Де Кастельмар удивился такой откровенности. Хотя, перед кем скрывать свои отношения, барон относился к подобному положению спокойно с пониманием. Ангелика улыбнулась и взглянула на барона, проникающим в физическую суть мужчины взглядом. Де Кастельмар почувствовал её силу, но устоял. Видимо, что-то было в нём сильнее соблазна прекрасных глаз. Ангелика сразу же поняла: перед ней – человек, наделённый незаурядными способностями.

– Редко, кто выдерживает мой взгляд, – заметила Ангелика, обращаясь к барону. – Вы занимаетесь магией?

– Почти нет. Иногда я вижу пророческие сны, но не предаю этому особого значения.

Ангелика улыбнулась обворожительной улыбкой.

– Вы просто не знаете своих способностей, господин барон, они таятся в вас и готовы вырваться наружу, я их вижу. Из вас мог бы получиться прекрасный прорицатель.

– Ангелика, барон пожелал задать вопросы умершим. Кому вы говорили? – уточнил граф, совершенно не помня, что Кастельмар ничего не успел сказать по этому поводу.

– О! Сентиментальная история, в юности я был знаком с ведьмой Итридой, она жила недалеко от нашего замка в Пиренеях. Когда я видел её первый и последний раз в жизни, она умирала. Затем с течением времени у меня накопились вопросы, на которые я хотел бы получить ответы. Надеюсь, Итрида смогла бы удовлетворить моё любопытство.

Ангелике понравился ответ барона: поговорить с ведьмой! Не с отцом или матерью, а с ведьмой!

– Как вам угодно, господа. Можно организовать обряд сегодня ночью, после полуночи. Я всё подготовлю, – сказала Ангелика и удалилась.

После полуночи Ангелика, де Кастельмар и де Аржиньи вошли в магический охранный круг. Барон с подозрением посмотрел на атрибуты колдовства, лежавшие на круге, затем на чашу с розовой густой жидкостью. Он и предположить не мог, что это кровь ягнёнка, смешанная с молоком. Ангелика предупредила барона о том, что покидать круг нельзя, чтобы ни случилось.

Они встали вокруг чаши и взялись за руки, Ангелика произнесла заклинание, призывающее демона тьмы. Произошло всё, как и в первый раз, ветер задул свечи, чаша неистово крутилась, у барона создалось впечатление, что вращается его голова. Испарялась смесь крови и молока, тело пронзила невероятная боль. Талисман Гуальбареля вспыхнул ярким розовым светом и окутал неофитов призывавших демона. Волосы на голове у барона зашевелились: появился демон…

– Я хочу говорить с ведьмой Итридой! – громко и отчётливо произнесла Ангелика.

– Жди! – демон исчез.

Через мгновенье де Кастельмар уловил очертания ведьмы рядом с демоном тьмы. Она была едва различимой, прозрачной, как и её повелитель, только светилась по-иному, зеленоватым оттенком.

Настал черёд барона.

– Итрида, я – барон Шарль де Баатц де Кастельмар. Ты помнишь меня?

– Конечно, мальчик мой, ведь я помогла тебе появиться на свет в вашем мире.

– Прошу тебя, расскажи мне о восьмиконечной звезде на моём плече, – попросил барон.

– Весьма длинная история. Постараюсь быть краткой. Твоя мать, баронесса Франсуаза, была бездетна. Однажды, баронесса попросила помощи. Я обещала, что у неё будет сын, а у барона – наследник. Вскоре ко мне пришла молоденькая крестьянка, беременная от твоего отца с просьбой избавить от последствий. Я уговорила девушку родить и отдать малыша мне. Когда она была на пятом месяце, я совершила над ней обряд, дающий младенцу здоровье, силу, удачу и богатство. Я обращалась к ангелу Цафкиэлю и духу Аратрону, покровителю звёзд, и они наложили на тебя печать ангела стихий Ейнахиэля, который охраняет тебя в жизни. Одно могу сказать, всё, что сделано – белая магия.

Итрида исчезла, и почти сразу за ней – и демон тьмы. Барон не мог прийти в себя. Ангелика попыталась разжать его руку и освободить свою, но безуспешно. Граф, державший барона за правую руку, разомкнул круг, завершая обряд.

На следующее утро де Кастельмар засобирался в обратный путь. Граф не пытался его удержать, понимая, чтобы понять и осмыслить увиденное нужно время. Как и обещал, де Аржиньи вручил барону мешочек с золотом, в нём было ровно столько, сколько заплатили за него выкуп в Экхарде.

Барон попрощался с графом и покинул замок Аржиньи. Отъехав, примерно, лье он перевёл дух. Жюльен, понимая состояние хозяина, ни о чём не спрашивал. Де Кастельмара мучили противоречивые чувства, потрясения и сожаления одновременно.

Шарль понимал: де Аржиньи не верит в Бога, он дьяволопоклонник. С другой стороны, он испытывал сожаление, ибо души графа и Ангелики были загублены, и свой земной путь они могли закончить на костре инквизиции.

Оставив позади земли де Аржиньи, Шарль приблизился к владениям графа Валь де Круа. Вдруг, словно из-под земли перед ним появился Сконци. Иезуит занял выжидательную позицию, надеясь, что барон первым начнёт разговор.

– Моё почтение, – поприветствовал иезуита Кастельмар и спешился, тот лишь кивнул в ответ. – Не ожидал увидеть вас так быстро.

– Как ваши успехи, барон? – поинтересовался иезуит.

– Успехи впечатляют! Я точно выяснил, что сия молодая женщина умеет вызывать демона.

– Это я и так знаю. Дальше, что ещё? – Сконци находился явно в удручающем настроении, видимо, получил нагоняй от своего духовного начальства за нерасторопность.

– Самое интересное, что я принимал непосредственное участие в ритуале вызова демона тьмы. Убедился, что он есть, и даже знаю, как выглядит.

Смуглое лицо иезуита вытянулось от удивления.

– Умоляю, не надо на меня так смотреть, Сконци! Как на врага Святой церкви! А, как я, по-вашему, должен был узнать о талисмане Гуальбареля? Мне, что должны были поведать о нём в светской беседе? – возмутился барон. – Думаете, мне доставило большое удовольствие общение с силами тьмы?

– Извините, барон, не хотел вас обидеть. Вы точно определили, где они хранят талисман?

– Несомненно, точнее не бывает. Я сам видел его действие и не сомневаюсь, что это, именно, он. Девчонка носит его на шее, похоже это драгоценный камень, но я раньше такого никогда не встречал. Камень розово-фиолетовый и меняет цвет в зависимости от времени суток.

– Этот камень – александрит, восточный камень гипербореев, встречается крайне редко. Я видел подобный один раз, более двадцати лет назад в замке Шильон, когда общался с его хозяином, князям и алхимиком Людовиком де Шильон-Пьемонт. Камень принадлежал его жене… Что ж, вы отлично поработали, барон. Моё обещание по-поводу Аржиньи остаётся в силе. Приезжайте месяца через два, я как раз улажу все юридические формальности, получу инвеституру, и – замок ваш.

Сконци и де Кастельмар попрощались. Каждый отправился своей дорогой, один – защищать веру в Господа, другой – к любимой жене.

Жанна встретила мужа, будто они не виделись целую вечность. Барон не стал ничего рассказывать об Аржиньи, сочтя, что лишние впечатления жене ни к чему. Баронесса же, как умная женщина, не расспрашивала ни чём: был муж в Лионе по делам, значит, так оно и есть.