Ничего не подозревая, поравнявшись, я поздоровался с ними и затем спросил, куда они следуют в такой поздний час. Отвечал Комаров, что они идут на товарную станцию Гатчино, где, якобы, имеется удобное место для укрытия и что там организуется группа для ухода в лес. Я сказал, что мне мало верится в сказанное, так как в районе товарной станции большое засилье полицейских. В этом меня поддержал и Мартынов. Тогда Комаров обиженным тоном стал нам говорить, что он не настаивает и что мы, мол, свободны в своих поступках, но он как друг хотел сделать для нас лучше. Его напарник Константин тоже поддержал высказанные Комаровым мысли. Тогда мы решили пойти с Комаровым вместе, дабы не обидеть его. Мы ему верили, ибо вместе скрывались в лесу продолжительное время и знали один другого по поступкам и настроению.

На товарной станции Комаров завел нас в одинокий дом, в котором к нашему удивлению было несколько лиц в форме добровольцев немецкой армии.

Сам Комаров сразу же из комнаты вышел, сказав о том, что он позовет наших знакомых. Через некоторое время в комнату вошел в гражданской форме высокого роста мужчина и за ним несколько человек добровольцев. Вошедший вынул из кармана штанов пистолет и, наставив его на меня, скомандовал поднять руки. То же было проделано другими в отношении Мартынова. Мы совсем неожиданно оказались в руках немецкого карательного отряда Крюкова-Соколова. Было ясным, что Комаров нас предал, пользуясь нашей доверчивостью и незнанием, что он служит в антипартизанском отряде, завел нас вслепую в расположение отряда и там сдал.

Нас обыскали, а затем привели в дом, где располагался начальник антипартизанского отряда обер-лейтенант Крюков-Соколов, который нас пригласил сесть, дал закурить. В это время в комнату, где мы были, зашла группа ребят знакомых мне по совместному пребыванию в лесу.

Среди них был и Комаров, указывая на которого Крюков-Соколов сказал нам: „Вот Федор у нас хорошо работает и живет. Ваш товарищ, он вас и привел к нам. Вы одумайтесь, с кем имеете дело, сейчас вы поедете, но еще с вами увижусь“.

Затем мы под конвоем на автомашине были доставлены в городскую жандармерию и там водворены под стражу в одну камеру. Это было в декабре 1943 года. Так окончилось мое нелегальное пребывание в гор. Красногвардейске.

Под стражей в городской жандармерии мы содержались около 3–4 дней. На допросы нас никто не вызывал. Потом сам Крюков-Соколов прибыл в жандармерию и его конвой нас на автомашине из жандармерии доставил в пос. Сиверский и там поместил в здание „ГФП“, где с нами беседовали зондерфюрер Майзнер и Крюков-Соколов, которые предложили мне и Мартынову поступить на службу в их антипартизанский отряд. Так как другого выхода из создавшегося положения мы не имели, то согласились с предложением о службе в антипартизанском отряде.

Майзнер после этого сказал Крюкову-Соколову доставить нас в свою группу и взять на все виды довольствия как добровольцев.

В тот же день Крюков-Соколов привез нас в свою антипартизанскую группу; которая размещалась в г. Красногвардейске по ул. Рабочая, 16. Нас он определил в комнату к добровольцам группы, и так началась наша служба в антипартизанской группе. Это было в 20-х числах декабря 1943 года.

Антипартизанская группа Крюкова-Соколова по своим задачам являлась контрразведывательной карательной группой. Она выявляла места нахождения партизанских отрядов, устраивала облавы и прочесывания местности в целях поимки советских партизан, арестовывала их, то есть несла службу по охране тыла немецкой армии.

Личного состава в контрразведывательной группе Крюкова-Соколова насчитывалось до 13 человек, определенной формы обмундирования участники группы не имели, вооружены были автоматами и пистолетами.

Я, как доброволец контрразведывательной группы, на вооружении имел автомат и пистолет, а также мне было выдано удостоверение личности с указанием моих прав.

Добровольцы группы по заданию Соколова ежедневно, будучи вооруженными, ходили в лес и искали партизан путем прочесывания лесных массивов.

Я также неоднократно участвовал в этих операциях, но при этом никто из партизан пойман не был.

Крюков-Соколов все время стремился найти место нахождения подпольного штаба партизанского движения.

Было известно, что комитет Красногвардейского партизанского подпольного движения из г. Красногвардейска ушел в лес и там продолжает свою работу. Группой Крюкова-Соколова был арестован лесник фамилию которого не знаю. Лесник после долгого запирательства дал показания о неточном месте нахождения Гатчинского подпольного комитета, то есть он назвал примерно участок леса, где может находиться комитет.

Для перепроверки показаний лесника и установления точного места нахождения комитета и его конкретного состава было необходимо направить в лес людей, которые, отыскав место укрытия подпольного комитета, смогли бы влиться в него и, проживая там, в течение некоторого времени, должны были установить его личный состав и практическую работу.

Для выполнения задания был использован и я, как ранее имевший некоторый контакт с подпольным комитетом в период своего пребывания в лесу, укрываясь от немцев.

Хорошо помню, что под новый год 1944 года меня вызвал к себе в кабинет Крюков-Соколов. К нему был вызван также доброволец Черников Павел.

Крюков-Соколов сказал нам, что предстоит сложная работа, выполнение которой он возлагает на нас, так как надеется, что только мы в состоянии ее выполнить.

Он рассказал, что от лесника, арестованного группой, стало известно, хотя не совсем точно, местонахождение гатчинского комитета подпольного партизанского движения.

Обращаясь ко мне, Крюков-Соколов продолжил свою речь в том направлении, что я — Петров как имевший ранее связь с подпольным комитетом могу и обязан вместе с добровольцем Черниковым направиться в лес (участок был указан Крюковым-Соколовым на карте) и там разыскать месторасположение комитета.

Явившись в комитет, выдать легенду, что весь период продолжаю со своими товарищами скрываться в лесу и что не знаю, как в дальнейшем поступать и что делать.

Таким разговором и истощенным видом добиться того, чтобы быть оставленным в лагере при комитете.

Затем, находясь в лагере комитета, наблюдать за той работой, которую они проводят, слушать их разговоры, наблюдать за тем, куда они ходят, с кем имеют связь, кто их посещает и по каким вопросам. А самое главное, говорил Крюков-Соколов, установить точно количественный состав комитета и составить себе их пофамильный список.

После того, как будет проделана данная работа — разъяснил Крюков-Соколов — мы должны будем добиться того, чтобы быть посланным комитетом в Гатчину по какому-либо заданию, то ли за продуктами питания или же за оружием и тому подобным.

Использовав этот случай, один из нас должен в обязательном порядке посетить его, то есть Крюкова-Соколова и проинформировать обо всем и получить указания по дальнейшей разработке подпольного комитета.