненависть – очень сильные чувства, и те, кто их испытывают, очень уязвимы. Человек в сером знал это.

Авось вышел следом за принцессой. Та обернулась. Сказала:

– Ты правда любишь меня?

– Принцесса, – горячо проговорил Авось, чувствуя, что у него подкашиваются ноги, – без тебя мне не жить! Я…

Она дотронулась до его губ:

– Молчи.

Быстро взяла его за руку, повернулась и зашагала в ночь.

4

Волхв Белогуб чуть-чуть повернул в руке свой посох. Барабаны и возгласы танцующих слились в едином звуке. Танец достиг своей кульминации.

5

Он целовал ее. Они, голые, прижавшись друг к другу, стояли в лесу, как это было во сне Авося, и единственными свидетелями их любви были звезды, сияющие в бездонной высоте ночного неба. А потом стоящие вокруг деревья склонили к земле свои ветви, словно предлагая влюбленным ложе.