Вице-адмирал терпеть и дожидаться не стал – решил выйти на крыло мостика, проветриться.

Там его и застал завопивший по новой ревун «красной опасности»!

Он как раз только успел закурить, от неожиданности поперхнувшись, обронил сигарету, почему-то озираясь, вместо того чтобы бежать обратно в командный пункт, но… Бежать несолидно.

Из двери высунулся один из вахтенных матросов и, выпучив глаза, что особенно заметно у афроамериканцев, проорал:

– Ракетная атака! – Указывая рукой куда-то за корму.

Самое интересное, что он (командующий ударной авиационной группой) их увидел лично… эти русские ракеты! Так и не став разводить суету с беготней, оставшись на крыле мостика.

Увидели их и пилоты дежурных «томкэтов», едва получив целеуказание… даже визуально… по крайней мере часть из них – заметные белые полоски-шлейфы на темно-синем фоне моря.

Ракеты мчали на низкой (до шестидесяти метров) высоте!

Ракеты дозвуковые… не иначе выпущенные подводными лодками, ибо в том секторе моря, откуда они летели, ничего, ни надводных кораблей, ни самолетов, не фиксировалось.

Практический факт подводного старта как минимум дал примерную классификацию атакующих – «Аметист» или «Малахит»[182].

Системы локации самолетов-перехватчиков успешно селектировали цели, беря в захват, наводя противоракеты… и пилоты «эф-четырнадцатых», прохрипев рацией доклады руководителю полетов на авиаматку, клали машины на крыло, «клюя» носами в сторону опасности.

Потом, кстати, у летунов были споры с операторами корабельных РЛС – моряки докладывали всего о шести русских ракетах, летчики заверяли о восьми.

Но и «восемь» в атаке это до смешного мало, чтобы комплексы ПВО АУГ не справились.

Если бы не одно «но»! – неожиданный пеленг налета – условно с флангового тыла, где группировку якобы прикрывал архипелаг.

С этого направления «Констеллейшн» был прикрыт лишь «фиговым листом» одинокого эсминца типа «Фаррагут»[183], которому, кстати, и вменялось в задачу вести зональный мониторинг.

Да еще по правой раковине раскорячилось неуклюжее судно дивизиона снабжения, которое могло сойти за ложную цель.

Но главное – дистанция! Фактически советские ПЛ сумели выдвинуться на «пистолетный выстрел»! Именно поэтому противовоздушная оборона ордера спохватилась лишь тогда, когда «аметисты» уже легли на маршевый низкотраекторный полет.

И на момент обнаружения до авианосца «аметистам» было от силы 30 километров… полторы минуты лёту!

Треть из этих девяноста секунд ПКР потратили, чтобы достигнуть рубежа эсминца! Бедолага «Фаррагут» просто подставился вследствие малого плеча удара, не успев отреагировать – системы ЗРК верещали как оглашенные, сигнализируя, что цели в мертвой зоне.

На «Констеллейшне» палуба как раз оказалась занята севшими «томкэтами».

В небе непосредственно в зоне быстрого реагирования находилась только дежурная пара, но черт возьми… и этого было достаточно! У каждого F-14 по две дальнобойные ракеты «Феникс» и еще по шесть других, класса «воздух-воздух».

Впрочем, дальнобойные «фениксы» могли и не «сыграть», попадая в «мертвую зону»… по дистанции, да и по минимальной высоте перехвата.

Но сначала вице-адмирал увидел, как в плоскости, где маячил силуэт эсминца дозора, сверкнуло яркой вспышкой, тут же заволакивая место густым дымом… не успев ни выругаться, ни оценить, ни осознать понесенный убыток! Не до того – глаза поймали теряющиеся в легком мареве собственного реактивного маневрового выхлопа едва уловимые точки советских ПКР.

А затем с неба спасительно упали белые хвосты противоракет «томкэтов», находя себе добычу, судя по грязным клубкам разрывов!

Туда же умчали собственные ЗРК «Terrier» с авианосца, устраивая на сравнительно маленьком участке горизонта феерическое зрелище дымных следов, каких-то закручивающихся вихрей и всполохов… убирая, сметая с неба все прорвавшиеся вражеские ракеты. Уничтожив!

Кроме одной.

Следствие ли это было отстрела уголковых отражателей кораблем снабжения, который напрашивался стать отвлекающей мишенью? Но челомеевская ПКР «Аметист», лишь ненамного отклонившись от общего курса товарок, тем не менее, потеряв цель-подставу, упрямо «выбрала» «Констеллейшн».

Ее удалось добить практически уже вдогон, едва ли не случайным характером подпустив… допустив совсем уж близко!

На последних секундах долета до цели она теряла куски, раскидав пламя, массу осколков, что забарабанили по борту, повредив принайтовленный в кормовом отстойнике «Хорнет»!

Взрывная волна даже докатилась до надстройки, каким-то шальным пылающим сгустком невыгоревшего топлива («Аметист» едва ли прошла половину своей рабочей максимальной дальности), опалив горячим дыханием стоящего на крыле мостика командующего.

Куда-то в неизвестность, кувыркаясь, улетела адмиральская фуражка.

Несмотря на свежий ветер, спина была совершенно мокрая от пота.

– Вот дерьмо! – выжал он из себя… впечатленный и слегка оглохший.

Оказалось, что на этом всё не закончилось… произошел и второй залп из-под воды!

Но сейчас, уже зная приблизительно пеленг, его смогли вовремя зафиксировать… без споров, насчитав восемь целей.

Командующий еще отряхивался от какой-то сажи, шипя-повторяя «Вот дерьмо!», принимая новую фуражку, услужливо поданную матросом.

А соединение между тем защитило себя – снова отработали самолеты-перехватчики, и «аметисты» не успели долететь даже до заложника-транспорта!

В этот раз с траектории их смахнули куда как легче.

Суммарно обе атаки русских субмарин заняли интервал в ничтожные четыре-пять минут.

«Констеллейшн», не желая больше испытывать судьбу, полным ходом двигал к Субик-Бэй под дополнительную «крышу» базовых сил.

На месте недавнего сражения экстренно надувались резиновые имитации кораблей на случай повторного удара.

Над водой все еще переливались отражающимися поверхностями неосевшие облака диполей.

Один из кораблей ордера спешил на помощь пылающему «Фаррагуту». Эсминец по всем расчетам от попадания ракеты подобного класса должен был гарантированно утонуть. Однако же…

И конечно, бросили все, что можно, на поиск советских субмарин… «коварных» – приклеил эпитет один из офицеров на мостике авианосца.

– Если бы дополнительно и «бэкфайры» отстрелялись, согласуя удар с ПЛ, выпустив ко всему еще и постановщиков помех, нагрузка на логику управления ПВО могла привести к другим результатам! – Взъерошенный адмирал взирал на тактическую карту, не замечая вытянувшиеся лица подчиненных – таким своего начальника они видели впервые.