Красное Село под Петербургом.

Капитан ФСБ Рыбин Сергей Сергеевич,

позывной «Скат», РССН УФСБ по Санкт-Петербургу

и Ленинградской области «Град»

Егерь закончил заряжать свой штуцер, подсыпал порох на полку, взвел курок, присел на одно колено и тщательно прицелился. Раздался выстрел. Я наблюдал в бинокль за мишенью – деревянным щитом, приколоченным к столбу, вкопанному в землю метрах в ста от огневого рубежа. Пуля попала в центр щита – я увидел, как брызнули во все стороны щепки.

– Ну что, рядовой старшего оклада[37], стреляешь ты неплохо, только вот беда, не применяешься к местности… – сказал я.

Егерь – среднего роста крепыш, с румяным лицом и голубыми глазами – непонимающе уставился на меня.

– Виноват, вашбродь, я не понимаю, о чем вы говорите?

– Послушай, дружище… Кстати, как тебя зовут-то? Да не по званию, а по имени…

– Егором меня кличут, вашбродь…

– Так вот, скажи-ка мне, голубчик, вот выстрелил ты в неприятеля, уложил его, а что потом делать-то будешь?

– Буду штуцер свой перезаряжать, чтобы снова можно было стрелять по супостатам.

– А неприятельские солдаты, они что – будут в это время на тебя любоваться? Или они тоже постараются тебя застрелить?

– Они, конечно, будут в меня стрелять. Я убил одного из них, а теперь очередь его приятелей меня убивать.

– А тебе что, хочется быть покойником? Нет, Егор, только не говори мне, что дело солдатское – умирать за веру, царя и отечество. Ты должен живым остаться, убив как можно больше вражеских солдат. А то, если тебя убьют, кто воевать-то дальше будет?

Егерь озадаченно почесал гладко бритый подбородок. Похоже, что он как-то не задумывался над подобными вопросами.

– Нет, вашбродь, умирать мне как-то не с руки. Ведь у меня в слободе женка есть и двое детишек. Им без меня худо будет. А что я должен сделать-то, чтобы неприятелю меня труднее было убить?

– Во-первых, братец, ты должен стрелять по врагу из-за укрытия. То есть спрятавшись за дерево, избу или еще за что-то, что защитит тебя от вражеского огня.

Во-вторых, чаще меняй позиции. Выстрелил раз, выстрелил два – и перебегай в другое место. Так супостату будет труднее тебя выцелить и застрелить. К тому же ему будет казаться, что с ним воюет большее количество людей, чем их есть на самом деле. Ты ведь знаешь, что когда почувствуешь, что врагов больше, чем своих, то и дух у тебя уже не тот.

– Знамо дело, вашбродь, боязно, когда ты видишь, что неприятеля больше. И руки начинают трястись, и по сторонам поглядываешь – не скомандуют ли господа офицеры ретираду. Только при батюшке Александре Васильевиче Суворове не слыхали мы этого слова. Ох, как он не любил его!

– А что, Егор, тебе под командованием самого Суворова повоевать довелось?

– Было дело, вашбродь, и в Италии воевал, и в Швейцарии. Это потом, когда мы вернулись из похода, меня, как лучшего стрелка в роте, забрали в лейб-гвардии Егерский батальон. Сам князь Багратион забрал – он меня еще в Швейцарии заприметил. Помню, как при Мутене мы уже совсем было с жизнью распрощались. Окружили нас французы со всех сторон. Австрияки, которые при нас были, уже начали вести переговоры о сдаче. Только батюшка Суворов сказал: «Мы русские – с нами Бог!» Ну, мы там показали супостату, что такое штыковой бой. Помню, как сотни три французов от страха кинулись в озеро, да там все и перетопли. Сам ихний главнокомандующий генерал Массена чуть к нам в плен не попал! Один наш унтер этого самого Массену сбил кулаком с лошади. Тот уже был готов пардону просить, но тут французы набежали, лошадь своему генералу привели. Наш унтер этих французов прогнал да попытался Массену за шкирку с лошади стащить. Только тот ускакал, а у унтера на память о Массене в руке расшитый золотом генеральский воротник остался…[38]

– Так вот ты какой, Егор! Молодец! Как фамилия твоя? Надо будет князю сказать, чтобы он тебе фельдфебеля дал – ты заслужил.

– Покорнейше благодарю, вашбродь. Фамилия же моя Петров, Егор Петров. А то, что вы мне сейчас сказали, надо бы и другим егерям рассказать. Ведь так любил делать наш отец родной, Александр Васильевич, царствие ему небесное. Он в своем мундирчике простом, а то и в одной рубашке белой полотняной идет перед строем и дает поучение солдатам, как надо поступать в бою. И говорит просто, так, что последний солдат все понимает…

– А ты, Егор, разве не расскажешь о том, о чем мы с тобой сегодня говорили своим приятелям?

– Расскажу обязательно. Меня в моем капральстве[39] все слушают.

– Ну, вот и отлично, Егор Петров. Ступай к своим друзьям. Похоже, что они уже закончили стрельбу. А я переговорю насчет тебя с князем Багратионом.

– Рад стараться, вашбродь.

Егерь лихо козырнул мне, вскинул на плечо штуцер и браво замаршировал в сторону сборного пункта.

Я вздохнул и покачал головой. Вот с этими бойцами нам и предстоит оборонять Ревель от британцев. Конечно, если половина из гвардейцев князя Багратиона такие, как Егор Петров, то инглизам станет тошнехонько. Суворовское воспитание дорогого стоит. Если их научить хотя бы азам снайперского искусства… Хотя, конечно, против наших винтовок здешние штуцеры – ничто. Они хоть бьют дальше и более метко, чем обычные гладкоствольные ружья, но заряжать их дольше. Одна надежда на то, что егеря успеют выбить у наступающих британцев офицеров и унтеров быстрее, чем те приблизятся к ним на расстояние броска в штыковую.

Только про то, какие цели поражать в первую очередь, я расскажу им чуть позже, когда мы прибудем на место. Здешнее начальство может неправильно нас понять. Времена в Европе стоят еще рыцарские (в России, во всяком случае), и кое-кому может и не понравиться то, что мы учим нижних чинов истреблять «классово близких» британских «их благородий». Только сами инглизы давно уже расстались с этими средневековыми предрассудками. И они стараются ухлопать в первую очередь вражеских командиров. Не джентльмены они, ох не джентльмены…

Как на предварительном инструктаже пояснил нам подполковник Михайлов, в Ревель отправится одна группа и снайперы. Ну и наш командир, подполковник Баринов. Вторая группа – пять человек – останется в Питере. Мы возьмем с собой АГСы и «Печенеги». Плюс снайпера прихватят свои «фузеи». Для них будет персональный заказ: «красная дичь» – адмирал Нельсон. Хватит ему пиратствовать да чужие корабли топить. От судьбы ему, похоже, не уйти – если однорукому и суждено получить пулю на палубе своего флагманского корабля, то произойдет это за несколько лет до Трафальгара.