– Ферран! Но ведь он подал Роберту недоброкачественное блюдо! Нельзя верить ни единому его слову!

– Скорее нельзя верить в то, что Роберт заболел из-за недосмотра повара, – заметила Софи. – Возможно, мы напрасно его уволили. Этому человеку можно доверять.

– Но он же француз! – нетерпеливо взмахнула рукой Хелен. – Ничуть не удивлюсь, если окажется, что именно он и подсыпал брату крысиный яд. Не забывай, что трагедия случилась почти сразу после поражения Наполеона при Ватерлоо!

Подобную идею выдвинул Фелпс. Несмотря на некоторую абстрактность логического построения, Софи все-таки решила выяснить у слуг, не высказывал ли Ферран открытой антипатии к англичанам. Не хотелось упускать ни одной из возможных версий.

По этой же причине она попыталась представить себе в качестве убийцы саму Хелен. Сестра Роберта вела себя как властная, нетерпимая особа, готовая подчинить своей воле всех и вся. Но способна ли она была убить собственного брата? Могла ли послать анонимное письмо в магистрат?

Грант подошел к камину и положил ладонь на мраморный портал.

– А в вашем доме вообще возникает потребность в крысиной отраве?

– Время от времени, – призналась Хелен. – Не забывайте, что мы живем в Лондоне. Но поверьте, в доме у нас безупречно чисто. Нет ни одного вредителя. Я за этим слежу.

– Никто не сомневается в твоем умелом руководстве персоналом, – успокоила Софи. – Грант всего лишь хочет сказать, что яд доступен. Он ведь хранится внизу, в кладовке?

– Да. Тебе и самой он время от времени требовался. Вспомни, сколько неприятностей крысы доставили в прошлом году.

– Сгрызли корешки нескольких книг, – пояснила Софи.

Воспоминание об отвратительном зрелище – мусоре, помете на ковре, испорченных страницах – заставило ее поежиться.

– К счастью, книги оказались довольно новыми, а потому заменить их не составило особого труда.

– Где именно это произошло? – поинтересовался Грант. Софи показала:

– Вон там, на самой нижней полке, справа от окна.

Грант подошел, присел на корточки и исследовал шкаф.

– Вижу, кто-то замазал небольшое отверстие в древесине, – заметил он. – Ты сама клала яд, Софи?

– Бог мой, конечно же, нет. Поручила одному из лакеев.

Грант выпрямился и подошел к дамам.

– Хелен, надеюсь, никто из слуг не сообщал о пропаже значительного количества отравы?

Хелен покачала головой:

– Нет, не припомню. Впрочем… много ли надо, чтобы навредить человеку?

Грант пожал плечами:

– Выясню у Джонса. Кстати, кузен не собирается в город в ближайшее время?

– Завтра, на праздничный прием в честь дня своего рождения. – Хелен гневно взглянула на Гранта. – Эллиота я знаю всю жизнь и готова с уверенностью заявить, что на преступление он не способен.

Заметив, что золовка рассердилась, Софи поспешила ее успокоить:

– Это всего лишь предосторожность. Поскольку Эллиот спускался в тот день на кухню, вполне возможно, он мог увидеть что-нибудь важное. – Повернувшись к Гранту, Софи добавила: – Кстати, ты тоже приглашен на ужин. Разумеется, если сочтешь нужным явиться.

– Спасибо, непременно буду, – рассеянно поблагодарил тот. – А пока хотелось бы поговорить с буфетчицей.

После трудного дня, проведенного в бесконечных беседах со слугами, Софи с удовольствием отправилась на обед к леди Фиби.

Самым неприятным было то, что разговор с буфетчицей по имени Элис так и не состоялся. Едва Грант задал ей первый вопрос относительно Эллиота, как девица притворилась, будто упала в обморок. Видимо, боялась потерять работу, а возможно, что-то скрывала. Софи решила, что утром непременно узнает правду. А пока можно отдохнуть, насладиться приятным обществом, забыв о тревогах.

И все же напряжение в отношениях между Грантом и старшим братом давало себя знать.

Мистер Чандлер полностью сосредоточил внимание на дамах, упорно игнорируя Рэндольфа. Зато обошлось без ссор. К тому времени как на десерт подали абрикосовый торт, Софи вынуждена была признать, что Грант безупречно общался и с тетушкой, и с супругой Рэндольфа – Джейн, графиней Литтон.

Леди Фиби умело направляла разговор, развлекая гостей рассказами о светских скандалах, случившихся во время долгого отсутствия младшего племянника.

– Лорд Тергуд совершил путешествие в Америку, – поведала она, – и вернулся в шапке из меха енота, причем хвост свисал на спину. Эту вульгарную штуку он каждый день надевал на прогулку в Гайд-парк, пока наконец мастиф лорда Барримора не сорвался с поводка и не стащил добычу прямо с головы.

Все засмеялись.

– Бедняга, – весело заметила Джейн. – Почтенный лорд так любил эту шапку. А когда наконец отбил ее у собаки, остались лишь клочья меха.

Вспоминая слова Рэндольфа о сельской девушке, обожавшей дальние прогулки, Софи представляла себе Джейн высокой, крепкой, серьезной женщиной с большими ногами и прямолинейными, резкими манерами, но увидела очаровательную фарфоровую куколку с тонкими чертами лица, пышной копной золотистых кудрявых волос и веселым нравом. Свободное голубое платье уже не могло скрыть беременности. Графиня сидела рядом с супругом. Молодая пара то и дело обменивалась нежными взглядами или держалась за руки.

Рэндольф посмотрел на брата.

– Меня очень интересуют твои путешествия, Грант. Тетушка говорила, что ты добрался даже до Константинополя и России. А чем занимался все это время?

Грант не спеша допил вино и как бы невзначай произнес:

– Похищал драгоценности, разумеется.

Наступило молчание. Граф выглядел ошеломленным.

Джейн застыла с серебряной вилкой в руке. Выражение лица Гранта никак не вязалось с изысканно-аристократическим костюмом. На мгновение Софи показалось, что Грант говорит правду.

Леди Фиби повелительно взмахнула рукой.

– Не уходи от ответа, племянничек. Лучше расскажи какую-нибудь правдивую историю. Давно пора.

Грант просиял улыбкой.

– Простите за неуместную шутку. Может быть, желаете услышать о дворце султана, который я посетил в Смирне?

– Еще бы! А как тебе удалось познакомиться с султаном?

– Встреча оказалась неожиданной. Больше того, властитель крайне удивился, узнав, что перед ним англичанин.

– И сколько же, мистер Чандлер, вы гостили во дворце? – поинтересовалась Софи.

Ответом стал серьезный взгляд темных глаз.

– О, совсем недолго. Но успел посетить тронный зал, внутренний сад и даже личные апартаменты султана.